Рано утром я выехал из Города на взятой в прокат машине, направился по побережью на север.
У меня не было никакой определенной цели или плана. Хотелось просто насладиться видами Центрального острова в эти теплые, солнечные февральские дни.
Несколько раз я останавливался на приглянувшихся диких пляжах, купался, загорал. Проехал несколько небольших рыбацких поселков, в одном из них пообедал в чудесном семейном рыбном ресторанчике.
И вот уже в надвигающихся сумерках, на фоне закатного неба впереди показался силуэт высокого собора, а вскоре стали видны и крыши городка, раскинувшегося на склоне горы, на берегу тихой бухты.
Автострада уходила вглубь острова, видимо, собираясь обогнуть город. Показалась развилка с указателем направо, на котором было написано «De Livre – 5 km.»
Название вдохновило.
Я свернул.
Уже совсем стемнело, когда я заехал на парковку пригородного мотеля.
Дорога, купание и солнце утомили, и уснул я быстро, поэтому утром встал рано, позавтракал и поехал в город.
Решил ориентироваться на собор, который явно находился в пределах старого города. Когда улицы стали сужаться, я оставил машину на стоянке около супермаркета и дальше пошел пешком.
Улицы были пустынны. Туристы либо не посещали этот чудный городок, либо просто был не сезон.
Мое внимание привлекла вывеска «Шоколад», пора было бы выпить кофе и спокойно покурить.
Толкнув стеклянную дверь, я вошел, сразу же окунувшись в ароматы кофе, корицы, ванили и еще каких-то неведомых мне специй.
- Доброе утро, - приветствовала меня моложавая женщина, стоявшая за прилавком, - что месье желает?
- Здравствуйте. Месье желает чашечку кофе.
- Присаживайтесь.
Я огляделся. Столиков было всего пять. За одним из них сидел невысокий седой мужчина, разглядывавший меня поверх сдвинутых на край носа очков.
Я сел за столик у дверей, достал сигареты, стоявшая предо мной пепельница намекала, что к дыму здесь относятся без предвзятости.
- Месье турист? – спросил меня мужчина в очках, складывая разложенную у него на коленях газету.
- Да, - я слегка поклонился.
- Очень приятно. Меня зовут Виторио.
- Вадим.
- Вы надолго?
- Еще не знаю.
- Виан, - обратился он к женщине, которая уже ставила передо мной чашку с кофе, - предложи Вадиму твое замечательное шоколадное печение. Уверяю, тогда он точно задержится в нашем городе.
- Желаете? – женщина смотрела на меня. – Может, шоколад?
- Лучше шоколад, - ответил я. - У вас есть горький?
- Да. Вас устроит с семьюдесятью процентами? Или более насыщенный?
- Семьдесят подойдет. Спасибо.
Она принесла мне маленькую плитку с эмблемой кафе на обертке.
- Это ее произведение, - пояснил Виторио и придвинул свой стул к моему столику. – Вы просто отдохнуть, покупаться, позагорать?
- Трудно сказать, я люблю Острова, часто здесь бываю. Хочется о них узнать побольше. В ваш город попал случайно, просто ехал по побережью. Увидел собор, решил, что город старинный, вот и остановился. Я бы хотел посмотреть старый город.
- Чудесно. Я вас провожу, мне самому надо в старую часть. На работу пора. Вы пейте, не спешите. Виан, - он отвернулся от меня, махнул рукой, чтобы привлечь внимание хозяйки, - Виан, позвони еще раз, может уже!
- Сейчас, Виторио, - она ушла вглубь помещения, раздалось потрескивание вращаемого диска телефона, недолгий разговор, и она вернулась, - Пока без изменений.
- У меня младшая дочь должна родить с минуты на минуту, - объяснил мне Виторио, - а для меня это очень важный вопрос. Мне нужен внук. Обязательно внук. Иначе не знаю, как мне быть.
- Не волнуйся, Виторио, я уверена. Твоя Мила выбирала именно тот сорт шоколада, который любят те, кто рожает мальчиков. Я-то уж знаю.
