Расцвет стриминговых платформ, «пандемийный» удар, а теперь и отказ американских и европейских компаний сотрудничать с отечественным кинопрокатом: российские кинотеатры в последнее время получают удар за ударом. Экс-гендиректор киностудии им. Горького Станислав Ершов — владелец кинотеатров в Петербурге и Иннополисе, с Татарстаном его также связывает проект «Кино за 7 дней», идейным вдохновителем которого он является. Продюсер фильмов Generation P и «Дом Солнца» рассказал в интервью «БИЗНЕС Online», с какими трудностями столкнется отрасль в ближайшее время, повторят ли татары успех якутского кино и приживутся ли в России рибейты.
«Мы тоже думаем, как сократить активность»
— Станислав, в начале марта ассоциация владельцев кинотеатров написала открытое письмо министру культуры РФ, в котором говорит о рисках ликвидации всей отрасли, а также просит помощи у российских властей. Как вы оцениваете ситуацию в отрасли?
— Я не подписывал его, но моя позиция во многом созвучна с тем, что там написано.
— Без государства все пропало?
— Не знаю, все или не все, но уровень поддержки «Кино& Театра» в «Англетере», которым я занимаюсь, и который входит в топ-50 лучших кинотеатров Европы вот уже 6 лет и является одним из культовых мест в Санкт-Петербурге и в стране, составляет 0 рублей 0 копеек за все пандемические годы. Пока живем.
— Вы — один из немногих оптимистов. Все чаще слышишь рассуждения в духе «конец всему, кинотеатры умирают» и так далее.
— «Кино& Театр» в «Англетере» — особенное место. Строить прогнозы и проверять какие-то модели на основе нашего опыта будет неправильно. Мы не показываем такие релизы как «Трансформеры», «Сталинград» или «28 панфиловцев» не потому, что это плохое кино, а потому что у нас принципиально другой зритель. Эти фильмы тоже достойные, рассчитанные на определенную аудиторию и площадки. «Кино& Театр» — это такой небольшой бутик, клуб по интересам: мы проводим встречи с режиссерами, актерами, показываем много независимого, арт-хаусного, фестивального кино. И я уверен, что такой контент будет востребован сейчас особенно. Безусловно, мы тоже думаем, как сократить активность. Наверное, придется уменьшить число сеансов. Конечно, мы будем испытывать «голод» от отсутствия достаточного количества контента, но надеюсь, в меньшей степени, чем крупные сети.
Например, грядет Каннский кинофестиваль. Уже объявили, что российские картины скорее всего в нем участвовать не будут. Остается открытым вопрос — пустят ли наших дистрибьютеров на рынок, позволят ли им приобрести новые фильмы.
«Не перестать же всем слушать Чайковского, читать книги Толстого, пересматривать Тарковского»
— Речь ведь не только про фильмы, но и про оборудование. Есть ли российские аналоги технического обеспечения кинопоказа?
— К великому сожалению, возможности российской индустрии в технической стороне вопроса также невелики. Адекватной замены ключевым деталям и запчастям на данный момент не существует. Возможно, что-то позже появится у китайцев. Я говорю о принципиальных вещах типа ламп для проекторов или оборудования для серверов. У нас пока есть запасы, но насколько их хватит — непонятно. Мы не знаем, насколько закроется рынок, будут ли какие-то альтернативные возможности.
— Какой самый расходный материал и как часто надо его докупать?
— Лампы для проекторов. Их приходится менять достаточно часто, чтобы засветка экрана была яркой и эффектной. Тут тоже сложно строить прогнозы. Когда появились первые санкции, стало понятно, что закрыт быстрый доступ к оборудованию. Но можно было слетать в Европу, купить и привезти. Вот отменили самолеты, но еще есть другие возможности передвижения. В те же Хельсинки съездить. Однако запретили операции с валютными счетами: карты не работают, наличные евро купить невозможно. Поэтому мне очень сложно что-то предсказывать.
— Но вы хотя бы не ставите могильную плиту на индустрии.
— Мой оптимизм не такой уж и прочный. Хочется уповать на скорейшее завершение конфликта и желательно мирным путем. Только после можно будет строить какие-то прогнозы. Но даже если завтра закончится активная фаза конфликта, нам предстоит с этим жить еще многие годы. Санкции и ограничения нельзя включить или выключить как электричество в комнате. Система имеет определенную инерционность. Всем нужно набраться терпения и снизить повсеместно уровень агрессии. Она присутствует и между людьми и на более глобальном уровне. Это абсолютно неправильно, потому дело доходит до откровенной глупости — навешивания ярлыков по национальному признаку. А хуже этого ничего быть не может.
Не перестать же всем слушать Чайковского, читать книги Толстого, пересматривать Тарковского. Нам надо стараться быть толерантнее, терпимее к людям, даже если у них другая точка зрения. Мне кажется, только тогда все может, если не выправиться, то сбалансировать внутренний и внешний мир. Это крайне непросто, но другого пути нет. Последствия происходящего останутся с нами надолго.
