"Папа, нам сегодня в школе рассказали о подвиге капитана Елисеева. Он таранил вражеский самолёт на своём истребителе. А ты его знаешь?" - десятилетний Колька находился под впечатлением от услышанного на уроке истории.
Людмила Сергеевна была строга и справедлива к своим ученикам. Класс ей достался непростой. Разношёрстная ватага с трудом успокаивалась после очередной перемены. Несколько сорванцов продолжали исподтишка шалить, несмотря на присутствие учителя истории в классе.
(начало этой истории - здесь)
После слов преподавателя "герои в нашей стране всегда были, есть и будут" кто-то из мальчишек насмешливо сказал: "Да где там те герои? В наше-то время... Вот если бы война, тогда - да. Я понимаю. А сейчас..."
Учитель истории встала из-за стола и, собрав все внутренние силы, чтобы не выдать своего волнения, обратилась к четвероклассникам.
С первых же слов в классе воцарилась небывалая до этого тишина... Что-то было в её голосе, который впервые задрожал. Всем стало понятно, что неспроста увлажнились её глаза, а руки стали нервно перебирать очки...
Немногим было известно, что её муж погиб при испытаниях нового истребителя. Тогда в "спарке" МиГ-23 (учебно-боевая версия самолёта) находились два родных её человека. Старший брат и муж.
Волею судеб им довелось оказаться вместе в одном испытательном отряде, вместе летать и ... вместе погибнуть.
Времени на катапультирование было в достатке. Руководитель полетов (РП), получив информацию о пожаре в двигателе, бросил взгляд на Главного конструктора, находившегося рядом, на "вышке".
"Покинуть самолёт", - голос главного прозвучал решительно и РП мгновенно передал команду:
"Стрела 4, катапультируйтесь!"
"Как приняли? Приказываю катапультироваться!" - через несколько секунд повторил РП, не дождавшись ответа экипажа.
"Вышка, я - Стрела 4. Под нами город. Тянем за речку..."
Взрыв произошёл на высоте 170 метров, унеся жизни двух первоклассных лётчиков, сыновей, мужей и отцов...
Горящие обломки рухнули на край вспаханного поля. А частички двух пилотов потом бережно собирали по коробочкам, чтобы предать земле, которая так и не дождалась своих соколов.
Людмила Сергеевна не стала рассказывать эту историю... Видимо, слишком больно об этом было вспоминать, а говорить - и подавно.
Но она поведала о том, что 28 ноября 1973 года при выполнении боевого задания погиб капитан Елисеев, который таранил самолёт-нарушитель государственной границы СССР...
История прозвучала без красок и эпитетов. Почти так же, как и передали по радио. Но голос и тон, которым Людмила Сергеевна произнесла эти слова, заставили класс притихнуть...
Двое мальчишек и девочка, чьи отцы служили в истребительном полку, молча встали. Их примеру последовали остальные...
В один момент класс превратился в настоящий коллектив. Было не до шуток и не до разговоров. Учитель истории обратилась к ребятам: "Прошу садиться" и быстрым шагом покинула класс...
Тишина сохранялась до самого звонка...
Колька рассказал об этом отцу и снова спросил: "Пап, а ты знал Елисеева?"
Владимир посмотрел в глаза сыну, но казалось, что он смотрит куда-то вдаль...
"Генку? Конечно знал! Летали вместе в Германии. В одной эскадрильи служили. Он командиром первого звена, а я второго... Да ты и сам его знаешь. Помнишь в позапрошлом году к нам в гости семья приезжала?"
Колька поднял вверх глаза, вспоминая" Да..., дядя Гена, тётя..., ой забыл её имя и мальчишки. Санька - он совсем маленький был и Игорь. Мы с ним подружились..."
"Всё верно, сынок. А тётю звали Лида..." - Владимир тяжело вздохнул, понимая, что пришлось пережить этой женщине, когда на пороге её квартиры появился командир полка и, опустив глаза, сказал: "Прости, Лида. Геннадий...," - он кашлянул и поднял глаза: "Ваш муж капитан Елисеев Геннадий Николаевич погиб в бою..."
Земля качнулась и скользнула из-под ног. Командир успел подхватить потерявшую сознание вдову.
Ему уже не раз приходилось за свою службу приносить печальные вести в семьи лётчиков. По-разному воспринимали страшные слова. Кто-то терял сознание, кто-то молча уходил в комнату, кто-то смог выдавить: "Этого не может быть..."
"Пап, а как погиб дядя Гена?"
Для солдата нет ничего тяжелее, чем вспоминать бой, в котором погибли его товарищи. А для лётчика, да ещё в мирное время, в мирном небе... и чтобы про друга...
Владимир усадил сына на колено и прижал к себе...
"Впервые мы с Геной встретились в лётной школе, в Сталинграде... Тогда по привычке этот город называли именно так.
В полевом лагере мы готовились к экзаменам, занимались спортом, знакомились друг с другом, уже тогда понимая, что через несколько лет кто-то кого-то будет прикрывать в бою..." - он не договорил, понимая, что сын хочет задать вопрос.
