Обыграл в шутку (простите мне, ребята!) фамилию нашего сегодняшнего героя Дмитрия Владимировича Философова, человека незаурядного, талантливого и достойного уважения за подвижнические дела в Серебряном веке, за отточенные эссе и публицистику, за "популяризацию изысков" великой русской культуры.
Да что говорить, только за то, что он двадцать лет, находясь в польской эмиграции, чуть ли не в одиночку вел оттуда непримиримую борьбу с большевизмом, ему можно памятник ставить.
Нотка "фа" и нотка "ля"
Принадлежность к старинному дворянскому роду определила начало жизненного пути Дмитрия Философова - это частная гимназия К.Мая и юридический факультет Императорского Санкт-Петербургского университета.
Тут, конечно, и советы отца, Владимира Дмитриевича, главного военного прокурора и члена Государственного Совета и матушки, Анны Павловны (урожденной Дягилевой) известной общественной деятельницы и благотворительницы, повлияли несомненно.
Но и сам, Дима был настроен на гуманитарную сферу деятельности, поскольку чувствовал в себе эти нотки в душевном развитии.
А нотки развития физического поспособствовал Дмитрию открыть в себе братец двоюродный Сережа Дягилев, тот самый которому предстоит стать самым известным русским импресарио, представившем Европе русское искусство во всем его великолепии.
Любовь не картошка - у Димы с Сережкой
Да, так вот, полюбили братцы-одногодки друг дружку столь трепетно и нежно, что Дима без Сережи не мыслил существования, как, впрочем, и Сережа без Димы. Случилось это когда юношам исполнилось по 18 годков и отправились они в путешествие по Италии. Вот там, возможно, в солнечной Флоренции, а, быть может, в сумрачной вонюче-канальной Венеции и навеяло ребяткам, что никто им больше для любовных утех и не требуется, все они сами друг другу и исполнят, и поставят, как надо.
Ну, тогда и мы больше в эту тему лезть не будем, а лучше поговорим о духовном росте Дмитрия Философова. Вместе со своими однокашниками Александром Бенуа, Константином Сомовым, Вальтером Нувелем он участвовал в создании кружка, названного ими «Обществом самообразования», который стал предтечей знаменитого объединения «Мир искусства».
Свобода, ля, свобода, ля, свобода...
В университете специализировался в области государственного права у профессора Николая Коркунова, который будучи либералом мечтал о "бесконечной юридической свободе" для личности.
Только вот в конце жизненного пути (ум. в 1904 году) профессор пришел к замечательному выводу, пусть даже и глубоко разочаровавшему его умную голову:
"предоставление человеку юридической свободы, при отсутствии у него материальных средств пользования ею, сводится очень часто к незавидной судьбе умирать с голода..."
К этому пониманию позже придет и сам Философов, когда будет поначалу по-детски радоваться Февралю, а чуть позже осознает, какой страшный монстр большевизма вылезает из леска многословья, посаженного говоруном-патетиком Керенским.
От юриспруденции к литературоведению
Окончив столичный университет и постажировавшись в заграничном Гейдельбергском, молодой юрист "с низкого старта" начинает свою карьеру в России. Несомненно, пойди Дмитрий по пути правоведа, его ждала блестящая карьера. Но трех лет практики Философову вполне хватило, чтобы понять - юриспруденция хорошо, а журналистика и литературоведение еще лучше.
В главном художественно-литературном журнале России "Мир искусства" Дмитрий Философов редактирует литературный отдел, позже руководит отделом художественной критики. Публициста волнуют вопросы эстетизма, мистики, религиозных отношений в обществе. Философова уважают в творческом сообществе, его цитируют, с ним ищут знакомства.
Белая дьяволица переходит в атаку
Несмотря на пришедшую известность и даже написание его портрета Леоном Бакстом, талантливый публицист и мылитель остается скромным (порой даже чересчур) человеком, чем пытается в своих интересах воспользоваться "Белая дьяволица" - Зинаида Гиппиус. Их союз с Дмитрием Мережковским предполагал свободу отношений (может быть, потому и продержался 50 лет?!)
