Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 165 часть 2
Галина Лысова посмотрела на внучку и обомлела, прислонилась рукой к спинке кровати, чтобы не упасть. Она покачала головой огорчённо и чуть не плача проговорила:
— Не видела и век бы её не видать… Вот так подарочек к восьмому марта.
— Мама, зачем ты так? — взревела Ира не в силах сдержать в себе обиду.
— Так ты сама виновата, показала бы мне её сразу, так и я бы по-другому среагировала. А сейчас-то ты чё от меня хошь? — Галина кипела от возмущения. — Э́нто ж надо было такое придумать, что я её изуро́чу *? А кого тут уро́чить-то? Пятно на самом видном месте. Кто таку́ замуж-то возьмёт?
Зять взбелене́л, услышав слова тёщи и гаркнул на неё:
— Возьмут, не твоя забота, — и взглянув на жену, скомандовал, —Собирайся, Иришка, хватит, нагостились.
— Как э́нто не моя забота? Моя и ещё какая… — заголосила Галина. — На лицо-то ба́ская**, а тако́ пятно да на подбородке, батюшки мои-и… Уж было бы оно, где в другом месте, так ещё бы куда не шло, а тут така́ оказия… Или бы уж родилась парнишкой, жалко ведь мне её. Как ей жить-то потом? Ребятёшки дразнить будут, да пальцем тыкать все кому не лень. — она взглянула на дочь с укором, — Ведь я как чувствовала, что рожать тебе не надо. Уж лучше бы ты скинула, чем дитё теперь всю жизнь маяться будет.
— Мама, угомонись, что ты несёшь?! Не до тебя нам, — взмолилась Ирина, завернула дочь в одеяльце и перевязала красной ленточкой.
— А тебе когда до меня-то было? Я уж забыла, когда ты ко мне и в гости в последний раз приходила, — упрекнула Галина, ей казалось, что дочке станет стыдно и она начнёт просить у неё прощение.
Но зять с дочкой уже и не думали оставаться, а тем более извиняться. Они уже сто раз пожалели, что пришли и торопились уйти.
— Вот и всё, зачем приезжали, спрашива́тся? — такого исхода Галина не ожидала, ей нужно срочно было их приструнить, — Я для них как для путных воду для пельменей кипятить поставила, а они не успели зайти, как тут же взад пятки. До чё дожила-а: уж и слова вам не скажи-и. Даже внучку на руках не подержала, вот ведь чё вы творите. Эх, вы… Да разве ж можно так к матери-то относиться? И мне моя, мамаша всё чё думала говорила и ничё, стерпела. Уважать надо мать-то, да слушать. Мать-то ведь худого не пожела́т. Да кому я э́нто говорю? Вам чё не скажи — всё как от стенки горох отскакива́т.
Гости и слышать не хотели её стенания и претензии к ним. Надюшка заплакала. Зять схватил дочь и вышел из избы, а следом за ним и Ира, оставив на кровати подарок для матери, завёрнутый в бумагу.
Галина прокричала им вслед:
— Свёрток-то возьмите! Зачем он мне?
— Это подарок тебе, — не оглядываясь ответила дочь.
— Фу-у… — выдохнула Галина обессиленно, — весь день насмарку теперь. Настроение испортили, лучше бы я к Таньке сходила. — она подошла к окну, зять завёл запорожец и рванул с места. — Куда погнал, а? Разве ж можно так с дитём гнать? Вот чумной… В деревню, к своим, торопится видать, — взглянула на дом напротив, соседка, как всегда, стояла у окна, и улыбалась ей, — Ефимовна опять на посту, когда только чё делать успева́т? Ладно, пойти глянуть, что там мне за подарок оставили. И подарку не рад после такого. Так шандара́хнет и всё, считай отжила.
Муська мяукнула, требуя поесть. Галина схватилась за голову: «Батюшки мои, а Муська-то у меня толком не кормлена. Хоть чебака́*** бросить, пусть душу отведёт, — она достала из холодильника рыбку и бросила её кошке, — ешь, давай, а то отощала вся. — но Муська, подошла, понюхала, но есть не стала, — Хвора́шь ли чё ли? Ещё только э́нтого мне не хватало. И без тебя забот полон рот. Ешь тебе говорю!»
