27 марта отмечается Международный день театра. В этот день принято поздравлять не только тех, кого мы видим на сцене, но и всех, кто причастен к таинству создания спектаклей и жизни театра - режиссеров, актеров, монтировщиков, световиков, звуковиков и даже работников театрального буфета. И кто как не они могут рассказать все секреты закулисья, которые интересно узнать каждому, кто хоть раз побывал в театре. «КП-Самара» поговорили с актрисой театра «Самарская площадь» Анастасией Карпинской и узнали, кто же в театре главный и как актеры выкручиваются, если забывают текст.
Как в театре складываются взаимоотношения между работниками? У световиков с актерами, у режиссера с монтировщиками?
- Семейственно. Конечно, не каждый театр большая дружная семья, но в нашем это именно так. Мы очень тесно общаемся со всеми цехами, друг за друга болеем, помогаем по возможности. И поэтому очень плотный ансамбль получается - и результат получается соответственный.
Кто самый главный в театре?
- Для меня в театре главный - ансамбль. Если нет этих петелек-крючочков друг с другом, если есть какой-то раскол, разрозненность и друг друга люди не слышат, то и работа не спорится. И спектакль получается неживой, на него неприятно смотреть. И зритель, что самое интересное, это чувствует, чувствует фальши - ему тоже дискомфортно и он больше к тебе после такого не придет. Поэтому пока не сложится этот тесно прилепленный друг к другу пластилинчик - ничего не получится. Безусловно, никуда без режиссёра и художественного руководителя - но и никуда без актеров. А какой спектакль можно поставить без света и звука? Или если декорация не готов? Все взаимосвязано.
Что происходит со спектаклем, если зритель почувствовал эту фальшь и больше не собирается приходить?
- Как это ни странно, спектакль вымирает. Я недавно видела спектакль, которому восемь лет - не в нашем городе. И я как будто знала, что ему много лет. Чувствуется, что он менее актуальный, что у актеров заученные интонации, заученные жесты. Видно, что он сначала делает, а потом понимает, что сделал - а иногда и не понимает. Актеры, которые заняты в этом спектакле, уже работают на автопилоте. И это грустно. Говорят, что спектакль живет шесть лет - и, видимо, это правда.
Сколько ты живешь на сцене?
- Можно сказать, с рождения. Моя жизнь связалась с театром еще в самом раннем возрасте - меня выпустили на сцену еще в детском саду, в школе. У нас была очень творческая школа, мы ездили с концертами по санаториям, по всевозможным площадкам в городе.
Как получилось, что театр стал образом жизни в дальнейшем, после школы?
- С самого раннего детства мама хотела, чтобы я занималась и музыкой, и пением - чтобы искусство вокруг меня было в максимальной концентрации. И так случилось, что преподавателем в моей театральной студии оказалась выпускница Самарской академии культуры. И когда я заканчивала школу - другого выбора как будто бы и не было. Всем было очевидно, что моя дорога лежит туда. Надеюсь, что не зря.
Ты родом из Пятигорска. Когда переехала в Самару?
- В 16 лет, как только я закончила школу. Приехала в качестве абитуриента прицельно в академию культуры и искусств.
Почему именно в Самару? Обычно все стремятся в творческие вузы Москвы и Санкт-Петербурга.
- Наверное, я побоялась. Я на тот момент была маленькой розовощекой девочкой, которая бегала по зеленой травке с голубыми облаками и боялась больших городов. Я была не уверена в своих силах. А сюда будто бы чуть менее страшно. Приехала, попробовала, поступила и осталась здесь.
Как в театрах отмечают профессиональный праздник?
- Как это ни странно, в труде и работе. У нас в этот день два спектакля, при том один из них считается визитной карточкой нашего театра - «Играем Бидструпа», которому более 10 лет. Но на удивление, спектакль все еще живет. А вечером после него у нас на сцене спектакль по Островскому.
Много ли классики в театре?