- Спасибо, Виан, спасибо за поддержку. Вадим, вижу, вы допили ваш кофе, пойдемте я вас провожу. Никто не покажет вам дорогу лучше, чем я.
Мы вышли на улицу и повернули вниз по мощенной камнями улице в сторону берега.
- Вы не представляете, сколько волнений доставляют мне роды моих дочерей!
- Почему же не представляю, Виторио? По-моему, это всегда волнительное ощущение для мужчин, как людей, которые не могут представить себе, что же происходит.
- Нет, я не о том. Я о законе, который принят в семье.
- Тогда, действительно, не понимаю.
- Видите ли, несколько столетий назад было постановлено, что женщина не может руководить нашим бизнесом, а у меня три дочери, и у старших рождаются только девочки. Единственная надежда на мою маленькую. Все надежда на нее. Иначе…. Иначе придется нанимать стороннего управляющего.
- Что же это за такие строгие у вас законы?
- Вы торопитесь?
- Отнюдь.
- Если не наскучу, то расскажу вам эту историю.
- Виторио, вы мне доставите ни с чем несравнимое удовольствие. Что может быть лучше, чем услышать историю, связанную с Островами? Я весь во внимании. Может, присядем? – я кивнул на каменную скамью.
- Нет, нет, Вадим, мне надо дойти до следующего телефона, чтобы узнать новости из больницы.
- У меня есть мобильник.
- Я не умею набирать все эти длинные коды, чтобы дозвониться в свой город. Ох, эта современная техника. Она меня угнетает.
- Хорошо, пошли к ближайшему телефону.
- Ближайший будет в музее. Вы идите и смотрите по сторонам, а я вам расскажу историю нашей семьи. Если вас что-то заинтересует, не стесняйтесь, перебивайте, спрашивайте.
- Договорились. Но мне почему-то кажется, что рассказ про какой-нибудь дом я могу услышать от любого жителя города, но вашу историю….
- История случилась несколько веков назад. Тогда в городе было две семьи, которые занимались фармацией. Одна – мои предки, другая – Дюмели. Они делили, как теперь говорят, рынок города. У каждой семьи была своя аптека, каждая семья изготовляла снадобья по своим рецептам. Семьи не общались, они враждовали. Мне кажется, что, если бы они занимались не лекарствами, а оружием, то от нашего города остались бы только руины. Вражда была ни на жизнь, а на смерть. В то время в нашей семье подросла дочь, ее звали Джулия, а в семье Дюмели, как на грех, сын – Ромендо. И Богу понадобилось, чтобы эти дети встретились и полюбили друг друга больше самой жизни. В то время мои предки уже согласовали свадьбу Джулии с одним из сыновей Графа Париоссо. Но вы же понимаете, эта молодежь ни в грош не ставит мнение родителей. Джулия тайно повенчалась с Ромендо. Потому случилось несчастье, Ромендо, вступившись за друга, заколол одного важного горожанина и был вынужден бежать из нашего городка в Город. Там он затерялся, сбил со следа преследователей.
Я уже не скрывал своей улыбки, но мне так нравилась та горячность, с которой Виторио мне рассказывал знакомую с детства историю.
- Настало время идти Джулии под венец. Тогда она, зная фармацию, по собственному рецепту состряпала себе зелье, которое должно было на несколько дней погрузить ее в летаргический сон. Сама же она отправила в Город посланника, чтобы предупредить Ромендо, который должен был тайно приехать, забрать ее из склепа, погрузить на корабль и увезти в Европу. Но случилось страшное! Ромендо еще до появления посланника узнал о смерти любимой, хотя это и не было смертью, вы же понимаете всю задуманную интригу. Но он не знал. Он бросился к нам. Он вошел в склеп, увидел ее бездыханное тело и покончил с собой. Джулия через некоторое время пришла в себя, увидела бездыханное тело возлюбленного и умерла. Умерла она, потому что неправильно рассчитала ингредиенты при создании своего зелья. С тех пор женщинам в нашей семье запрещено заниматься фармацией, и, если кто-нибудь из моих дочерей не родит сына, то мне придется нанимать постороннего управляющего нашим семейным бизнесом. Вот такая история, Вадим.
