Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 165 часть 1
Галине Лысовой не терпелось посмотреть на новорождённую внучку. С первой попытки ей это сделать не удалось, и со второй и третьей тоже. Она купила в очередной раз подарок, чтобы не идти с пустыми руками, пришла в общежитие, тихонько постучала в дверь, боясь разбудить внучку. Младшая дочь открыла дверь, взглянула на мать и раздражённо спросила:
— Здравствуй, мам, ты опять что ли пришла?
— Вот и всё, а пошто я к тебе прийти-то не могу, Ирка? Здрасте — приехали… — с расстройства сумка выпала у Галины из рук. Дочь подняла её и вернула матери.
— Я же тебя просила: не приходи, а у тебя в одно ухо влетело, а в другое вылетело.
— Так терпения-то уж у меня нет. Увидеть ведь хочется, кого хоть ты родила.
— Дочь родила, ты это прекрасно знаешь.
— Раз не показыва́шь, то значит чё-то скрыва́шь, а мне из-за э́нтого толком не спится: душа вся изболелась.
— Рано, мама, ещё её смотреть. Не обижайся, но тебе я её пока не покажу. Сглазишь ещё, а потом мне что с ней делать? — она кивнула на кресла в фойе, — Хочешь поговорить, так можно немного посидеть, пока Надюшка спит.
Галина пыталась её усовестить, но всё было тщетно: дочь твердила одно и тоже:
— Вырастет Надюшка — покажу.
— Меня, может, уж к тому-то времени вперёд ногами в берёзовую рощу уволокут, а ты даже одним глазком глянуть на внучку не даёшь… Люди спросят: «На кого внучка-то хоть похожа?», а я-то им чё скажу? Что в глаза ещё её даже не видала? Осудят люди-то меня, скажут: «Хороша бабушка…»
— А мне-то что с того, мам? Добрые люди поймут, а нет так и не надо.
— Эх, Ирка, Ирка… Не жалеешь ты мать свою. Знала бы я раньше, что тако́ от тебя услышу, так лучше бы и вовсе не рожала.
Слова матери полоснули дочь в самое сердце, она вскрикнула:
— Мама, зачем ты мне это говоришь?
— Вот и всё, Ирка, да разве ж так можно с матерью-то родной? Я ж тебя кормила, я ж тебя поила, выучила, свадьбу тебе сделала как путной, а ты… Танька вон, вообще без свадьбы осталась, а сколь раз рожала, так, как только из роддома вышла, так сразу показывала. Уж взгляну и потом спокойно сплю. А ты вона чё вытворя́шь, разве ж э́нто дело?
— Мама, Танька — это Танька, а я — это я. Сказала — не покажу, значит — не покажу и хоть что ты мне говори.
— Вот упёртая а… И в кого ты только така́уродилась? Батюшки мои… Я ж пришла с внучкой хоть чуток поводится, а ты… Помочь тебе хотела, хоть пелёнки состирнуть, — Галина готова была расплакаться от обиды, но в душе ещё оставалась надежда на то, что дочь сжалится и пустит её в комнату, а уж в комнате-то, она точно увидит внучку.
Но дочь лишила её последней надежды:
— Есть у нас кому стирать, не волнуйся. Иди-ка лучше домой. Время придёт, мы сами к тебе явимся и покажем.
— Вот и поговорили… — высказала Галина с обидой, а потом открыла сумку и достала бумажный свёрток, — на вот, возьми. Надюшке купила, а то вырастет и так и поноси́ть не успеет. — Ира взяла свёрток, мать встала с кресла и не прощаясь ушла.
***
Восьмого марта, младший зять Галины, с утра пораньше пришёл в гараж. Галина увидела его в окно и вышла на улицу. Зять выехал на запорожце из гаража, открыл дверь и крикнул:
— Здорово, тёща!
— Здорово, зятёк. Куда э́нтом ты собрался так рано, уж не в деревню ли? — полюбопытствовала она, взглянув на него с прищуром.
— В деревню, но сначала тебя приедем поздравим всей семьёй с Восьмым марта! — предупредил зять, прежде чем уехать.
— А я осерчала на вас с Иркой, можете и не поздравлять. Внучку не ка́жете, и нечё вам у меня делать. Вот мой сказ.