«Во времена работы на киностудии им. Горького в Москве, я предложил одну модель»
— Вы уже заметили сокращение посещаемости кинотеатров? Известный кинокритик Антон Долин перед своим отъездом из России написал, что не понимает, как сейчас можно ходить в кино и делать вид, что ничего не замечаешь.
— Конечно, людей приходит меньше, чем обычно. Не могу сказать, что радикально, но меньше. Во многом это связано с тем, что не вышли фильмы, которые все ожидали. Но у людей в принципе сейчас голова другим забита. Кто-то бежит скупать сахар с солью, а кто-то разбирается с зависшими кредитами и так далее. Понятно, что индустрия развлечений отошла на второй план. Это комплексная причина безусловно.
То, что касается Антона… Я полностью его понимаю и сопереживаю его решению и словам, которые он сказал. Но я не рассматриваю возможность уехать. У меня мама, которой в этом году исполнится 80 лет, я стараюсь сохранить проект, который создавал 9 лет. Для меня важно дать возможность многим людям переключиться от текущих проблем, отключиться от гаджетов и новостных сводок. Это хорошая разрядка для мозга. Почему я должен прекратить это делать сейчас? Каждый выбирает по себе.
— Понимаю, что ваше детище не основывается на государственной поддержке, но вы можете определить, чем эти структуры могли бы действительно помочь индустрии?
— Еще во времена работы на киностудии им. Горького в Москве, я предложил одну модель, которую считал и считаю абсолютно правильной и адекватной. Возьмем условную цену на билет в кино. Например, 200 рублей. 100 остается в кинотеатре, а 100 отправляет тем, кто это кино сделал. Моя идея заключалась в том, чтобы сделать во всех кинотеатрах на все российское кино стандартную цену билета в 100 рублей. И все деньги оставлять в кинотеатре.
— И чего можно достигнуть таким образом?
— Во-первых, это крайне привлекательная цена. А значит, люди с удовольствием пойдут за такие деньги в кино. Во-вторых, это привлечет новую аудиторию, которая раньше в кино не ходила, потому что для них 400-500 рублей за билет — непривлекательная сумма. В-третьих, это скрытая борьба с пиратством. Человек скорее пойдет в кинотеатр на официальный релиз по такой привлекательной цене, чем где-то на торрентах скачивать себе пиратскую версию. В конечном счете это повлияет на развитие кинотеатров: их количество увеличится, людей будет больше и так далее. Это будет очевидная поддержка отечественного кино.
— Но как же фильмы будут окупаться?
— У нас есть сейчас система единого электронного билета (ЕАИС), которая установлена во всех кинотеатрах. Мы постоянно отчитываемся и отсылаем все данные в Фонд кино. Статистика абсолютно открытая. Так вот условно какую-то российскую картину посетил 1 миллион человек. Продюсеры этой картины приходят к ним и говорят: «Заплатите нам вторые 100 рублей, из расчета числа людей, которые посмотрели нашу картину». Например, посмотрел миллион, значит, заплатите 100 миллионов.
Если я не ошибаюсь, то в письме АВК (Ассоциации владельцев кинотеатров) фигурируют цифры, выделенные за последние голы Фондом кино и министерством культуры. А это более 80 миллиардов рублей. Хотя кассовых успехов за последние годы у нас не так много. На слуху только «Холоп», «Последний богатырь»… а третьего и четвертого мы даже не назовем. Это те фильмы, которые реально что-то в прокате собрали. Но 80 миллиардов были розданы широким веером. Вот вам модель, которая реально может заработать и помочь сегодня.
«Надеюсь, что люди, живущие в Казани, заведут себе прекрасную привычку смотреть кино в Иннополисе»
— Как обстоят дела сейчас в вашем кинотеатре, открывшемся в татарстанском Иннополисе? Оправдалось ли его появление в самом молодом городе России?
— Кинотеатр работает. Не могу сказать, что так, как хотелось. Но он практически сам себя содержит. Конечно, спасибо администрации города, их поддержке. Место, которое нам дали, совершенно замечательное. Недавно мы с коллегами обсуждали ситуацию и решили, что продолжаем работать. Конечно, показатели подсядут по тем же причинам, что и в кинотеатре в «Англетере», но мы решили не прекращать деятельность в надежде на рост.
Когда мы только начинали проект, то понимали, что он сразу, как в «Англетере» не выстрелит. Все же тогда в городе жило порядка 4 тысяч человек. Сейчас цифра уже удвоилась, если я не ошибаюсь. А со следующего года она должна еще удвоиться. Это как раз те зрители, которых мы у себя с нетерпением ждем.
Конечно, нам очень хочется организовать там какую-то особую линейку событий, чтобы упрочить статус площадки. Но сначала пандемия не давала нам этого сделать, теперь другие события. К сожалению, мы попадаем из огня да в полымя. Но опять же — надо немного потерпеть. Я очень надеюсь, что люди, живущие в Казани, заведут себе прекрасную привычку смотреть кино в Иннополисе.