- Да, Виторио, история тяжелая, но не скрою, у меня такое впечатление, что я ее уже слышал, - не мог я скрыть улыбки.
- Конечно, Вадим! Я бы удивился, если бы вы ее не знали. В те далекие годы в нашем городе гостил молодой английский драматург, которого эта история не оставила равнодушным. Я понимаю его, ради популярности и привлечения зрителей, он изменил и саму историю, добавив ей драматизма. Он перенес действие во всем известный город. Было бы странно писать про какой-то городок на никому неизвестных Островах. Но, тем не менее, я вам рассказал оригинал, который потом превратили в раскрученный на весь мир сюжет. Теперь вы понимаете, почему я так волнуюсь по поводу появления мужчины – наследника семейного дела. А вот и наш Собор. Обратите внимание, он построен в стиле готики, является гордостью нашего города.
Я поднял голову, на меня смотрели горгульи, возвышавшиеся на углах огромного здания Собора.
- Падре, добрый день, - обратился Виторио к мужчине, подметавшему тротуар у входа.
- Добрый день, Виторио. Как ваша дочь? Она родила?
- Пока нет, падре, мне надо позвонить, но в храме же нет телефона?
- Нет.
- Познакомьтесь, это Вадим. Он знакомится с Островами. Вот, к нам заехал.
- Приятно, - падре пожал мне руку.
- Падре, ты же можешь тоже Вадиму рассказать историю своего Собора.
- Конечно. Эта история известна. Наверное, Вадим ее уже знает.
- Вадим, вы знаете историю нашего Собора? – спросил Виторио.
- Конечно, нет, - удивленно пожал я плечами.
- Падре, напомните ему.
- Вадим, много веков назад священник нашего Собора взял на себя опекунство над уродливым, горбуном, жившим в городе. Но молоденькая красивая цыганка, которая так прекрасно танцевала….
- Секундочку, Виторио, - перебил я падре, - вы хотите сказать, что этот великий писатель тоже бывал в вашем городе?
- Конечно, это же известно, он посетил нас еще в одна тысяча восемьсот двадцать шестом году. Он как раз попал на юбилей Собора, где ему и была рассказана история Монстре и цыганки.
- Прекрасно знаю историю вашего Собора, спасибо, - я пожал руку падре и поспешил удалиться, рассказ этой истории мог затянуться на несколько часов.
Витроио еле успевал за мной:
- Вадим, учтите мой возраст. Я не могу нестись по булыжникам истории с такой скоростью. Пожалейте меня!
Я остановился:
- Виторио, вы хотите меня убедить, что все сюжеты классической литературы прошлых веков родились в вашем городе?
- Вадим, почему же все? Я этого не говорил. Я вообще ничего про все сюжеты не говорил. Но многие…. Часто литераторы выбирали наш город. И не только прошлых веков. Например, кафе «Шоколад» Виан Роше….
- Роше? – воскликнул я.
- Да, это ее фамилия. Имя Виан ей дано в честь бабушки, у которой и гостила Джоанн Харрис. Что вас так удивляет? Кстати, цыганские таборы у нас бывают часто. Они стояли под городом как во время истории, прославившей Собор, так и в те времена, когда в городе во время карнавала появилась Виан Роше.
- Вы меня поражаете! Никогда же не слышал о вашем городе, но, кажется, прекрасно его знаю
- Еще не прекрасно, Вадим. Вот наш городской музей. К сожалению, сегодня он закрыт для посетителей. Подождите минуту, там есть телефон, я узнаю, как дела. Падре против телефонов, поэтому в Соборе их нет. Он считает, что нельзя общаться, не глядя друг другу в глаза. Но это – его предрассудки. Подождите меня здесь, - и он скрылся за высокой дубовой дверью массивного серого здания.
Я закурил и прошел чуть дальше по улице.