— Ну, тёща, ты даёшь… — обиделся зять, — А мы ведь тебе Надюшку показать хотели.
— Хотели они… Знаю я ваши хоте́лки: вначале в душу плюнете да разотрёте, а потом как ни в чём небывало, явитесь: мол люби и жалуй. А вот э́нто видал? — она показала ему фигу и ушла.
В избе скинула с себя шаль и фуфайку, плюхнулась на диван и разревелась. Кошка, жалея хозяйку тёрлась об её плечо и мурчала. Когда слёзы у Галины закончились, она пожаловалась кошке: «Муська, ты не слыхала, чё мой зять-то мне сказал? — кошка продолжала мурлыкать, поддерживая разговор, — Приехать ко мне надумали с внучкой, а я напрямки зятю-то всё и выговорила. Терпение моё закончилось видать. Никого бо́ле видеть не хочу: ни Ирку свою ни внучку, а уж зятя и подавно. У меня и без ихней Надюшки внучат всяких хвата́т. Меньше надо было Ирке-то рыло от матери родной воротить. А то, что ты, надумала мать поздравить — великую честь оказать. А у меня-то уж, веришь нет, сердце-то внутри всё от бо́ли окаменело».
Галина встала, умылась и подошла к окну. Соседка, напротив, помахала ей рукой, приветствуя. Галина махнула ей в ответ, а сама прислушалась, не едет ли зять. Время шло, но зять так и не объявился.
«И чё я дома-то сижу? Кого жду? Надо бы хоть к Таньке сходить, уж она-то мне завсегда рада, — Галина опять выглянула в окно, ей показалось, что послышался звук подъезжающей машины, а потом увидев запорожец зятя, воскликнула, — Едет, паразит, едет… — она пригляделась, в машине с зятем признала дочь. — Ишь, как стоило его маленько пропесочить, так сразу и явились не запылились. Батюшки, воду хоть поставить для пельменей, а то, чем угощать-то я их буду?! Просидела, в окошко пропя́лилась… Ну ма́ка ма́кой*!»
Она поставила чугунок с водой на очаг, а потом опять выглянула украдкой в окно, опасаясь: «Как бы назад не уехали, а то с них станется. Сделаю вид, что не заметила, как они подъехали».
Когда она услышала скрип ворот, сердце у неё бешено заколотилось. Галина легла на диван и положила полотенце на лоб, закрыла глаза и застонала, желая привлечь к себе внимание. Дверь в избу отворилась, вошёл зять и дочь с внучкой на руках.
— Пришёл ли чё ли кто? — Галина приподняла голову и спросила, —А-а, э́нто вы…
— Мы, мама, — отозвалась Ира, — здравствуй!
— Здрасте, — не вставая поздоровалась мать.
— А ты что лежишь, заболела что ли? — спросила дочь взволнованно
— Да захворала немного, давление похоже поднялось. Лежу вот, ничё делать не могу-у.
— А мы пришли тебя поздравить, да не одни, а с Надюшкой.
— Пришли, так проходите, — не вставая с дивана пригласила Галина, — а я вот лёжкой лежу. Совсем расписалась…
— Скорую, может, вызвать? — предложила Ира обеспокоенно.
— А чё она сдела́т, если уж старость ко мне пришла? Сдаю я, Ирка, сдаю… До пе́нзии видать не доживу, хоть бы уж до лета дожить.
Ирина положила дочь на кровать, развязала красную ленточку, которой было перевязано одеяльце. Галина не смогла сдержать любопытства и вскочила с кровати, забыв про свою хворь. Подошла и взглянула на спящую внучку. Невольно охнула и прижала рот ладошкой от увиденного. Перевела дух и спросила:
— А э́нто чё тако-о?
— А ты что, не видишь? — вопросом на вопрос ответила дочь, затаив обиду в душе за несдержанность матери.
Пояснение:
ма́ка ма́кой* — ду́ра ду́рой
© 27.03.2022 Елена Халдина, фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение глава 165 часть 2 Пятно на видном месте будет опубликовано 29 марта 2022 в 04:00 по МСК
Предыдущая глава