Стоял один из последних августовских вечеров. Краснодарские колхозы заканчивали сбор урожая. Выгрузившиеся комбайнеры сразу отправлялись домой: они уже три дня - с утра до ночи - молотили ячмень. И вот сегодня сбор закончился. Из выгрузных труб сыпалось зерно, и пыль стояла столбом. Легенький ветерок не мог развеять ее: зерно сыпалось и сыпалось - большой собрали урожай! Пыль за собой оставляли и уехавшие комбайны с грузовиками. А солнце клонилось к закату, отражаясь в широкой реке, по берегам которой росли красивые березы и ивы.
На берегу, в тени одной из этих красавиц, сидели пятеро мужиков-рабочих. Два машиниста, попрощавшись, ушли: их грузовики были заполнены, пора было отъезжать. Тут к оставшимся подошел агроном - все поздоровались. В колхоз "Рассвет" он пришел недавно; он был молод, лет двадцати пяти; звали его по-простому - Сашка, потому что сам просил, чтобы так звали.
Кто-то курил сигарету. - Закуришь? - предложил он агроному.
- Не курю, - смущенно ответил тот. - Я же говорил вроде, Виктор Иваныч.
- Да я так... Правильно, не кури и не пей, Сашка! - посоветовал Виктор Иваныч. - Присядь с нами, послушай, что расскажу.
- Аа... - махнул рукой другой рабочий, перебив. - Ты насочиняешь!
Виктор Иваныч, не обратив внимания, потушил сигарету и начал рассказывать.
- Еду я сегодня на комбайне, дивлюсь нашему ячменю - вот лошадям корм какой будет! Ну, еду, и вдруг прямо из под жаток собака выскакивает. Рычит, шерсть дыбом, и на комбайн кидается! Я остановился, вышел из кабины - а она отбежала в сторону, в ячмень и лает. Я подошел, гляжу - там щенки, трое...
- Эк ее угораздило прям в поле! - перебил Иван Андреич, - а все равно сочиняешь!
- Ничего я не сочиняю - у доярок спроси, они как раз ехали и щенков забрали. Вот так бывает!
Вот как бывает! Все замолчали, задумались. Тихо журчала речка... Она тоже о чем-то думала: может, о протекших годах, а может о той другой речке, в которую чуть поодаль она впадала... Как знать... Прекрасное это место, чтобы разогнать тоску, подышать свежим воздухом, забыть о плохом или просто о чем-то подумать: никто тебе не помешает. Наоборот, журчание речки клонит тебя в сон... Прекрасное место, чтобы отдаться мыслям о своей "той самой" и еще сильней ее полюбить. Всякое бывает...
- А ты чего расскажешь, Федя? - спросил Виктор Иваныч у другого рабочего.
- А чего мне рассказывать? - задумчиво произнес тот. - Жизнь моя не так удалась... (махнул рукой)
- Это почему? Что ж тебе плохо?
- А вот... Жил с женой, дочь была. Все хорошо вроде было... - рассуждал Федя.
- А жена мне потом и говорит, мол, невмоготу мне с тобой и ушла из дома.
- Ну и глупая! - бросил не подумав Иван Андреич.
- Видно наскучил я ей. Дело семейное... Вспоминаю, как шел однажды домой, с работы. Чувствую: пахнет приятно... - при этом Федя закрыл глаза, будто наслаждаясь. - Думаю, жена стряпает... А там и не жена уж вовсе. Полночи меня мать отчитывала... Да толку-то?
Все опять задумались, каждый о своем. Заходящее солнце слепило глаза. Это ему, наверное, хорошо... Светит как ярко! Сашка агроном, глядя вдаль, туда, где одна река впадала в другую, вспоминал свои счастливые деньки. Впрочем, он и сейчас счастлив! Так уж блестели его глаза - что-то или кого-то он там вдалеке увидел, и я уверен: не от солнца глаза его блестели!
- Я, - заговорил Сашка, - лет в пятнадцать такую девушку повстречал... (все подняли головы и стали слушать).
- Замечательную девушку! - продолжил он. - Познакомились мы с ней, сдружились, привязались. Замечательная, а все ж грустила часто... И так мне сердце щемило от ее тоски... Эх, не встречал я таких!
Виктор Иваныч похлопал Сашку по плечу: "Молодой парень, молодой..."
- А потом она уехала учиться в другой город, - продолжил Сашка. - А я вот отучился и сюда приехал.
- Ээ, Тамбовский волк тоже! За заработком приехал, тут-то больше платят! - бросил Иван Андреич. Все-то он не подумав выговаривал сразу. Федя на него посмотрел недовольно, с укором, а тот: "А чего я такого сказал?"
Сашка, не обратив внимание на замечание, ответил: "Что тамбовский, да. Но не за заработком!"
- Ну а где ж сейчас твоя замечательная? - опять высказал Иван Андреич.
Сашка опустил голову.
- Аа, вот и замечательная. Не понравился ты ей... Покедова сказала! - махнул рукой Иван Андреич.
Сашка молчал, все так же глядя вдаль - для театральности, как он говорил - а потом, махнув головой, сказал:
- Вон идет...
Все повернулись.
По берегу реки, медленно, не спеша, шла девушка. Ее светлое платье легонько развевалось на тихом ветерке. Ветерок льстил девушке: шептал, как она прекрасна, какие у нее голубые, напоминающие ему небо, глаза; ветерок нежно трогал ее красивые длинные волосы; он шептал ей, что ее губы словно розы, которые он целует на заре. Девушка была не одна - рядом с нею, держа мать за руку, шла - вернее, прыгала - маленькая девочка с цветком ромашки в руке. Мама улыбалась ей, изредка поглядывая в сторону сидящих;и тут ветер ей шептал, что ее красивые белоснежные зубы, похожие на снег, блестят, как роса на рассвете. А вслед маме с дочерью улыбалось солнце; оно улыбалось и ветерку, радуясь его нежностям. Впрочем, непонятно было: то ли солнце светит ярче, то ли прекрасная улыбка девушки.
А Сашка, тоже улыбаясь, безотрывно смотрел на свою семью каким-то особенным взглядом. "Вот и счастье мое - семья! Что еще нужно человеку?" - думал он. И глаза молодого агронома блестели то ли от солнца, то ли от счастья...
Тут подошел председатель Владимир Александрович, но никто его не заметил - так все восхищались девушкой. Но председатель был человек добрый, понимающий. Он сам долго смотрел на девушку и маленькую девочку, а потом спросил Сашку: "Твоя?"
- Жена, - улыбаясь сказал тот.
- И дочь твоя?
- Наша, - не без удовольствия протянул Сашка.
- Ну а чего ж сидишь? Иди уж к семье! - потрепал молодого председатель.
- Спасибо, Владимир Александрович!
И Сашка, отряхнувшись и пожав всем руку на прощание, пошёл на встречу жене. Девочка, вырвавшись от матери, побежала к отцу.
- Папа! - с радостью крикнула она.
- Солнышко! - воскликнул Сашка, подхватив дочь на руки, и поцеловал в щечку. Девочка засмеялась. Сашка поцеловал жену в губы и, взявшись за руки, они медленно пошли по берегу реки обратно, домой. Теперь солнце уже улыбалось им навстречу.
Виктор Иваныч встал с земли, отряхнулся и, щурясь от улыбки сказал: "Тамбовский волк!"
- Ну а ты еще мне говоришь! - воскликнул Иван Андреич.
Виктор Иваныч лишь махнул на него рукой.