Но кошка запрыгнула на печку, не желая дальше общаться с хозяйкой.
«Эх, ты… — огорчилась Галина, — Муська, ты Муська, уж от тебя-то я такого не ожидала… Могла бы уж, хоть для вида, меня уважить, да чебака́-то съесть. Всё одно к одному, ну что за день? Никакого покоя, одно расстройство…»
Она вспомнила про подарок, сполоснула руки, чтобы его не запачкать и развернула бумагу. Вытаращила глаза не в силах скрыть удивление и восторг.
«Халат да ба́ский какой! Сатиновый — ему сносу не будет. — Галина расстегнула пуговицы, накинула халат на себя. Повертелась у зеркала, и довольная подарком покачала головой: — Такой и носить-то лишний раз жалко. В шифоньер пока для случая приберу, может когда и надену. Лето ведь скоро».
Она бережно свернула халат. Любуясь, провела по нему рукой и задумчиво произнесла: «Ещё такого не нашивала. Ну Ирка постаралась, уж ничё тут не скажешь… А я ведь ей ночнушку купила, да подарить забыла. Выживаю из ума-то, выживаю…Памяти-то уж толком нет. Зря я, наверное, с ней так резко поговорила, мне бы промолчать, да терпения нет. Вот ведь характер-то какой у меня, что думаю, то и говорю…»
***
Ира сидела в машине и плакала, глядя на дочь. Юра успокаивал её как мог:
— Ну что ты ревёшь-то? Что ты тёщу что ли не знаешь?
— Знаю-у… Хотела Надюшку ей показать, а то мало ли, в больницу ляжем, а она — то ли вынесет наркоз, то ли нет… Говорят, с первого-то раза может и не получиться.
— Ты это брось мне… Всё будет хорошо, не реви. Хирурги в областном центре добрые, это не то, что наши коновалы. Сделают всё как надо, не подкопаешься.
— Так шрам ведь останется, Юр.
— Зато жива будет, а шрам со временем рассосётся, даже не переживай. Тебе волноваться нельзя, а то молоко пропадёт и что тогда? О Надюшке подумай, ей без молока сейчас никак нельзя.
— Так его и так толком-то нет и не было.
— Ничего, ей хватит. Ты главное о плохом не думай.
— Да как не думать-то, Юр? Ты слышал, что мать-то моя сказала: замуж её не возьмут.
— Возьмут! Ещё от женихов отбиваться будем. Тёща и то подтвердила, что ба́ская она у нас. Да я и сам вижу и налюбоваться не могу.
— А я всё думаю и думаю, откуда пятно-то у неё такое, Юр? Да ещё и увеличивается, как назло.
— А где живём-то? Как будто ты не знаешь. В пятьдесят седьмом году вон как шарахнуло, а теперь вот и отдуваемся за это.
Ира притихла, а потом поделилась переживаниями с мужем:
— Сейчас в деревню приедем, боюсь даже твоим её показывать. Я не выдержу, если они такой же скандал учинят, как мать моя.
— Эх, Иришка, не о том ты думаешь, не о том. Я мать свою знаю, она радёшенька будет!
— А отец?
— А что отец, внучка она и есть внучка: хоть с пятном, хоть без. Даже не волнуйся зазря.
Ирина смотрела в окно на мелькающие деревья, вытянувшиеся как по струнке, словно приветствуя их. Снег вдоль обочин почернел, а на полях ещё сверкал белизной. Подъезжая к деревне, Ира корила сама себя: «Это мне за трусость мою испытание выпало. Не испугалась бы тогда врача и Николашка бы был живой. Сама я виновата и нет мне прощения».
Пояснение:
изуро́чу * — сглажу
ба́ская** — красивая
чеба́к***, или сиби́рская плотва́ — подвид плотвы, лучепёрой рыбы из семейства карповых, распространённый в Сибири и на Урале.
© 28.03.2022 Елена Халдина, фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение глава 165 часть 3 И нас эта участь не миновала будет опубликовано 30 марта 2022 в 04:00 по МСК
Предыдущая глава