Всё то, над чем в часы томления
Изнемогала голова,
Пройдя горнило вдохновения,
Преображается в слова. Демьян Бедный.
Двадцатые годы. Отгремела Гражданская война, национализирована промышленность, ликвидирована частная собственность, по стране развернуты продразверстки. Начало продразверстки положено в декабре1916 года, т.е. еще при императоре Романове, ее окончания в 1921 году, уже в молодой Республике Советов. В марте 1921 года, Х съезд большевиков провозглашает новую экономическую политику (НЭП). Основа этой политики — государственное регулирование рыночной экономики. "Недолго музыка играла", уже на рубеже 1927-28 годов эту политику всевозможными директивами стали свертывать. Жизнь диктовала свои условия, как воздух, нужна была индустриализация и вот пока окончательно мы не пришли к индустриализации, поговорим об этой эпохе, эпохе НЭПа, оставившей яркий след в истории нашего государства. Поговорим о НЭПе в отдельно взятом городе, в Петрограде-Ленинграде.
Петроград-Ленинград в двадцатые годы интересное зрелище. Пролеткульт в авангарде формирования новой социалистической культуры, теперь реклама и плакаты выходят на первый план, все остальное к ним вторично. К 1925 году город буквально расцвел. К началу ХХ века в городе 60 этнических групп, а национальный состав во времена НЭПа, так сказать, непмановов, очень пестрый. Преобладали русские-78%, вторыми шли евреи-14%. Практически все евреи имели среднее образование и опыт в коммерции. Они всегда поддерживали друг друга и имели связи по всему Советскому Союзу, что, естественно, отражалось на их успехах. Валютные и финансовые махинации, ростовщичество, им также были свойственны. Китайцы участвовали в контрабанде и продаже наркотиков и алкоголя. Содержание подпольных публичных домов это к "женскому" незаконному виду предпринимательства.
В 1925 году Васильевский остров стал опытным районом в строительстве канализации в городе, строительство продолжалось 10 лет. В 1922 году все керосиновые фонари заменили электрическими. В середине двадцатых начинают разрабатывать общественные парки для горожан. Они станут излюбленным местом для прогулок и танцев. В это же время, за счет миграции стремительно разрастается город, в город приходит "уплотниловка", доходные квартиры, роскошные и большие, становятся коммунальными. Каково жить с дамой "с обнаженной грудью", нависающую над твоей кроватью. Хозяйка этой коммунальной комнаты, выходящей окнами на Неву, с видом Петропавловскую крепость, в конце семидесятых годов, просто с тоски от вечного ожидания своей собственной квартиры в городской очереди, выкрасила скульптуру в зеленый цвет. На Кирочной улице, в углу твоей собственной комнаты, на тебя грозно смотрит атлант, а второй будет уже через комнату. Огромный зал перегородили перегородками, слышимость ..., но эти подробности мы опустим. А вот воспоминание К. Чуковского о роскошной квартире на верхнем этаже особняка банкира Елисеева, который стоит на углу Невского проспекта и реки Мойки. "В ней было несколько гостиных, несколько дубовых столовых и несколько комфортабельных спален, была белая зала, вся в зеркалах и лепных украшениях; была баня с роскошным предбанником, была буфетная; была кафельная великолепная кухня, словно специально созданная для многолюдных писательских сборищ." Вот откуда ноги растут наших "кухонных посиделок", незабвенных интеллектуальных поисков, метаний и баловства.
Двадцатые годы, Невский проспект, пардон, оговорился. Конечно же проспект 25 октября, а в народе "Нэпский". Во времена НЭПа этот проспект пестрил плакатами и объявлениями и все норовил в стихах. Не могу не вспомнить анекдот, уже ушедшие от нас ленинградцы мне этого не простят. Бабуля спрашивает у милиционера, как пройти в Пассаж? "Это, вам, гражданочка, с 3-го июля повернуть надо на 25-е октября" - "Милый, это мне три месяца топать?!" Садовая улица в то время называлась улица 3 июля, разрази меня гром, я не знаю почему так названа! "Будем искать" как Семен Семенович Горбунков. Нашел, 6 октября 1923 года Садовую улицу переименовали в честь события произошедшего на этой улице в июле 1917 года. 3 июля здесь расстреляли на углу Невского проспекта и Садовой улицы, демонстрантов. Это были антиправительственные выступления из-за поражений на фронте.
