Всем, кто болезненно пережил гибель Сириуса Блэка, посвящается...
– Ты серьезно надеялся, что эти... – Малфой-старший пренебрежительно оглядел друзей Гарри и скривился, – дети смогут противостоять НАМ? Ты настолько... наивен? – он издевательски вздернул бровь.
Гарри крепче сжал Пророчество.
– Выбор у тебя весьма и весьма простой, – Пожиратель ядовито-тепло улыбнулся, протянув руку. – Отдай мне это Пророчество. Иначе... они умрут.
Поттер беспомощно огляделся.
– Не отдавай, Гарри!
– Тих-хо! – зашипела Беллатриса, уткнув палочку в шею Невилла.
Волшебник переводил взгляд с одного товарища на другого.
Рон угрюмо сверлил взглядом Люциуса. Гермиона резко подалась вперед, но Пожиратель схватил ее за волосы и дернул обратно, приставив палочку к виску. Грейнджер вскинула на Гарри взгляд и едва заметно покачала головой, подтверждая слова Долгопупса. Полумна невидяще смотрела перед собой с выражением отрешенной покорности. Из порванной губы девушки сочилась кровь.
Малфой продолжал победно-снисходительно взирать на Поттера.
И Гарри решился – вложил в протянутую ладонь крохотный шар. Властно ухмыльнувшись, Люциус поднял драгоценность над головой. Глаза всех присутствовавших были прикованы к Пророчеству.
За спиной врага вспыхнул белый свет. Малфой обернулся то ли с едкой, то ли с удивленной усмешкой.
– Отойди. От моего. Крестника, – четко прозвучало сзади.
Гарри выглянул из-за спины Пожирателя. К ним приближался Сириус.
В следующую секунду кулак крепко впечатался в скулу приспешника Тьмы, и тот кубарем скатился вниз. Пророчество Поттера выскользнуло из его руки и со стеклянным визгом шмякнулось о камень. В жалком сантиметре от судорожно протянутых пальцев Люциуса растворялся голубовато-сизый дымок.
Комната озарилась сильнее, чем в солнечный день – трансгрессировали члены Ордена Феникса. Вдоль стен, отгоняя Пожирателей от подростков, проносились белоснежные взблески.
Десятки цветных вспышек вспарывали пространство. Тонкс, приземлившаяся на платформу, решительно оглядывалась, запуская заклинания без перебоя. Мгновеньем позже спрыгнула с платформы к пятикурсникам, стащила их с выступов и, пригибаясь, все вместе скрылись за камнями.
Мощный толчок отшвырнул Гарри в сторону. Сириус перекрыл дорогу очередному всплеску и, схватив крестника за плечи, дернул на себя. На то место, куда только что плюхнулся Поттер, врезалась пожирательская молния.
– Слушай меня внимательно! Бери остальных и уходите отсюда! – прокричал Блэк сквозь грохот взрывов.
– Что?! – опешил Гарри. – Нет! Сириус, я тебя не брошу!
– Ты все сделал правильно, – мужчина улыбнулся. – Дай мне закончить самому.
– Блэк! –в спину прилетел ледяной голос.
Люциус рывком вынул палочку и направил ее на Гарри. Перегородив путь ответными чарами, Сириус заслонил собой крестника.
Грязный дым столкнулся с полом и рассеялся – материализовался еще один сподвижник Темного Лорда. Гарри взял его на себя. За один взмах волшебник выбил оружие из рук противника, а Блэк магическим ударом откинул не успевшего опомниться Пожирателя. Они остались втроем.
Под действием мастерства младшего Поттера палочка Люциуса улетела вслед за предшественницей.
– Браво, Джеймс! – спиралеобразным движением Блэк отшвырнул и этого.
Юноша недоуменно улыбнулся – крестный похвалил его, но назвал именем отца...
Не успев очухаться, Гарри сначала ничего не понял. Лишь заметил зеленую вспышку, врезавшуюся в глаза, и мгновенно повернулся в ее сторону. Как в замедленной съемке, ядовитые нити переплелись в облако и взметнулись... к Сириусу.
