Ты что, совсем не помнишь, когда тебе самой было 14?
Не помнишь, как хотела побыть одна, наедине со своими мыслями, чтобы никто не лез к тебе с глупыми вопросами? Но нет, ты сняла замок с моей двери и врывалась в комнату без стука.
Постоянно сравнивая меня с другими, ты добивалась лишь того, что от злости я начинал вести себя еще хуже. Мне нравилось разочаровывать тебя, это была как игра. Потому что любая ссора – это было лучше, чем твое равнодушие.
Каждый раз, слушая твои замечания по поводу моей одежды, внешности, я стискивал зубы и из последних сил сдерживался, чтобы не оскорбить тебя.
Тебя правда не интересовало ничего, кроме моих оценок? Как я живу, что у меня с друзьями, почему я слушаю именно такую музыку… Хоть раз ты могла задать мне такой вопрос, вместо того, чтобы с порога требовать дневник, а потом ходить за мной по пятам с криками о том, какое я ничтожество? Я впивался ногтями в свои ладони, пока не выступали маленькие капельки крови, только чтобы не ударить тебя.
Я все сломал. Крушил все в своей комнате, швыряя книги, часы, все, что попадалось под руку. Гнев душил меня настолько, что мне не хватало воздуха. Ломая мебель, крича и плача, я ненавидел всех. Ненавидел все, что меня окружало. Мне хотелось сбежать и спрятаться, чтобы никто никогда меня не нашел.
Я помню твои испуганные глаза. И застывшие в них слезы. И то, как мы пили чай на кухне, в два часа ночи, вдвоем. И разговаривали. Наверное, в первый раз в жизни.