‒ Приветствую вас, ваши благородия! ‒ да, я намеренно послала их к черту. Именно так звучал перевод приветственной фразы на мой родной и не менее русский язык. Я и открыто могла бы послать, если бы не множество лишних ушей и глаз вокруг, а дворянке невместно так выражаться. Не сильно они следили за словами, когда мы виделись три года назад, но то было наедине, приватно. Ничего, перетерпят прилюдно: я имею право выразить своё недовольство. И искренне улыбаясь протянула руку для поцелуя Оболенскому: ‒ Рада вас видеть, Петр Сергеевич. ‒ Елизавета Андреевна? ‒ Оболенский казался растерянным и удивленным встречей, но руку поцеловал, а не символически клюнул над ней воздух. Значит, действительно рад, и я в нём не ошиблась. Настроение немного поднялось, а ближайшие сутки уже не казались нелегким испытанием.
‒ Ожидали увидеть кого-то другого? Надеюсь, вы не сильно разочарованы, князь? ‒ я уже открыто флиртовала по всем правилам дворцового этикета: взглядами и улыбкой поощряла, обещала и играла интонациями. И злорадно отметила, как вытягиваются лица девушек и леденеют взгляды Ведищева и Аракчеева. ‒ С вами время в дороге пролетит незаметно.
Что? Умылись, господа офицеры?
‒ Напротив, Елизавета Андреевна. Я искренне рад, что «фрейлиной по особым поручениям» оказались именно вы, ‒ он лихо подкрутил ус, совсем как Прохор Степанович, и помог подняться в вагон. Господам офицерам и барышням-шпионкам ничего не оставалось, как последовать за мной.
Я очень надеюсь, князь азартен и не откажется сыграть со мной дуэтом.
Сыграть на нервах растерянного трио и проверить выдержку убойного квартета.
Подмигнул и ещё раз подкрутил чёрный ус, снова пародируя бравого полковника, и шепнул на ушко, интимно так, на грани:
‒ Сделаем ставки, графиня? ‒ на что я только рассмеялась. Нет, ну каков наглец! И лапочка. Всё то он понял, и… поддержал ‒ не оставил даму в беде.
‒ Я не настолько азартна, князь, ‒ мне пришлось слегка приподняться на носочки, чтобы доиграть сцену до конца и не выпасть из образа флиртующей кокетки. Оболенский помог мне: слегка приобнял и подался навстречу.
А может и правда влюбиться? Могу же я увлечься, расслабиться и закрутить интрижку: кто из нас, девочек, не мечтал о красавчике в форме?
‒ Вы играете с огнем, дорогая графиня, ‒ он как будто прочитал мои мысли и уже предупреждал, предлагал пойти дальше или отступить. Сделать выбор самой здесь и сейчас.
И помогал его сделать, по-своему помогал.
Слегка отстранился и прошелся по мне взглядом ‒ жарким, мужским, очень волнующим и распаляющим. Заправил выбившиеся из-под шляпки прядки ‒ надо же, и не заметила, что растрепалась. Пробежался пальцами по скулам, слегка коснулся губ ‒ я невольно потянулась за рукой, когда он отнял её от лица. Улыбнулся ‒ соблазняюще и обещающе. И на шаг отступил.
Ну как так-то? Как так? Растревожил, разволновал и сбежал!
Зар-р-р-ра-за!
‒ Приветствую вас, ваши благородия! ‒ да, я намеренно послала их к черту. Именно так звучал перевод приветственной фразы на мой родной и не менее русский язык. Я и открыто могла бы послать, если бы не множество лишних ушей и глаз вокруг, а дворянке невместно так выражаться. Не сильно они следили за словами, когда мы виделись три года назад, но то было наедине, приватно. Ничего, перетерпят прилюдно: я имею право выразить своё недовольство. И искренне улыбаясь протянула руку для поцелуя Оболенскому: ‒ Рада вас видеть, Петр Сергеевич. ‒ Елизавета Андреевна? ‒ Оболенский казался растерянным и удивленным встречей, но руку поцеловал, а не символически клюнул над ней воздух. Значит, действительно рад, и я в нём не ошиблась. Настроение немного поднялось, а ближайшие сутки уже не казались нелегким испытанием.
‒ Ожидали увидеть кого-то другого? Надеюсь, вы не сильно разочарованы, князь? ‒ я уже открыто флиртовала по всем правилам дворцового этикета: взглядами и улыбкой поощряла, обещала и играла интонациями. И злорадно отметила, как вытягиваются лица девушек и леденеют взгляды Ведищева и Аракчеева. ‒ С вами время в дороге пролетит незаметно.
Что? Умылись, господа офицеры?
‒ Напротив, Елизавета Андреевна. Я искренне рад, что «фрейлиной по особым поручениям» оказались именно вы, ‒ он лихо подкрутил ус, совсем как Прохор Степанович, и помог подняться в вагон. Господам офицерам и барышням-шпионкам ничего не оставалось, как последовать за мной.
Я очень надеюсь, князь азартен и не откажется сыграть со мной дуэтом.
Сыграть на нервах растерянного трио и проверить выдержку убойного квартета.
Подмигнул и ещё раз подкрутил чёрный ус, снова пародируя бравого полковника, и шепнул на ушко, интимно так, на грани:
‒ Сделаем ставки, графиня? ‒ на что я только рассмеялась. Нет, ну каков наглец! И лапочка. Всё то он понял, и… поддержал ‒ не оставил даму в беде.
‒ Я не настолько азартна, князь, ‒ мне пришлось слегка приподняться на носочки, чтобы доиграть сцену до конца и не выпасть из образа флиртующей кокетки. Оболенский помог мне: слегка приобнял и подался навстречу.
А может и правда влюбиться? Могу же я увлечься, расслабиться и закрутить интрижку: кто из нас, девочек, не мечтал о красавчике в форме?
‒ Вы играете с огнем, дорогая графиня, ‒ он как будто прочитал мои мысли и уже предупреждал, предлагал пойти дальше или отступить. Сделать выбор самой здесь и сейчас.
И помогал его сделать, по-своему помогал.
Слегка отстранился и прошелся по мне взглядом ‒ жарким, мужским, очень волнующим и распаляющим. Заправил выбившиеся из-под шляпки прядки ‒ надо же, и не заметила, что растрепалась. Пробежался пальцами по скулам, слегка коснулся губ ‒ я невольно потянулась за рукой, когда он отнял её от лица. Улыбнулся ‒ соблазняюще и обещающе. И на шаг отступил.
Ну как так-то? Как так? Растревожил, разволновал и сбежал!
Зар-р-р-ра-за!
