Жак Вильнев был необычным, переменчивым и талантливым гонщиком, а в этом году он отметит 25-летие со дня завоевания своего титула. Здесь он объясняет, как катание на лыжах научило его многому, как на нем отразилась внезапная смерть отца и почему он недолюбливает назойливых папаш детей, начинающих гоночную карьеру…
Если бы Netflix существовали в 1996, нетрудно представить документальный сериал на манер Drive To Survive, в котором бы описывалась история пары гонщиков Williams Деймона Хилла и Жака Вильнева. Оба сыновья знаменитых отцов, которые рано ушли из жизни: Жиль Вильнев погиб за рулем Ferrari в 1982, а Грэм Хилл, двукратный чемпион мира, попал в авиакатастрофу после окончания гоночной карьеры.
Жак стал победителем ChampCar в 1995 и выиграл Инди-500, прежде чем ворваться в Формулу 1. В своей первой же гонке в Мельбурне он взял поул, а затем весь сезон вел борьбу за титул со своим напарником. Жак проиграл Хиллу в 1996, но в 1997 дела пошли лучше, и канадец завоевал чемпионский титул в борьбе с Михаэлем Шумахером, даже несмотря на циничную попытку немца выбить Вильнева с трассы в Хересе. Шумахера тогда дисквалифицировали из чемпионата того года.
В 2022 году исполняется 25 лет с момента взятия Вильневым титула. И 40 лет с гибели его отца. Жиль остался в памяти людей, а его наследие живо и по сей день. Жак пошел другим путем. Он выжил, выиграл титул, а за этими ранними успехами последовали лишь надежды, мечты и, вероятно, разочарования. Некоторые считают, что карьера Вильнева в какой-то момент застопорилась и никогда не достигала пика. Если же поговорить с самим Жаком, то ощущения иные. Он остается страстным поклонником гонок, и его две победы в последних двух гонках NASCAR Euro Series были отпразднованы громко и с энтузиазмом.
Жак смотрит на свою карьеру с удовлетворением, но он также горд тем, что помог вырасти команде, которая теперь известна как Mercedes-AMG F1. У Вильнева есть мнение по любому вопросу о гонках, который вы задаете. У себя дома, в Милане, который недалеко от того места, где его отец стал одним из самых любимых гонщиков старика Энцо Феррари, Жак вспоминает о том, как все начиналось. А начиналось все с его отца…
В автобиографии Деймон Хилл откровенно говорит о том, как рос в тени своего отца, как его обычно представляли «сыном Грэма Хилла», а не его собственным именем. Вильнев же каким-то образом никогда не испытывал давления из-за наследия своего отца в Формуле 1: «Нет, такого не было. Наверное, я был в тени, пока он был жив. Я был плаксивым ребенком с мигренями. Это было время, когда отцы любили своих дочерей и гордились сыновьями. Трудно было быть сыном в то время. Я всего лишь хотел любви, но меня отправили в школу в горах, я жил в чужом доме, вдалеке от своей семьи, вдалеке от отца».
Отцовской любви не хватало, но, когда она была, это порой превращалось в неожиданные испытания: «Он дал мне управлять его вертолетом, когда мне было десять. Знаете, он просто отпустил штурвал и сказал: так, теперь твоя очередь. Тебе десять лет, и это большой стресс. Это единственный тип воспоминаний о нем, что у меня остались».
Вильнев понимает, что, проходя через те препятствия и вызовы, которые подкидывал ему его отец, делая то, что обычно в его возрасте не делают другие, он оказался лучше готов к будущему в гонках: «Когда мне было четыре, меня сфотографировали на снегоходе, который был копией отцовского гоночного. Он был маленьким, но с настоящим двигателем. На фото я в прыжке, где-то метр над землей. Это было частью того, что сделало меня гонщиком. В пять лет я решил, что, если меня будут спрашивать о том, чем я буду заниматься, я буду отвечать, что буду гоняться, буду чемпионом мира. Надо мной смеялись, а мне было все равно».
Смерть Жиля Вильнева во время квалификации Гран-При Бельгии в Зольдере в 1982 повлияла неожиданным образом на одиннадцатилетнего Жака: «Его смерть спасла меня психологически. Такое непросто говорить, но это дало мне свободу. Когда я отправился в школу после его смерти, это дало мне толчок к росту. Из аутсайдера в классе я стал лучшим за месяц. И я любил кататься на лыжах. Внезапно я стал собой».
