Серия: Вне путешествий
Продолжу серию провальных любовных приключений. Теперь переместимся в Грецию.
Раннее утро. Я несусь на дальнюю часть острова, чтобы снять восход солнца. Редкая картина - пустые улицы деревушки Ия. Запах круассанов и кофе - уже открыта булочная. Решаю, что пройти мимо все равно не смогу, да и пора проснуться, поэтому сворачиваю и вхожу внутрь.
Мама дорогая, в этом кафе булочник - юноша неземной красоты. И в принципе у меня нет конкуренции, я одна в этом крошечном кафе. Юноша расцветает и радостно начинает расспрашивать - "espresso? double? shugar? milk?" Я быстро и решительно начинаю посыпаться, шустрой лапкой приглаживаю чубчик, старательно делаю "большие глаза с томным обещанием неземного счастья" (не уверена, что получается, но я стараюсь изо всех сил). Юноша хлопочет, но при этом не забывает бросать на меня ласковые взгляды, отчего я волнуюсь и рдею аки аленький цветочек.
Но тут срабатывает закон парных и подлых случаев - из подсобки тяжелой походкой выходит мрачная греческая мама. А греческая Мама даст фору и еврейской и итальянской. Мамхен бросает быстрый взгляд на меня, потом на сына и резко группируется. Глядя на меня немигающим взором, она сурово спрашивает меня, что еще я хочу. Типа, не фиг тут занимать место, если ничего не покупаешь. Я вздыхаю и заказываю два круассана и два пирога с сыром. Мама торжественно громко, явно для сына, повторяет "два, два", явно намекая, что я либо обжора, либо я не одна. Потом подумав, кладет в кулечек два круассана, два пирога и, почему-то хитро ухмыльнувшись, добавляет ещё один пухлый пончик. В общем, тут я поняла, что эту битву Сунь Цзы бесславно проиграл, и нет стратагем против греческой мамы.
Зато я с печали махнула рукой на диету, стрескала пирожок, и весело поскакала снимать красоты. А вот с этим мне провезло - лазурное море, молодожены на пустынной улочке, старик, поющий протяжную народную песню, непонятно для кого в такой ранний час, солнце на выбеленных стенах домов - и на душе появляется тихое осознание щемящего счастья.
P.S. Все истории подлинные, лишь чуть приукрашены