Но Зинаида Николаевна положила свой ведьминский глаз "с бесинкой" на тридцатилетнего красавца, которого они с Мережковским привлекли в раскручиваемый семейной парой новый проект, а именно журнал "Новый путь", объединивший богоискательство с символизмом. Возможно, именно этот хитрый ход, позволил Зинаиде Гиппиус оторвать Философова от Дягилева, замкнув треугольник из двух Дим и себя любимой на долгие 15 лет.
Мыши плакали, кололись, но продолжали грызть кактус
Вехой на пути перехода Философова от союза с Дягилевым в тройственную "антанту" с Мережковскими стал нашумевший инцидент в фешенебельном ресторане "Донон", произошедший между главными героями этой душевно-эротической драмы. Дягилев застал Диму в обществе Гиппиус и бросился его избивать. Спасло того только вмешательство расторопных официантов.
Гиппиус добилась, чтобы Философов переехал к ней и её мужу. Но это не очень помогло Зинаиде, которая сама с одинаковым успехом могла выступать в разных ролях своего кукольно-эротического театра - у нее было немало романов и с дамами, и с мужчинами. Внутренняя природа же Дмитрия взбунтовалась против настойчивой хозяйки-сожительницы, и, как порядочный человек, Философов не преминул сообщить ей об этом:
"Мне физически отвратительны воспоминания о наших сближениях. И тут вовсе не аскетизм, или грех, или вечный позор пола. Тут вне всего этого, нечто абсолютно иррациональное, нечто специфическое.
При страшном устремлении к тебе всем духом, всем существом своим, у меня выросла какая-то ненависть к твоей плоти, коренящаяся в чем-то физиологическом. Это доходит до болезненности."
Все удивительное имеет свое объяснение
Удивительно, конечно, что Философов остается жить под одной крышей с Зинаидой и ее мужем. Впрочем, всему можно найти объяснение, даже на первый взгляд необъяснимому. Творческая составляющая четы Мережковских, особенно Дмитрия, превалировала над негативным опытом телесного общения, да и Философов был таким человеком, которому трудно дается смена окружения и обстановки.
Хотя обстановку все же пришлось сменить. Да и окружение тоже.
В 1920 году - троица расстается. Мережковские через Польшу отправляются в старый, добрый Париж, а Философов остается в Варшаве, где все силы отдает непримиримой борьбе с большевиками, растоптавшими безгранично любимую им Россию.
И один в поле воин. Если это поле борьбы с большевизмом
Дмитрий Владимирович выполняет колоссальную нагрузку, работая в руководстве Русского политического комитета, Народного союза защиты родины и свободы, редактирует литературно-политические газеты и журналы, председательствует в объединении "Литературное содружество", руководит русско-польским литературным клубом...
Просто невероятно откуда у этого скромного и спокойного человека столько сил и энергии? Откуда такая вера в русских людей и в победу над большевистским чудищем? Конечно, сильно надломила Дмитрия Владимировича измена Бориса Савинкова, который неожиданно "переобулся" на службу совдепии, да и годы все же брали свое.
Помянем раба Божьего Димитрия
В конце тридцатых Философов болел, а в августе сорокового отошел в лучший из миров. Удивительно, что его друг и тезка Мережковский поспешил за Философовым уже в следующем году, а "декадентская мадонна" Зинаида всего на пять лет пережила своих любимых мужчин.
Завершая это эссе, еще раз взглянул на годы жизни Дмитрия Философова. Все-таки, не зря он в мистицизме "собаку съел", что называется. В апреле с.г., 7-го числа будет 150-летие со дня рождения выдающегося публициста и литературного критика, а также мыслителя и философа Философова.
Пометьте, пожалуйста, в своем ежедневнике и помяните рюмкой водки хорошего русского человека Дмитрия Владимировича Философова.