Эта любовь к лыжам сыграла важную роль в вовлечении Жака в соревнования: он мог сравнивать себя с другими и бороться с самим собой: «То, чему я научился, катаясь на лыжах, я привнес в гонки. Если мы отправлялись попрыгать со скал, то я выбирал ту, которую не выбирал больше никто». В скоростном горнолыжном спуске очень важен ритм при движении от одних ворот до других, и это научило юного Вильнева вещам, которые позже пригодились ему, когда канадец обратил свое внимание на гонки: «Разум берет верх над телом. Ты начинаешь говорить с собой, пока спускаешься от одних ворот к другим, и ты движешься все быстрее, потому что слушаешь себя. Ты слышишь свой голос, говоришь: о, я могу, я сделаю это. И делаешь. Все это я понял, катаясь на лыжах. Ты один на один с секундомером».
Смещение фокуса в сторону гонок произошло после первых тренировок на картах в школе вождения Джима Расселла в Мон-Тремблане. Затем последовали выступления в Alfa Romeo Group N в Италии и в Формуле 3 за команду Prema. Благодаря помощи от табачного бренда Camel Вильнев смог преодолеть первый сложный период в карьере. Сторонним наблюдателям казалось, что ему очень трудно, но сам канадец очень просто говорит о том опыте, который он получил: «Когда я начинал в Италии в Ф3, мне было 17, а выглядел я на 15. В команде Prema Анджело Розин взял меня под свое крыло и опекал как родного сына. Это помогало, но было непросто, у меня были очень быстрые напарники».
Он знал, что за ним наблюдают многие из-за его отца, так что его карьера все время была под микроскопом: «Подумайте вот о чем. У большинства гонщиков нет знаменитых отцов, так что обычно в их первые несколько лет, когда им труднее всего, к ним не приковано пристальное внимание. Когда вы узнаете о них? Когда они начинают побеждать. Тогда начинают говорить: посмотрите на этого талантливого гонщика. Когда карьеру начинает кто-то, как я, о нем сразу начинают судить так, как будто у парня за плечами годы опыта! В половине гонок тогда я даже квалифицироваться не мог, потому что итальянская Ф3 была очень сильной серией. На второй год у меня было несколько подиумов, и я стал быстрее, а в третий год у меня было несколько поулов и борьба впереди».
Затем последовала череда важных решений. Началось все с приглашения на должность менеджера Жака бывшего учителя из колледжа в Швейцарии. Крейг Поллок будет рядом с Вильневым полтора десятилетия. Важным изменением в плане конкурентоспособности был поворот в сторону Японии и Cerumo, а затем Вильнев перебрался в Северную Америку и гоночную серию Toyota Atlantic, где он стал третьим в 1993, выступая за команду Forsythe Green. В Вильнева поверили Барри Грин и инженер Тони Сикейл, и это было очень важно для его будущего: «Это было очень важно, потому что Барри и Тони вдвоем прикрывали меня и защищали. Барри верил в мои способности».
Вера Грина в Вильнева была настолько велика, что он был готов отказаться от спонсорства JPS, если бы те захотели поддержать другого гонщика. В итоге это привело к расставанию с Джерри Форсайтом, что и привело к созданию команды Грина. В 1994 Жак дебютировал в ChampCar и стал новичком года в Инди-500, а также одержал свою первую победу в плотной борьбе с Эмерсоном Фиттипальди и Элом Унзером-младшим на трассе Road America. В 1995 Жак выиграл чемпионат, одержав четыре победы, одной из которых была в Инди-500.
Теперь уже все обратили внимание на младшего Вильнева, включая Берни Экклстоуна и Формулу 1. При помощи Экклстоуна Поллок заключил сделку с Фрэнком Уильямсом, который предложил Жаку тесты в Сильверстоуне: «Тесты прошли хорошо. Управлять машиной было не так уж и сложно. Приспособиться было просто. В то время машины Формулы 1 были не такими мощными, как в Инди, но они были легче, более нервные и резкие. Машина скорее вела себя, как карт, по сравнению с Индикаром, но перегрузки выше и тормозить можно было позже».
Вскоре Вильнев понял, что машина больше соответствовала стилю Деймона Хилла: «Мне понадобилось время, чтобы выйти на один уровень с Деймоном в квалификациях. У него были хорошие квалификационные настройки, а я не мог управлять машиной, настроенной под него. Мне понадобилось несколько гонок, чтобы набрать ход, потому что я привык к Индикару, где не надо резко наращивать отрыв, ведь в любой момент может появиться машина безопасности. По сравнению с Индикаром в Ф1 каждый твой круг, как в квалификации».