В одной из витрин музея красовалась прекрасно исполненная модель трехмачтовой шхуны. Детали были исполнены в совершенстве. Особенно покоряли яркие алые паруса.
Когда появился из дверей Виторио, я первым делом спросил:
- Вы хотите сказать, что и Александр Степанович бывал в вашем городе?
- А вы сомневались? - Виторио смотрел на меня, как на человека, сморозившего несусветную глупость. – Конечно, месье Гриневский был здесь. Не один раз. Вы внимательно почитайте его произведения, вы же увидите, что часть городов, которые он описывает – это города Островов. Если вы спрашиваете об этом, - он кивнул на макет шхуны, - то месье Гриневский был здесь в начале тысяча девятьсот двадцать первого года, за месяц до того, как сделать предложение своей Нине. Как раз тогда капитан пришел в наш порт на этой шхуне за Ассоль. Эту девчушку все любили в городе, говорят, на пристань вышли почти все жители. Каждому хотелось посмотреть, как сбываются мечты. Вот мы и к моей аптеке подошли.
У здания аптеки росло оливковое дерево, его ветви были увешены свернутыми бумажками.
- Что это? – спросил я.
- Как же, Вадим, это письмо Джулии. Неужели вы никогда не были во дворе дома Джульетты в Вероне? Там тоже переняли нашу традицию оставлять любовные записки на дереве. Ничто в этом мире неново. Родившаяся у нас традиция перекочевала и в Италию. Извините, Вадим, мне надо позвонить.
Он скрылся за дверями аптеки.
Не прошло и пары минут, как Виторио опять появился:
- Все! Сбылось! У меня внук! Вадим, вы приносите удачу! Я ваш должник. Идемте на берег, я буду вас угощать!
Мы двинулись вниз по улице. Я по вековым, неровным камням мощения, а Витоиио по сделанному для каблуков туристок узкому асфальтовому тротуару вдоль стен, помнящих не дающие покоя уже скольким поколениям любовные страсти двух юных сердец.
Прибрежная зона – скопище кафе и магазинов - встретила нас свежим ветерком.
У края набережной, на самом солнцепеке, устремив задумчивый взгляд в морскую даль, в инвалидном кресле сидела женщина лет сорока. Прекрасно уложенные волосы, ухоженная, разглаженная заботливыми руками совершенных косметологов кожа, легкий макияж, уютно упакованные в тонкий хлопковый плед ноги. Она производила впечатление памятника. Как символ ожидания.
- Ондине, добрый день! Не сомневался, что вы здесь, - приветствовал женщину Виторио.
- Здравствуй, Виторио. Как дела у твоей маленькой?
- Спасибо, Ондине. Все прекрасно, у меня внук. Я думаю, что этот молодой человек, - он кивнул на меня, - принес мне удачу. Познакомься, это Вадим.
Она приподняла руку и протянула ее мне. Изумительный маникюр.
Я наклонился и поцеловал ее пальцы.
- Вадим, в некотором роде собирает истории Островов, - объяснил Виторио, - если ты не спешишь, может, расскажешь ему свою.
- Виторио, ты пытаешься сделать из меня достопримечательность De Livre?
- Нет, но, я думаю, Вадиму она будет интересна. Те, которые кто-то уже знал раньше и написал о них, он читал.
- Ты считаешь, что моя еще не описана?
- Ондине, не упрямься. Я схожу, принесу кофе. Тебе какой?
- Капучино. Ладно, у меня сегодня подходящее настроение. Присаживайтесь, - она кивнула на каменный парапет, тянувшийся у ее ног вдоль воды.
Виторио сходил в соседнее кафе и вскоре вернулся с подносом, на котором стояли три чашки.
- А это я прихватил, зная, что вы любите горький шоколад, - он протянул мне плитку в обертке с логотипом заведения Виан.
Теперь, зная, что Виан потомок Роше, я не сомневался, что потрясающий вкус шоколаду придает то, что приготовлен он по древним рецептам индейцев, если мне не изменяет память.
Я осторожно, чтобы не шуршать упаковкой, отломил кусочек…