- С классикой все прекрасно. Наш театр любит, ценит и пропагандирует классику. И что самое приятное - зрители все больше и больше ходят на классику. Был какой-то период, когда я только пришла в театр, когда никак не котировалась классика - на Чехова полупустые залы, Достоевского вообще не было в репертуаре, Островский собирал с горем пополам. А потом случился какой-то перелом, и народ пошел. Не знаю, почему - возможно мы по-другому представляем эту классику, стараемся актуально об этом говорить. Появился запрос на классику.
Как вы, играя на сцене, определяете, зашел ли зрителю спектакль? Что является ключевым показателем?
- Самое главное, чтобы зритель делал то, что чувствует и хочет. Если хочется смеяться - смеется, хочется плакать - плачет. Это самое дорогое, когда чистые эмоции. И чем честнее перед тобой зритель, тем честнее и актер становится. А иной раз бывает, что играешь «как в вату» - когда никакой отдачи от зрителя.
Правда ли, что режиссеры - это жесткие люди, которые последние соки из актеров выжимают?
- Не все. Они делятся на несколько видов - есть тираны, есть режиссер-педагог, есть режиссер, которые и требует, но и дает. Здесь зависит скорее от человека. Их, наверное, даже больше - все это соотносится с таким понятием, как «режиссерский манок». Когда режиссеру нужно что-то получить от актера, он может пользоваться различными техниками. Они могут унижать или оскорблять - главное вывести тебя из зоны комфорта. Есть те, кто все время тебя чему-то учат, дают какие-то наставления как курочка-наседка. Но на мой взгляд более работоспособный метод - кнут и пряник. На меня он действует - нужно и поругать, чтобы была мотивация, но нужно и не забывать хоть иногда погладить по головке.
Ты и твои коллеги посещаете спектакли других театров? Насколько такой обмен опытом между разными театрами в рамках одного города востребован?
- К очень большому сожалению крайне редко. Наши спектакли идут практически одновременно, поэтому либо ты в своем театре, либо отдыхаешь от театра совсем. Иногда получается выбраться на фестивали в другие города - это большое счастье. Но смотреть хотелось и вообще нужно - для анализа, для знакомства. В принципе, как мне кажется, раньше коллективы театров дружили больше. И отношения были крепче.
Вернулись ли люди в театр после отмены ограничения по заполняемости зала?
- К счастью, да. Мы вновь видим аншлаги. Вообще аншлаги - гордость нашего театра. И это очень приятно, это новый заряд энергии. Кажется, что ты играешь спектакли с двойной силой из-за этого.
В театрах постоянно напоминают о том, что нужно отключить мобильный телефон, но каждый раз находится тот, у кого сотовый обязательно зазвонит во время какой-нибудь драматической сцены. Как актеры реагируют на такое?
- Это больно. К тому же звонящий телефон мешает не только актерам, но и самим зрителям. Даже при выключенном звуке, светящийся экран моментально выбьет из материала спектакля. И это очень печально, когда ты видишь, что зал отвлекся и нужна доля секунды на перестройку, чтобы вновь подключиться к спектаклю - а что-то уже утеряно. Еще неприятно, когда только идет поклон, а зритель скорее бежит в гардероб забрать свою одежду.
Как актеры умудряются держать в голове огромное количество информации, не путаться в репликах?
- По своему опыту я могу сказать, что текст запоминается «ногами». То есть я не могу просто сесть и зазубрить текст. А по ходу репетиции ты запоминаешь мизансцены, которые ложатся на конкретную реплику - и как-то это само собой потом склеивается, что оно в итоге неотделимо. Это и кинестетика, и мнематика - иначе нельзя.
Чем занимаются актеры в свободное время?
- У нас в театре есть своя традиция - у нас есть свой клуб «Что? Где? Когда?». Наш коллега адаптировал эту игру для нас, придумал антураж, декорации. И мы подтягиваем даже коллег из других театров - у нас такой интеллектуальный клуб.