"Что ты хотел спросить, сынок? Почему мы думали о войне?"
Колька кивнул головой, удивляясь тому, что отец как-то прочитал его мысли. А кому, как не отцу или матери знать, о чём думает их ребёнок?
"Прошло всего лишь восемь лет, как окончилась война. Самая страшная и кровавая в истории человечества война...
Нам, детям войны, не нужно было объяснять, что такое ужас бомбёжек, голод, изнурительный труд на колхозных полях или за станками на заводе. Повзрослели мы, сынок, очень быстро...
Стоило отцу уйти на фронт, ты, как старший сын, становился главным мужчиной в доме...
Я остался без отца в сорок втором, а Гена в сорок пятом. И представляешь, какие разные судьбы у наших отцов?"
Владимир замолчал, пропуская вновь и вновь через своё сердце боль потери родного отца...
"Твой дедушка, Николай Константинович, пропал без вести. Сначала пришла похоронка. А затем из военкомата пришло письмо, что Толмачёв Николай Константинович пропал без вести...
И только в семьдесят первом году нашли братскую могилу. В районе Барвенково. Это под Харьковом. Мой отец был связистом и погиб в первом же бою. Как потом выяснилось, вышел на линию, чтобы восстановить связь между батальоном и полком.
Его так и нашли с зажатым в руке проводом. Успел соединить, но не успел уйти... минометным огнем его убило...
Представили посмертно к награде...
А отец Гены Елисеева погиб за несколько недель до победы... Сложил он свою голову на германской земле..."
Колька, затаив дыхание, слушал рассказ отца и в уме рисовал картинки, как его дед из последних сил скручивал два конца одного провода и внезапно погиб...
"Пап, а погибать страшно?"
Владимир крепко прижал к себе сына и, горько улыбнувшись, ответил:
"Конечно же страшно! Не страшно бывает тому, кто не в своём уме. Но страх - это, как подъём в гору. Преодолел - оказался на вершине. Не справился с ним - оказался у подножья этой самой горы...
А как погиб дядя Гена?... Его подняли из дежурного звена. Он вылетел на перехват нарушителя. Это был боевой самолёт из Ирана. Обнаружив наш истребитель, враги решили уйти за границу...
Отпустить просто так этот самолёт было нельзя. Елисеев произвёл пуск двух ракет, но они прошли мимо цели..."
Колька поднял глаза и удивился: "А почему они прошли мимо? Дядя Гена был плохим стрелком или что-то с ракетами не так?"
"Лётчиком Елисеев отменным. И стрелял он отлично и ракеты пускал не раз. Что-то тогда пошло не так. Времени на раздумья не оставалось и он принял решение пойти на таран...
Как это произошло - известно лишь ему одному, но он уже ничего не скажет.
А происходило всё в считанные секунды. В результате самолёт-нарушитель был сбит, а Гена погиб... То ли во время тарана, то ли не смог катапультироваться..."
"Пап, а почему он не смог катапультироваться? Разве это так сложно? Потянул рычаг и вышел из кабины..."
Владимир улыбнулся: "Нахватался словечек. Что значит - сын лётчика... Нет, сынок. Могло произойти разрушение самолёта и какая при этом возникла перегрузка и в каком состоянии оказалась катапульта - неизвестно...
Одно могу сказать: дядя Гена - настоящий герой! И я горжусь тем, что дружил с ним. Придёт время и ты об этом будешь рассказывать. По-своему, конечно. У каждого своя правда и каждый человек имеет свой взгляд на события..."
Он замолчал, прокручивая в памяти ту, последнюю встречу за столом, когда к ним на кухню зашли их жёны - Надежда и Лида и в один голос произнесли: "Два капитана"...
А чуть позднее, Надежда, прощаясь с Елисеевыми, шепнула Лиде: "Смотрю я на наших ребят. Как же они похожи и насколько разные. У обоих глаза горят, когда они говорят о полётах, самолётах, о небе. Вот только у Володи в глазах смертельная тоска. Ему уже в небо не подняться..."
"Надь, хватит причитать! Ты своё отпереживалась. Забыла, как Володя чуть не погиб, спасая машину? Там, в нашем Кётене? Прими это, как судьбу. Может, оно и к лучшему, что Володя своё отлетал? А у меня постоянное предчувствие страшного..."
Предчувствие её не подвело. Её муж - капитан Елисеев Геннадий Николаевич погиб в мирное время..., в мирном небе.
Потому оно и мирное, что солдаты неба готовы отдать за него свою жизнь...
Продолжение следует - здесь
= Моему отцу - Владимиру Николаевичу и его небесной эскадрилье посвящается...=
Если история Вам интересна - можете поставить лайк, буду признателен Вашим комментариям.
Данная история (Небесная эскадрилья) будет иметь своё продолжение и в планах автора - выпустить её печатную версию.
При желании оказать помощь в издании авторских трудов можно произвести перевод на карту 2202 2016 8023 2481 .
Ещё раз желаю всем Мира, Здоровья и добра!
Искренне Ваш Позитивчик (Николай Беляков)
#авиация #люди и судьбы #рассказы и повести #война #авторская повесть