"Лиговка" времен НЭПа, это особая история, про Лиговку надо писать отдельно, от того, как зародилась и до начала этого века. Почему до начала этого века? Она сегодня другая, она живет, а вроде, как и спит. Лиговка в двадцатые годы ХХ столетия, это "город" в городе. Все свое, даже милиция. Милиция Лиговки представляет себя органом государственной надзирательно-карательной власти молодой страны Советов, но живущей с оглядкой на лиговские законы. Здесь среди грузчиков и извозчиков, чернорабочих и беспризорников, среди бродяг орудовали банды, не гнушавшиеся переодеться под чекистов и милиционеров, грабя и обворовывая целые дома под видом обыска.
Злачные места на Лиговке можно не перечислять, она сама и есть самое злачное место. 1926 год, НЭП в самом своем зените, трактир "Бристоль", что на Лиговке, пребывает в "шоколаде". У хозяина трактира всё, везде и все схвачены. Свои посажены, расставлены и назначены во всех гос структурах на Лиговке. Лиговка двадцатых воскресила "старорежимное" слово "гопник" (бродяга, нищий), Лиговка гопником сделала бандита, вора и хулигана. Для ленинградца самое унизительное - "ты, что с Лиговки". Центром лиговской шпаны был трактир "Бристоль", вот туда в ноябре 1926 года и нагрянула облава. Мы все узнали, благодаря этому событию, что была среди проводящих спецоперацию, Маша Евдокимова, в народе хорошо нам известная "Мурка". Маша прикинулась "хипесницей", т.е. она предлагает секс услуги, а напарник становится "внезапно объявившийся муж". Маша выбирает богатого клиента, подсыпает ему в питье дурмана, как это похоже на клофелинщиц, помните кинофильм "Криминальный талант", Машин клиент остается без бумажника. В "Бристоле" она стала своей, ей доверяли. Буквально за месяц она вычислила "крота" в УГРО, она узнала все места базирования основных банд, у нее были списки наводчиков, но приказа брать живыми не было, ликвидация, так по полной. Хозяин трактира "Бристоль" был посажен в "Кресты". После этой облавы Лиговка никогда не была так опасна.
Если уйти с Лиговки, совсем недалеко центральный проспект города, проспект 25 октября с его магазинами и ресторанами. В эти годы, Гражданский кодекс позволял любому достигшему 16 лет открывать свое дело, очень многие хотели открываться по торговой части. Получи лицензию на открытие торговли в лавке, на рынке, на базаре, открывай кафе и рестораны, главное условие при получении, это во время уплатить налоги по первому требованию властей и предъявить отчетную документацию, все, свободен, впрочем, как и кооператор.
Восьмилетний период советского НЭПа пришелся на двадцатые годы ХХ столетия. Непманы, это новый тип людей, не воскресшее купечество или фабриканты, одним словом — буржуазия, нет, среди них было много из рабочих, но еще больше тех, кто благодаря своим партийным связям обогатился и открыл свою коммерцию. Благодаря НЭПу, партийные товарищи получили возможность легализации доходов. А. Блок и К. Чуковский очень метко оценивали элиту этого времени, наблюдая молодых управленцев и их секретарш. Чуковский запишет в своем дневнике, "словом еще два года и эти пролетарии сами попросят ресторанов, кокоток, поваров, Монте-Карло, биржу и пр., и пр." Он находил их сытыми и барствующими, опьяненными властью, малообразованными, но страшно чванливыми. По мнению А. Блока, выбравшиеся из грязи в князи, они скоро начнут подражать бывшим хозяевам жизни, только это уже будет примитивная карикатура на породистость. "Перерожденцы" были не только в Ленинграде, они появились по всей стране. Перерожденцы будучи большевиками переродились в непмановцев, предав идею, за которую сами же проливали кровь, а значит легко предадут и страну ради прагматичной выгоды. Это мировоззренческое отступничество тоже подтолкнуло к прикрытию "всеобщего обогащения по-Бухарину", хотя главным и основным было все же переход экономики на индустриальные рельсы.
Сомненье точит жала острые,
Души не радует ничто.
Впиваясь взором в строки пестрые,
Я говорю: не то, не то… Демьян Бедный.
