Обещала рассказать про богатство. Начну с самого начала.
Моя мама родилась в Москве в 1939 году. Бабушка работала прачкой, а дедушка служил в милиции. Он был кристально честным человеком, именно таким, каким и должен быть в идеале милиционер. Например, когда бабушка просила пристроить её поближе в очередь за ситцем или ещё за другим дефицитом, он удивлялся: Ася, ну как же так можно? Меня же порядок соблюдать поставили, а ты просишь его нарушить.
Дедушка ушел на фронт в первый день войны, а бабушка осталась с дочками в Москве. В 1942 году бабушка уехала в эвакуацию в Тамбовскую область. После похоронки на дедушку там и осталась. Решила, что в деревне выживать с детьми полегче. Семья бабушки всегда жила по Божьим законам, так же воспитывали и детей. Причём, не ограничивая детских игр. Жили скромно, молились, кроме работы в огороде бабушка Настя обшивала односельчан. Руки у нее были золотые и чувство стиля.
В то время вера в Бога считалась преступлением и в 1947 году бабушку и ещё нескольких верующих женщин арестовали. Отправили на Колыму. В лагерях бабушка провела 7 лет.
Она не рассказывала особо, но иногда что-то проскальзывало. Как их ещё молодых женщин кинули в барак к мужчинам и сказали - делайте с ними что хотите. Как самый главный вор или кто-то старший среди зэков запретил к ним приближаться. Как зэчки в женском бараке отнимали у них паёк, а они только молились - не ведают что творят. Как некоторые женщины из заключённых заступались за них, говоря: мы то знаем за что сидим, а они ни за что. И просили помолиться о них. Как их зимой ночью кинули в карцер оборудованный из обычного вагона. Они были в одних ночных сорочках на морозе 40 градусов. Молились Богородице так, что жарко им стало и светло. А когда утром открыли двери и увидела их живыми, то некоторые женщины из охраны упали в обморок.
А в это время мама училась во втором классе, а ее старшая сестра Зинаида в седьмом. Их исключили из школы как детей врагов народа на общей линейке. Представить невозможно какую психологическую травму получили эти маленькие девочки. Их воспитывала бабушка Мария. Она тоже пострадала в своё время и провела полгода в тюрьме за то, что в 1928 году не отдала ключи от храма, в котором была старостой. Ключи у нее отобрали силой и стали ломать церковь. Ее младшему ребенку тогда было всего 4 месяца.
Но были среди власть имущих и порядочные добрые люди. Через полгода сменился следователь, вызвал ее на очередной допрос и отпустил, не найдя состава преступления. После того как маму исключили из школы, она училась дома самостоятельно. У нее был очень быстрый и гибкий ум. В детстве пришлось ей не сладко. Некоторые односельчане пытаясь показать свою преданность власти, выпускали на их огород лошадей, коров и овец. Другие стыдили за это соседей и сочувствовали нашим.
Будучи ребенком, мама ходила читать Псалтирь по усопшим, помогала по хозяйству соседям, они её подкармливали. Бабушку освободили в 1954 году, и она вернулась в деревню. Не стала получать советский паспорт, поэтому не получала пенсию ни по потере погибшего мужа, ни по старости. Жила только огородом, завела козочек и шила.
Для мамы обратный путь в Москву начался через 101й километр. Постепенно требования смягчались и можно было переезжать поближе. Не доехав до Москвы 20км, мама встретилась с папой, и они остались уже здесь насовсем. Родили троих детей. Воспитывали в вере в Бога и так органично это всё было в жизни, что совершенно не противоречило для меня быть активной пионеркой, комсомолкой.
Не видела я разницы между заповедями Божьими и уставами этих организаций. Пионер же всем ребятам пример. Конечно, не все было гладко. Классный руководитель каждый день проверяла надет ли на мне крест и приходилось его прятать. Летом в деревне у бабушки нас дразнили монашками, святыми. Но это было не обидно, у нас были друзья и мы весело проводили время. Для нас было нормой, что под Праздники и в пост не смотрим телевизор, что переносим празднование дней рождений.
Родители мотивировали нас всех получать образование и очень надеюсь, что мы оправдали их ожидания. Однажды, один родственник сказал папе: Володя, вот жил ты и добра так и не нажил. А папа улыбнулся, обнял нас и сказал: вот мои дети, вот моё богатство. Господь был милостив к нам всегда. У нас не было избытка денег, но всегда хватало на необходимое. Как по волшебству.
А ещё милость Божия проявилась в том, как ушли наши родители. Господь дал им христианскую кончину, возможность причаститься накануне. А нам детям дал возможность поухаживать сначала за папой, а через 12 лет и за мамой. Родители свои последние месяцы земной жизни были в заботе и любви, в окружении детей, внуков и правнуков.