Первая победа Вильнева случилась на Гран-При Европы на Нюрбургринге, а затем были еще три: в Великобритании, Венгрии и Португалии. Именно в Эшториле Вильнев очень смело обогнал по внешней траектории Михаэля Шумахера в Parabolica. В следующем сезоне Хилла сменил Хайнц-Харальд Френтцен, и Вильнев стал лидером команды, выиграв семь гонок. Первая из них была в Бразилии, где в квалификации Жак опередил Шумахера на полсекунды. Их соперничество росло по ходу сезона, а развязка случилась в Хересе.
Вильнев в той гонке финишировал третьим, а батарея на его машине держалась на одном только кабеле. Канадец выиграл титул, и теперь его фамилия (и фамилия его отца) была выгравирована на трофее: «Это было важно. Это случилось после моей дисквалификации в Сузуке (за обгон под желтыми флагами), где Михаэль перехватил лидерство в чемпионате. Все подумали: ладно, этот чемпионат возьмет Ferrari, все кончено. Никто не верил, что мы победим».
В середине сезона Вильнев покрасил волосы и стал блондином. Это очень не понравилось руководству Williams, а также вызвало критику СМИ: «Многие из них считали, что я сломался психологически, так как я покрасил волосы после гонки в Монреале. Они считали, что я сдаюсь. Патрик [Хэд] сделал несколько замечаний, которые были болезненными. Например, о том, что я испортил сезон своей одной гонкой в Аргентине, где едва опередил Эдди [Ирвайна] на Ferrari. На самом деле, я тогда не ел три дня из-за вирусного заболевания».
То, что Вильнев больше не выиграл ни одной гонки, было следствием нескольких вещей, начиная с того, что Renault и Ньюи ушли от Williams. В 1998 Жак добыл только два подиума. Затем было принято решение создать команду Формулы 1 вместе с Поллоком, Reynard Racing Cars и British American Tobacco: «Это была следующая задача. Крейг думал об этом и до этого. У нас были средства, и я вложил в проект все, что у меня было. У меня была на тот момент четверть или треть команды во владении, и я там не получал зарплату. Это была моя команда и я ее построил, а сейчас эта команда называется Mercedes».
И хотя команда BAR не достигла своих целей. Вильнев обращает внимание, что, хотя дебютный сезон был разочаровывающим, в 2000 году команда добилась десяти финишей в очках, что было хорошим результатом. Вильнев оставался с BAR пять сезонов. Он жалеет лишь о том, что после трех лет у него был шанс перейти в Renault, контракт был согласован с Бриаторе, но сделка так и не состоялась: «В момент согласования сделки Крейг считал, что наша мечта рухнет, наша команда разрушится. В тот момент слабости я решил остаться с командой. Впервые я не последовал за своим чутьем». Политическая ситуация в BAR изменилась в следующие два сезона, а результаты так и не пришли. Вильнев стал двигаться дальше. Его карьера продолжилась, он трижды выступил за Renault в конце 2004, а потом полтора года выступал за Sauber и BMW. Все закончилось разочарованием после гонки в Германии в 2006.
И хотя с Формулой 1 было покончено, страсть Вильнева к гонкам никуда не делась и по сей день. Он гонялся в гонках спорткаров в Ле-Мане за Peugeot, в гонках GT, мировом ралли-кроссе, серии V8 Supercars, бразильской серии Stock Cars и в Формуле Е. Его любимая гоночная серия? Жак ответил: «NASCAR, о, да! Добиться совершенного квалификационного круга за рулем машины Формулы 1 было потрясающе. Но, когда ты за рулем NASCAR, тебе нужно ехать мудро, и едва ли я где-то получал столько удовольствия. Я думаю, это тоже из-за лыж, потому что в NASCAR машина большая, тяжелая и мягкая. Там ты можешь найти решение проблемы на ходу. Ты полагаешься на машину, проходишь поворот, а если возникает проблема, ты можешь затормозить позже или раньше или же бросаешь машину в поворот. Я люблю гоняться в NASCAR, потому что это как быть гладиатором!»
Неудивительно, что сегодня у Вильнева часто просят совета отцы, у которых сыновья только начинают карьеру и хотят попасть в Формулу 1. Но он остается равнодушен к таким назойливым папашам: «Как по мне, так это худший подход, потому что ты не знаешь, насколько ребенку вообще это нравится. Он хочет этим заниматься? Или в один день он придет и скажет: Пап, на самом деле, мне не нравится то, чем я занимаюсь?»
Это перевод статьи Марка Галлахера из журнала GP Racing UK за февраль 2022.
Фото: MotorsportImages.com;
#жак вильнев #уильямс #михаэль шумахер #деймон хилл #инди-500 #жиль вильнев
