Благовоспитанные барышни, краснеющие от любого нескромного намека, галантные кавалеры, пишущие им стихи в альбомы и счастливые лишь от одной возможности взять возлюбленную хотя бы за руку... Примерно так многие представляют романтику начала 19 века. А ведь страсти и тогда бурлили нешуточные, и скандалов тоже хватало.
Историю, которую сейчас бы с удовольствием мусолили ток-шоу, рассказал в своих мемуарах граф Федор Петрович Толстой, знаменитый живописец и глава Академии художеств. В 1816 году давно овдовевший старший брат художника Константин решил жениться. Выбор пал на некую Анну Перовскую, побочную дочь графа А. К. Разумовского, человека более чем уважаемого и влиятельного. У некой Марии Соболевской от графа было четверо сыновей и пять дочерей. Фамилию им дали по названию одного из имений Разумовского – Перовского. Когда Федор Толстой был представлен родственникам невесты, он сразу стал другом семьи и частым гостем в их доме. Особенно дружен он был с самой Анной и ее сестрой Ольгой. Сам Толстой отмечал, что Соболевская была женщиной добросердечной, но не образованной, лишенной как светского лоска, так и многих предрассудков. В отличие от многих почтенных матерей семейства, ее дочери по меркам своего времени пользовались большой свободой, и за ними не надзирали бдительные гувернантки, разного рода дуэньи и приставленные компаньонки. Кому именно пришла идея организовать брак красавицы Анны и Константина, история умалчивает. Со слов живописца известно только, что невеста сразу сказала жениху, что замуж за него выйдет, но полюбить не сможет. Тот на это ответил, что надеется позже изменить ее мнение своим отношением.
Как бы то ни было, когда братья Толстые приходили в гости, Константина часто отправляли играть с домочадцами в бостон, а Федор находил более интересные занятия, чем карты. В мемуарах описывает он их так: «После обеда тот же час все расходились. Граф уходил на свою половину в большом его доме, Марья Михайловна — во внутренние комнаты отдыхать, тетка — в свою комнату, где оставались до самого чаю… Брата, любящего коммерческие игры, после обеда тотчас сажали за карточный стол с вседневными посетителями обедов этого дома. Из больших сыновей Марьи Михайловны всякой раз, когда я у них обедал, — что бывало почти через день, как я уже сказал, один Алексей Алексеевич бывал всегда за столом, изредка — Василий Алексеевич, а Лев Алексеевич — никогда. Алексей Алексеевич, чрезвычайно дружный с Анной Алексеевной, уходит сейчас же после обеда с нею наверх в ее комнату, будто бы заниматься чтением и там запираются, а мы остаемся с Ольгою в зале одни. Пользуясь этим, мы под видом чтения, взяв первый попавшийся нам роман, уходим в небольшую диванную, в которую редко кто заглядывает, и, усевшись очень близко один возле другого на диване, оставя роман покоиться на столе, мы наслаждаемся сочинением своего романа. А чаще всего тоже с книжкою в руках, как щитом нашей тайны, уходим в сад, в который в послеобеденный час никто из здешнего семейства не ходит до чаю. И там остаемся совершенно одни и без опасения с кем-нибудь встретиться, обнявшись, гуляем, мечтая о блаженстве любви и удаляясь в более скрытые дорожки сада, прижимая один другого к груди, пламенными поцелуями и нежными ласками поверяли наши мечтания. Так, забывая все, проводили мы время до чаю, а когда подходило это время неволи и притворства, мы хватались за книжку и спешили в комнаты, чтоб быть уже там, когда все станут сходиться к чаю, который бы мы очень охотно совсем исключили из китайской флоры». Более чем легкомысленное поведение. И это при том, что сам Толстой был женат, и, по воспоминаниям современников, счастлив в браке! Но и тут неожиданно новый поворот – сама Анна признается ему в любви. «Оставшись раз с нею наедине, она уже очень ясно выказала мне свою привязанность, что меня сильно смутило. Как ни лестно было моему самолюбию признание в любви такой хорошенькой и милой молодой девицы, как Анна Алексеевна, но оно поставило меня в самое неприятное положение… Я решился представиться принявшим ее действие за шутку с ее стороны и желание позабавиться надо мною. Я постарался дать моему положению самую карикатурную физиономию и, остря сам над собою, как будто с тем, чтобы ее смешить, поспешил дать другое направление нашему разговору. Не знаю, как приняла мое действие Анна Алексеевна — за истину или нет, но она замолчала».
Через полтора месяца сыграли свадьбу. Роман с Ольгой плавно сошел на нет. Однако и тут история не заканчивается. Вскоре родился сын Алексей, и «подозрительная всем тесная дружба Алексея Алексеевича с Анной Алексеевной открылась брату, как непозволительная между родными братом и сестрою связь. Брат, оставя жене письмо, тотчас оставил свой дом навсегда. Анна Алексеевна тоже скоро с братом и сыном уехала в деревню, и с этого времени я не встречался ни с нею, ни с Алексеем Алексеевичем». При этом никаких документальных подтверждений сей непозволительной связи не было, все базировалось на слухах. Незадолго до смерти Константин и Алексей Толстые начали общаться. Примирение произошло во время похорон Анны.
#история #19 век #любовь #отношения #брак #семья #скандал