– Экспеллиармус! – выкрикнул Поттер, кидаясь изумрудному шару наперерез.
Из его палочки вырвался желто-оранжевый столб, преграждая Аваде путь. Заискрились столкнувшиеся заклинания, Кедавра наполовину отскочила, но оставшаяся часть прошила тело насквозь.
От ужасной боли Гарри согнулся пополам. Будто огромный штырь пронзил грудину, переломав ребра. Органы выворачивало наизнанку, кожа горела, обжигаемая невидимой лавой.
Гермиона взвизгнула, прижав ладони к лицу. По ее щекам заструились слезы. Уизли застыл, уставившись на друга.
Поттер поднял глаза: заклинания Беллатрисы натыкались на белые всполохи со стороны крестного. Несколько крохотных взрывов из разных углов комнаты полетело в ее сторону, но мимо – Пожирательница успела трансгессировать.
Рассекаемое магическими взблесками черное полотно сгущалось перед глазами.
– Сириус... жив... – пронеслось в голове Гарри, и темное покрывало окончательно окутало его сознание.
***
Кингс-Кросс. Платформа 9¾. Несомненно, это она. Только тут все белое. Даже нет – белоснежное. Ослепительно.
И еще – платформа была пуста. Абсолютно. Ни людей, ни поездов.
Солнечный свет оставлял яркие, слепящие блики, на что бы ни натыкался глаз.
Хотя, пожалуй, насчет отсутствия людей Гарри ошибся. Вдалеке, в самом конце стояли двое. Юный волшебник не видел их лиц, но уже догадывался, кто перед ним.
– Мама? Пап?
– Сынок, – Лили шагнула навстречу.
Женщина мягко улыбалась. И Гарри стало по-настоящему спокойно... уютно, нежно, тепло... Какие еще можно подобрать эпитеты, чтобы описать это поистине волшебное состояние?..
Юноша сорвался с места. Он бежал, бежал к родителям и уже представлял, как кинется в теплые объятия...
Только старшие Поттеры не приближались. Наоборот, расстояние как будто... увеличивалось.
Он припустил еще быстрее, как вдруг... Впереди разверзлась гигантская мрачно-черная пропасть, и Гарри, не успев затормозить, на полном ходу влетел в ее бездонную пасть.
Оцепенев от ужаса, он не мог ни вскрикнуть, ни пошевелиться – лишь продолжал падать в бесконечную пучину неизвестно чего.
– Сынок, твое время еще не пришло, – донесся сверху мелодичный голос Лили. Словно женщина не говорила, а пела. Или так у всех, кто... здесь?
– Мы с мамой любим тебя.
Гарри не понимал, в какой позе находился: сидел, лежал, висел вверх ногами или вообще свернулся в позе мутанта-эмбриона. Тем не менее одно было ясно точно – он уже не летел. И еще кое-что – пропасть можно... двигать.
Юноша приложил все усилия, чтобы хоть немного увеличить крохотный просвет... Еще немного... И еще...
Мутновато-светлые тени завертелись в сумасшедшем танце, шатаясь из стороны в сторону. Гарри удалось приоткрыть глаза.
– Он живой!
– Дышит!
Веки налились свинцовой тяжестью, удерживать их хоть немного в том же положении становилось все труднее.
– Не умирай, – всхлипнула Гермиона.
Гарри слышал голоса друзей, четко понимал, что происходит вокруг, но при этом мог только думать. Ни двигаться, ни говорить не было сил.
– Он будет жить, – а это Полумна.
– Разумеется! – тут же пронеслось у него в голове.
– Конечно, конечно будет, – прошептала... Нимфадора, вроде бы. Наверное, девушка сейчас обнимала Грейнджер.
Кстати, интересно, почему Тонкс не нравится ее имя?..
– Я понесу Гарри. Без помощи магии, – твердо прозвучал голос Сириуса. Бродяга взял крестника на руки и бережно прижал к себе.
У Гарри сжалось сердце – поступок Блэка прошелся по фибрам молодой души, словно по струнам арфы. От греющей заботы, от того, что все вокруг волнуются и переживают... Поттер заплакал бы, если б мог. Однако сил не хватало даже на это.
