Солнце вовсю шпарило сквозь дыру в стене и рывком проснувшийся Рома машинально перекатился в тень, чтобы не припекало затылок, и напряжённо прислушался к стрекоту насекомых. Вроде всё спокойно. Если закрыть глаза и позабыть про ужасно саднящие ладони, то вполне ещё можно было притвориться, что нет никаких охотников и можно прямо сейчас с гоготом сбежать вниз по улице к реке, чтобы искупаться с друзьями. И с Катькой. Мысли о ней казались странно приятными, без примеси постоянной и надоедливой горечи, и Ромка очень отчётливо, в мельчайших деталях представил её чуть загорелое лицо со смеющимися от счастья глазами. Да, именно к ней тянуло особенно.
Кто играет в человечков? (назад)
Рома нашарил на полу флягу и сделал жадный глоток,но чуть не захлебнулся от неожиданности — по видимой через пролом части улицы, прижимаясь к зданию почты и нагнувшись, чтобы быть ниже окон, пробиралась девушка в шляпе. Её движения были прекрасно выверены и напоминали хищника, уже выбравшего добычу и подкрадывающегося поближе, чтобы сделать один точный бросок. Интересный расклад.
Рома вытер рот тыльной стороной ладони и бесшумно поднялся, чтобы не упустить момент, когда незнакомка поравняется с соседним домом и он сможет перехватить её с гарантией. Девушка замерла, как будто почуяла его намерения, и подняла голову, безошибочно остановив свой взгляд прямо на нём. Гигантские солнечные очки закрывали пол-лица, но сомневаться в направлении её внимания не приходилось и Ромка еле-еле справился с порывом отпрянуть, ведь с улицы никак нельзя заметить фигуру в тёмной комнате, щель в повреждённой стене была слишком узкой.
История с чёртовой удачей и домовыми: "Алиса и её Тень"
Задержав дыхание, Ромка не без удовольствия оглядел её великолепные формы, с учётом устоявшейся жары вполне доступные для обозрения, и автоматически оценил оружие — а девчонка-ка то воображает себя крепким орешком, судя по арсеналу. Особенно умилили торчащая из высокого ботинка рукоять чего-то острого и грозного и впечатляющий запас магазинов на поясе. Она что, мнит себя охотницей? Неужели жить надоело? Хотя другие, кто предпочитал тупо прятаться, рано или поздно — честно говоря, всегда поздно — понимали, что нужно было бороться, а не ждать. А раз она всё ещё жива — значит, не так уж глупа. Будет жаль, если пропадёт зазря.
Рома покосился на свой объёмистый рюкзак и прикинул, насколько она готова рискнуть ради тех запасов еды, которые он сумел найти в подвале этого дома, брошенного владельцами ещё в самом начале и до сих пор практически не разграбленного, если не считать варварски отломанных досок на фасаде. Может быть, поставить на подоконник несколько консервных банок, чтобы привлечь девчонку? Подкрепиться ей по-любому не помешает.
Пока Рома размышлял, хочет ли он по-доброму или по-плохому разойтись с новой неизвестной переменной в уравнении или вообще вынести её за скобки, девчонка добралась до угла и уверенно скользнула к парадному входу его убежища. Похоже, свободы выбора не будет — она всё решила за него.
Ромка без единого звука перенёс вес тела и вжался в углубление за шкафом. Ручка двери скрипнула и с улицы дохнуло нестерпимым жаром и пряным ветром с примесью чего-то дразнящего.
Поймать девчонку было легко — один быстрый выпад и она с приглушённым криком должна была рухнуть на колени, не успев использовать свои игрушки, но у порога дома та сняла смешные очки и в самый последний миг он наконец смог хорошенько рассмотреть её лицо.
Это была Катька. Его Катька.
Поэтому он чуть смягчил удар и ослабил руки, так что потенциальная пленница получила шанс вывернуться и он теперь с силой прижимал её к себе, блокируя запястья.
По её ошарашенному лицу пробежала волна бешеного, неконтролируемого гнева и она буквально выплюнула ему краткое и однозначное:
— Ты! Какого чёрта! Нет!
Он удивленно задрал брови и обиженно ответил:
— Это же я! — и потянулся обнять Катьку, но получил яростный пинок в голень.