«Такого трешевого опыта мы как организаторы еще не имели»
— Также с Татарстаном вас связывает проект «Кино за 7 дней», который уже выдержал три сезона. Есть ли у него дальнейшие перспективы, учитывая, что там работали кинематографисты из разных стран?
— Конечно, все подвешено. И по понятным причинам мы никаких планов не строим. Запуск проекта на следующий год пока отложен. В конце марта мы должны принять решение. И, я надеюсь, оно будет положительным. Но пока все непонятно. Мы ведь не ради галочки это делали. У меня нет сомнений, что мы даже сегодня найдем нужное число участников, но сумеем ли собрать максимально сильные команды? Пока мы завершаем пост-продакшн альманаха, который был сделан в декабре прошлого года в Казани, и готовим к выходу второй альманах 2020 года. Так что пока нам есть, чем заняться.
— Повлияет ли нынешняя ситуация на развитие регионального кинематографа в России? Может, это шанс для него?
— Думаю, что не повлияет. Мы несколько раз обсуждали эту историю на разных панелях, в которых я принимал участие. Тут две большие проблемы в российском кино. Это мизерный прокат. Потому что менее 5 тысяч экранов, которые у нас существуют, это капля в море. Если я не ошибаюсь, у нас кинопоказом охвачено менее 5 процентов населения. То есть это такая статистическая ошибка. Киноиндустрия находится в области статистического шума.
А вторая проблема регионального кино в том, что оно требует серьезной локальной финансовой поддержки. Якуты только как-то пробились. Но их успех — это успех такой «скороварки». Они далеко, оттуда трудно выбраться и там, в замкнутом «котле» сварилось такое дивное «блюдо».
«Казань дю Синема»: возьмутся ли Сафаров и Ахметов за татарстанское кино?
Если взять в пример ту же Казань, то проблема в другом: кадры очень быстро вымываются. Ведь до Москвы всегда час с небольшим на самолете. А в Москве совсем другие условия: гонорары, возможности. Вот например, сформированная нами команда линейных продюсеров, которые работали на первом проекте «Кино за 7 дней», практически в полном составе перебралась в Москву. Кто-то продюсером, кто-то вторым режиссером, кто-то ассистентом и так далее. Это естественный процесс, что человек для своего развития будет перебираться туда, где лучше и где больше возможностей.
— То есть нам не стоит ждать повторения феномена якутского кино в других регионах?
— Все зависит от обстоятельств. Мало вожаков… Может быть кто-то появится, и за ними пойдут люди. Анализируя последствия трех сезонов проекта «Кино за 7 дней», могу однозначно сказать, что мы пытаемся нести мировую культуру кинопроизводства в Татарстан. Например, приедет режиссер, оператор, актер из другой страны. Сами они реализовать проект не могут. Для этого надо обзавестись командой вокруг. А одним из наших партнеров как раз был Казанский институт культуры. И все студенты были вовлечены в процесс от первого до последнего звука. И у них появляется возможность поработать в прекрасной международной профессиональной команде, понять процесс, проявить себя, научиться. Причем не послушать лекции, семинары, а на практике понять, как все устроено и даже увидеть себя в конце в титрах. В этом была одна из наших целей. Собственно, в результате тех, кто прошел через горнило первого «Кино за 7 дней», Москва уже к себе забрала. Безусловно, большое кино делается там, где есть большие деньги и возможность реализации больших креативных замыслов.
— Как вы думаете будет ли сейчас более активно обсуждаться тема кинорибейтов или, наоборот — денег мало и московские компании скорее будут в павильонах снимать и экономить?
— Если честно, боюсь навлечь гнев своих коллег. Знаю, что Сергей Михайлович Сельянов (продюсер, руководитель кинокомпании «СТВ» — прим. ред.) очень ратует за эту историю. Я как-то не разделяю оптимизма. Введение рибейта зарубежом имел ряд выдающихся результатов. Один «Отель „Гранд Будапешт“» (большая часть фильма была снята в Гёрлице — самом восточном городе Германии, в земле Саксония — прим. ред.) чего стоит. Но с практической точки зрения я не уверен, что это работает на любой территории. Например, в Чехии это хорошо прижилось. Но там весьма развита кино и туристическая индустрия. Например, немногие знают, что фильм «Казино Рояль» снимался в Праге. В процессе съемок участвовало огромное количество человек, возможно не одна тысяча, которых нужно было где-то размещать, кормить. А в Праге как раз много недорогих уютных гостиниц, ресторанчиков. «Казино Рояль» — это же не только Дэниел Крейг.
И естественно, если тебе за это дают какой-то возврат денег, то да, понимаю. А применительно к России — не уверен. Должна быть хорошо развита сама инфраструктура вокруг. Но идея, конечно, замечательная.