***
– Гарри. Гарррри, – зашипел визжащий голос. Голос, который был только в голове и который никто вокруг не слышал. Его хозяина невозможно было не узнать...
Счастливые воспоминания бешено закружились перед лицом.
Крепкие объятия Сириуса, теплые улыбки Молли Уизли и профессора Люпина.
– Гарри! – Гермиона бросилась на шею другу, стиснув до невозможности. Чуть-чуть – и задушит.
– Привет! –стоявший позади нее Рон улыбался во все тридцать два.
Зеркало Еиналлеж, а в его зачарованной поверхности – Джеймс и Лили. Гарри стоял, вытаращив глаза, а мама с папой улыбались...
Воспоминания со скоростью «Молнии» сменяли друг друга, как будто спешили пронестись все без остатка.
Платформа 9¾, вокруг школьники с родителями, пестрят разноцветные платьица и кофточки, жакеты и пиджаки...
А впереди – ОН. Волан-де-Морт. Змеиная улыбка расползлась по уродливому лицу, глаза яростно блестнули, наткнувшись на выжившего четырнадцать лет назад малыша...
Шрам отчаянно загудел, пульсируя жгучим огнем.
Гарри распахнул глаза и вскочил на кровати, отпыхиваясь. По лицу струились капельки холодного пота.
– Гарри! Очнулся! Вот черт! – Рон почесал затылок, радостно улыбаясь. – Ты как?
– Н-нормально.
Гермиона тихо всхлипнула, прижав ладони к губам. Она подалась вперед и прижалась к другу, обнимая. Грейнджер затрясло в беззвучных рыданиях.
– Ну, все хорошо, – Гарри даже растерялся. – Я же это... живой. Все в порядке, Гермиона, не плачь. А где Сириус? – он взглянул на Рона. Тот поспешно отвел глаза.
– Мы сейчас его позовем, – размазывая слезы, пролепетала девушка.
– Почему бы тебе одной не сходить за ним? – удивился Уизли. – Я побуду с...
– Рон, мы сходим вместе, – голос Гермионы сквозил колючестью и не терпел возражений.
– Эээ, нуу... ладно, – Уизли пожал плечами.
Друзья ушли. Гарри притянул ноги к груди, обхватил их руками и положил подбородок на колени.
Минуты утекали резиновой патокой, а Рон с Гермионой и Сириусом все не возвращались. Поттер не знал, сколько прошло времени – в комнате не было часов. И он решил сходить сам.
Встав с кровати, захватил с тумбочки свою волшебную палочку, и уже подошел к двери, когда та распахнулась. Едва не сбив с ног Поттера, в комнату влетела Гермиона.
– Ты почему встал?! – она сердито надула щеки, отчего стала похожа на хомячка.
– Я... – Гарри снова смутился. – Вас долго не было. Где Сириус?
– Ложись! – приказала девушка, оставив вопрос без ответа.
– Где. Сириус?
– Ляг говорю!
– Гермиона! Я нормально себя чувствую!
– А надо «отлично»!
– Тебе все надо на «отлично», а мое самочувствие просто прекрасное! – не сдавался юноша.
– Если не считать, что пару часов назад в тебя врезалась Кедавра!
– И что?! Я могу вызвать патронуса, значит, я полностью здоров!
– А ты пробовал? – она то ли восхитилась, то ли поразилась, то ли еще больше вспылила.
– Прямо сейчас и попробую! Экспекто...
– Ты с ума сошел! – Гермиона попыталась выхватить палочку, но Гарри не дал.
– ... патронум!
Серебряная нить эфирным ручейком заструилась по комнате, приобретая очертания оленя. Грейнджер взвизгнула и скрылась за дверью.
Растерянный, совершенно не знающий, что думать, Поттер выглянул наружу... и едва не рухнул в обрыв, начинавшийся прямо от порога.
В смятении он взглянул на другую сторону. Там стояли друзья. Махали руками, вроде как зовя к себе.
– Как вы туда перебрались?
