У вас есть моральные авторитеты среди живых? Нет, я имею ввиду не вашего университетского профессора или старшего родственника, сохранившего герцогскую осанку. Речь об известном в обществе человеке, авторитете хотя бы для одного поколения.
Когда-то таким был Сахаров, позже Лихачёв, тоже академик. Последнего я почти не помню - просто слышал, как о нём отзывались. А лично для меня таким мог бы быть Высоцкий. Да и не только для меня, конечно. Помню в декабре 2011 года ехал в такси. И водитель рассуждал о том, за кого голосовать на грядущих президентских выборах. Мол, неинтересные кандидаты. Не моральные авторитеты. "Ну, а за кого? - рассуждал он. - Высоцкий вот умер...".
Меня тогда это как-то поразило неожиданностью пассажа, но не удивило. И вот когда что-то проиходит, всегда думаю, а как бы к этому отнёсся Высоцкий? Чтобы сказал, как отреагировал?
О Праге 1968 года ни песен, ни стихов Высоцкого я сходу не вспомнил. Правда, есть вот такое:
Я никогда не верил в миражи,
В грядущий рай не ладил чемодана -
Учителей сожрало море лжи
И выплюнуло возле Магадана.
Но свысока глазея на невежд,
От них я отличался очень мало -
Занозы не оставил Будапешт,
А Прага сердце мне не разорвала.
А мы шумели в жизни и на сцене:
Мы путаники, мальчики пока!
Но скоро нас заметят и оценят.
Эй! Против кто?
Намнем ему бока!
Но мы умели чувствовать опасность
Задолго до начала холодов,
С бесстыдством *** приходила ясность
И души запирала на засов.
И нас хотя расстрелы не косили,
Но жили мы, поднять не смея глаз, -
Мы тоже дети страшных лет России,
Безвременье вливало водку в нас.
Но! Оно написано лишь в 1979 году. Через 11 лет.
Афганистан случился в декабре 1979 года. А умер Высоцкий через 7 месяцев. Мог успеть что-то сказать. Но не сказал.
Сохранились лишь воспоминания о его рекции.
Всеволод Абдулов: "Афганистан... Это было такое страшное потрясение для Володи, что не до разговоров было. Я сейчас не вспомню каких-то конкретных слов, но ощущение, что его страна дошла до такой мерзости! – это подействовало на него страшно".
Марина Влади: "Помню, когда в конце 1979 и 1980 годах по телевидению показали сюжеты из Афганистана, он просто заплакал. Это был, пожалуй, последний удар, полученный Володей перед смертью. Он не мог смотреть, как убивают этих молоденьких солдатиков, которых он всегда так любил и которых считал не виновниками, а жертвами"
Впрочем, упоминания стихов есть в воспоминаниях Михаила Шемякина:
«События в Афганистане потрясли его. Он с болью говорил о том, как потрясла его фотография девочки, обожженной советским напалмом. Закрыв лицо руками, он почти кричал: «Я не могу после этого жить там! Не могу больше!» На другой день он взял гитару и спел песню, написанную накануне ночью. Это была песня о страшных событиях. Помню пару строк, где сегодняшнего папу римского уговаривают не лететь в самолете, что, мол, это опасно, и папа отвечает:
Мне не страшно — я в сутане,
А нынче смерть — в Афганистане…»
Лично мне эта песня неизвестна..
Мысли выше не имеют никакой цели. Просто поток сознания. Не знаю, чтоб сказал Высоцкий сегодня, сейчас. Вообще, плохо представляю его в нынешнем времени. Возможно, так и было задумано, чтоб он остался там.
Когда-то даже написал рассказ "Высоцкий: две встречи". О том, чтоб с ним могло быть, если б дожил.
Читать ещё: "Мы общаемся с ворами и играем джаз с бесами": почему взрослые теряют моральные ориентиры детства
И ещё: История с Пушкиным (версия причины гибели)
#владимир высоцкий #Афганистан #чехословакия #ссср #Брежнев #история #истории из жизни #поэты #политика #психология