“86-летний Ален Делон решился на эвтаназию” — так звучит эта странная новость, появившаяся пару дней назад. Странная, потому что эвтаназия, и потому что Делон — кажется, среди актеров еще никто и никогда не отваживался на столь стерильный уход из жизни. Джефф Костелло, молчаливый киллер, сыгранный Делоном в гениальном “Самурае” (1967) до последнего сражался с необъяснимым роком, скрывающимся в потемках угловатых улиц. “С одиночеством самурая может сравниться лишь одиночество тигра в джунглях” — помните этот буддийский эпиграф, который Мельвиль придумал сам и выдал как цитату из кодекса Бусидо? Кто знает, может быть Ален Делон так и не смог справиться со своим одиночеством, постигшим его после двойного инсульта и смерти близкого друга Жан-Поля Бельмондо, и потому пошел на такой отчетливо не самурайский поступок.
В любом случае, судить не нам. Ален Делон уже давно исполнил свое предназначение, став символом не только Красоты, но и Кино. Когда-то, аж 27 лет назад, лучше всех о нем написал Сергей Добротворский: “Ничто не нарушало гармонию лица Делона. Он был чистой формой, которую можно было наполнить чем угодно”. Отвязный хулиган, бунтарь без причины — всю свою молодость он как будто только и делал, что опустошал себя, выхолащивал, чтобы приблизиться к этой лишенной всяческой жизни форме. По детству разделывал туши в мясной лавке, затем попал на службу в кипящий от Индокитайской войны Сайгон, оттуда — официантом в маленький ресторан “Колизей” на Елисейских полях. Интересно, что слава пришла к Делону именно как к актеру, который способен воплощать на экране уверенных, как сама смерть, категорических убийц. “На ярком солнце” Рене Клемана (1960), “Самурай” (1967) и “В красном круге” (1970) Жан-Пьера Мельвиля создали образ хладнокровного ангела, который, впрочем, ничуть не конфликтовал с романтиками из картин “Рокко и его братья” (1960), “Леопард” (1963) (оба фильма Лукино Висконти) или “Затмения” (1962) Микеланджело Антониони. Делон перестал сниматься в 2017 году, запечатлев перед уходом свое увядание в “Любви Свана” (1983) Фолькера Шлёндорфа и “Новой волне” (1990) Жан-Люка Годара.
Что еще показательного в том, что великий актер вдруг намерился завершить свой жизненный путь безболезненной инъекцией? Говоря на чистоту, Делон еще никуда не собирается — он просто думает об этом, строит планы на случай, если и без того хилое здоровье подкачает. Но, представить ситуацию легко — тем более совсем недавно в кинотеатрах показывали ленту Франсуа Озона “Все прошло хорошо”, где богатый старик, разбитый инсультом, жаждет эвтаназии и хочет для этого уехать из Франции в Швейцарию. Действия Алена Делона, очевидно, пойдут на пользу и эвтаназии, и той социальной системе, которая тяготеет к полному контролю над человеческим существованием. Всякая случайность, ошибка, неестественность уничтожаются. Даже фундаментальные — рождение (через аборты) и смерть (через эвтаназию). С установлением монополии на рождаемость и умирание человек как будто больше не находится в поле судьбы — он появляется на свет и кончается исключительно с разрешения общества. Смерть отныне как бы включена в жизнь, регламентирована и прописана в законе о защите прав потребителей. Чтобы совсем нейтрализовать тревогу перед непознаваемым и легализовать абсолютную ценность жизни ради самой жизни.
Когда-то одинокий самурай с пистолетом вместо меча олицетворял собой смерть, фатум, подлинное событие. Теперь же смерть стала мелкой услугой за вполне вменяемые деньги.