Они продолжали смеяться, и Гарри заметил на лицах странное выражение. Злое, издевательское. Совершенно неподходящее и нехарактерное.
Скулы Рона стали вытягиваться. Гарри отшатнулся, впившись в косяк до онемения в пальцах – улыбка друга приобрела очертания звериного оскала.
Уизли уже не было. Впереди стоял Волан-де-Морт.
Гарри понял. Это иллюзия. Это все происходит у него в голове! Не наяву!
Красная вспышка пронзила плечо, пройдя сквозь рыжий экспеллиармус, и миллиардами раскаленных игл впилась в руку. Гарри вскрикнул, еле удержался на ногах, пошатнувшись в сторону бесконечной пучины мрака.
Где-то из глубины сознания вырвался ледяной хохот.
– Какой же ты слабый!
Великий. Гарри. Поттер, – с расстановкой процедил мерзкий голос.
Мальчику казалось, что он сошел с ума. Все перепуталось, как в поломанном калейдоскопе. Волан-де-Морт проник в его сознание – это стало очевидным – и сейчас меняет, перемешивает самое ценное, играя на том, что дорого!
Только уже нельзя, как на уроке Снейпа, направить палочку на врага и крикнуть: «Протего!» Нельзя, потому что их с Темным Лордом связывает гораздо большее, чем обычное «Легилименс».
Сзади кто-то со всей силы толкнул Поттера. Вниз. В пропасть.
Гарри снова летел в огромном тоннеле, а впереди молниеносно листалась кинопленка его жизни.
Мама.
Папа.
Сириус.
Люпин.
Дамблдор.
Рон.
Гермиона.
Мама, папа, Сириус, Рон, Гермиона...
Самые светлые моменты очернялись, сопровождаеиые бездушно-гомерическим хохотом.
Кадры ускорялись, полет набирал обороты...
Юноша собрал последние силы (если чудом затаившиеся крохи можно так назвать) и мысленно стал возводить барьер.
– Ты не сможешь подчинить меня!
– Уже! Подчинил! – скользкий смех вновь пронзил замутненное сознание.
Стена росла, становилась крепче, прочнее. Гарри чувствовал смятение Темного Лорда, его удивление и злость. Ярость могущественного Злого Волшебника была сильнее тысячи Кедавр вместе взятых, но Поттер держался. Там, наверху, его ждет Сириус! Римус!Гермиона, Рон, Джинни, Полумна, Невилл... А остальные?.. Друзья же места себе не найдут, и все из-за того, что сейчас он даст себе поблажку!
– Мне жаль тебя! Ты никогда не узнаешь ни любви... ни дружбы! – прорычал Гарри, прогоняя остатки Волан-де-Морта, вселившегося в тело. Зло выходило, и он это чувствовал физически – как будто рядом был сильнейший анти-дементор.
Мгновенья, прерываемые вспышками, понеслись в обратном порядке...
***
Хохот смолк. Все затихло. Но сквозь пугающую тишину просачивались тихие слова – доказательство того, что Темный Лорд ушел.
– Сириус, ты сидишь тут уже вторые сутки!
– Неужели я так долго спал?!
– Си-ри-ус, ты меня слышишь? – шепот профессора Люпина был настойчив. – Бродяга!
– Что? – голос крестного тяжелел от усталости.
– Пойди поспи, – продолжал шелестеть Лунатик. – Я сменю тебя.
– Нет!
– Бродяга, не глупи.
– Сириус, пожалуйста! – молча взмолился Гарри. – Пойди спать. Ну, пожалуйста, Сириус, ты ведь устал!
– Римус, он же...
– Давай-давай. Когда очнется – разбужу тебя.
Под шорох тканей диван жалобно скрипнул. Ржаво взвизгнул еще раз и прогнулся – профессор все же уговорил друга пойти отдохнуть.
Поттер внутренне облегченно выдохнул и провалился в сон.
Казалось, прошло всего ничего, когда он вновь очнулся. Люпин, все еще сидевший рядом, улыбнулся, и в глазах у бывшего преподавателя Хогвартса заблестела влага.
– Гарри... – ласково прошептал Римус.
Гарри попытался улыбнуться в ответ, но был ещё слишком слаб. Уголки губ лишь нервно дрогнули.
– Где Сириус?
– Здесь, сейчас позову.
– Не надо!.. Пусть спит.
Профессор поднял брови.
– Откуда ты знаешь?
– Слышал. Проснулся в тот момент, когда Вы уговаривали его отдохнуть. Я слишком долго спал, да? – он виновато посмотрел на Лунатика.
– Ну, что ты.
Неловкое молчание нарушил шебуршащий хруст.
– Съешь, – Люпин протянул кусочек.
– Спасибо, – выдавил Гарри, перехватив темно-коричневую плиточку, – Римус хотел положить ее прямо в рот мальчику – и стал рассасывать. Шоколад таял на языке, надолго оставляя приятно-сладкий привкус во рту.
– Лучше?
– Намного.
– Пойду все-таки позову Бродягу. А то обидится, – пояснил он, наткнувшись на умоляющий взгляд.
Когда профессор вышел, Гарри попробовал встать. Или хотя бы просто сесть – от шоколада должно было стать лучше – лечебный ведь.
Приподнявшись на локте, юноша подвинулся ближе к спинке, уперся обеими руками и вскарабкался в более-менее приличное (как ему казалось) положение.
Дверь распахнулась. На пороге появился заспанный, чуточку напуганный, но до невозможности счастливый...
– Сириус!
Бродяга кинулся к крестнику и стиснул его в крепких объятиях. Гарри в ответ прижался так сильно, что, казалось, еще пару секунд – и он задохнется.
Блэк оторвался, продолжая сжимать худые мальчишеские плечи, разглядывал лицо. Как будто не верил, что Гарри здесь.
Что жив...
На глаза Сириуса навернулись слезы, белки покраснели.
Он плакал. Впервые после гибели Джеймса и Лили.
– Это была Беллатриса? Твоя кузина?
– Да, – Блэк заторможенно кивнул.
– У нас никто?.. – Гарри запнулся.
– Нет.
– А что с Пожирателями? Их успели взять?
– Задержали одного, остальные трансгрессировали. Министерство прибыло... относительно вовремя.
– Его... отправят в Азкабан?
– Думаю, да. Допросят сначала, конечно.
Они замолчали. Смотрели друг на друга и не верили, что все это происходит наяву, а не в счастливом сне.
Сириус осторожно, как будто боясь поранить, провел рукой по волосам крестника.
– Ты спас мне жизнь. Я тебе обязан...
– Ты мне ничем не обязан! – вспылил юный волшебник, и губы мужчины дрогнули в грустной улыбке. – Ты бы сделал точно так же! Правда, не надо...
– Я ведь не увидел! Из-за меня...
– Она трансгрессировала. Появилась там, где никто не ждал, – Гарри снова обнял его. Родного, такого дорогого человека! Без которого младший Поттер уже и не представлял своей жизни. Сириус стал для него всем – поддержкой, твердой, как только что выкованная сталь, опорой, доверием и... звеном с родителями.
– Когда я выбил палочку Люциуса, ты назвал меня... именем папы, – Гарри вопросительно взглянул на Блэка. Тот печально усмехнулся.
– Ты так похож на отца... Я уже говорил это. Тогда я совсем забыл, что Джеймс...
– Ушел?
Сириус снова улыбнулся.
– Нет. Не ушел. Ты нашел его. Вот здесь, – он приложил ладонь к солнечному сплетению мальчика. – Можешь обратиться к отцу в любой момент. И Джеймс поможет тебе.
– Патронус, – прошептал Гарри, поднимая палочку – все это время он сжимал корпус, сам того не замечая. – Экспекто...
– Нет-нет, – Сириус положил пальцы на древко, опуская. – Заклинание слишком сильное для твоего состояния.
– Но я же...
– Знаю, ты владеешь им в совершенстве. Но сейчас лучше побереги силы. Ради меня.
Гарри кивнул. И вновь приник к крестному, пряча слезы счастья в его плече.