Он ушел. Вспомним…
«Когда вы говорите про рай в Европе, вы забываете, что этот рай обеспечила русская армия, спасая вас от агрессий востока!».
«Накопилось! Локальные конфликты могут быть жестокими. Мы не будем бомбить Нью-Йорк. И Москву никто не будет бомбить. Но Киев будут бомбить! И Варшаву будут бомбить. И Вильнюс будут бомбить. К сожалению, и Карабах. Вот горячие точки, где будут погибать люди. После Сирии в другой арабской стране что-нибудь начнется. И Тайвань под угрозой. Эти малые территории — они будут полыхать, а мы с вами здесь будем выражать соболезнования» (в 2020 году, выступая на теле-шоу у Владимира Соловьева).
« Вы почувствуете в 4 часа утра 22 февраля. Я хотел бы, чтобы 2022 год был мирным, но я люблю правду. Это будет год немирный. Это будет год, когда Россия снова станет великой страной. И все должны заткнуться и уважать нашу страну. Иначе они заткнут рот нам, сначала в Донбассе, а потом везде» (выступление с трибуны Госдумы в декабре 2021 года).
«Что вы скажете, когда предстанете перед Богом? — Я сделал всё, что мог. Отправьте меня обратно, я продолжу борьбу, помогать бедным, помогать всем страждущим бороться с тем, что мешает нам жить. Обратно отправьте меня – мне нужен билет обратно. Я не хочу здесь лежать в райском саду. Лучше я буду где-то в тайге идти полуголодный, но помогать людям».
Слово о Владимире Вольфовиче Жириновском — нашим экспертам.
Ю.Н. Москвич, политолог:
«Жириновский – необычное явление в нашей политике, которая, строго говоря, ограничила свои амбиции, перестала быть всеобщей. По разным причинам, он не нашел круг уравновешивающих его политических оппонентов, он в одиночку фонтанировал, прогнозировал, опережал время и, есть ощущение, площадка партии ЛДПР была для него маловата. Мне кажется, Владимир Вольфович мечтал о какой-то очень важной роли в государстве, где он занимал бы серьезные высоты и где необходимы политики, принимающие ответственные, новаторские, нестандартные, как сейчас модно говорить, креативные решения. Жаль, что это не сбылось.
Обязательно нужно сказать еще следующее. По не очень понятной причине у Жириновского не было и нет в России последователей, людей с нестандартным политическим поведением. Хотя лично он многих привлек в политику, молодых, среднего возраста… И его партия как оппозиционная состоялась. Тем не менее свое мастерство общения, свой талант привлекать сторонников он сохранил для себя.
Думаю, его фигура во всей полноте и масштабе была полезна многим в России, и хочется помечтать, что такие неординарные личности будут появляться на политическом поле России. Они просто необходимы при выборе новых курсов социального поведения и прорывов в тех направлениях, где принимаются решения.
Ведь без фантазии, без творческих подходов политическая жизнь превращается в административное соперничество, и я хорошо помню, каким оно было в конце 70-х — начале 80-х годов прошлого века.
В моей жизни случилось несколько интересных встреч с Владимиром Вольфовичем. В самом начале его политической деятельности, когда в 91 году, еще мало кому известный человек, он приходил в гостиницу «Россия» в Москве, где тогда жили депутаты, стоял у входа, представлялся всем выходящим на заседания в Кремль и говорил, что будет скоро выступать на сессии, просил поддержать его кандидатуру в президенты России. Тогда как раз было принято решение об учреждении президентского поста. Это была эпатирующая агитация, неформальная, такого никто не делал. А он без смущения пытался говорить с каждым, и у него получалось привлечь к себе внимание, заставить слушать. Понаблюдав за ним, я подошел, у нас сразу завязалась живая беседа, смысл которой состоял в том, что я, наверное, один из редких депутатов, спросил у него, почему он назвал свою партию либерально-демократической. Мол, в Швейцарии есть такая партия. Он ничуть не растерялся, возразил «ну, и что? Надо использовать положительный опыт». Потом мы встречались уже в Кремле, во время заседаний, когда он снова агитировал голосовать за него. Могу сказать, что его энергетика, стремление говорить с людьми разных взглядов, умение убеждать – все это привело к тому, что когда на съезде голосовали за выдвижение кандидатов в президенты России от съезда, была такая норма, подавляющее большинство моих коллег по красноярской депутации единодушно проголосовали за Жириновского. В том числе, и я…
Мы ощущали, что этот человек с его неистощимой энергией, высоким образовательным уровнем, что было особенно заметно в его выступлениях и в общении с людьми, перспективный политик. Особенно помнится один эпизод, когда Владимир Вольфович, решив непосредственно обратиться к депутатам из Татарии и Башкирии, вдруг перешел на турецкий язык, выразив надежду, что его эти депутаты поймут, родственные же языки. Его речь была встречена потрясенным залом с восторгом.
Жириновский ворвался в регламентированное течение работы съезда как необычный и очень приятный в личном общении человек. Мне довелось с ним столкнуться и в ряде других ситуаций. Вот, в частности, один случай. Я уже был представителем президента в Красноярском крае, и весной, в марте 92 года, в Красноярске начались первые забастовки, организованные коммунистами. Приходилось много разговаривать с забастовщиками, и меня обязательно спрашивали: «Вы кто? Демократ?». Это определение уже носило негативный оттенок. Я же неизменно отвечал: «Либеральный демократ, верю в свободу и демократию в России». Через некоторое время сторонники Жириновского, видимо, рассказали ему про меня. Он неожиданно позвонил мне домой, не застал, к сожалению, но долго говорил с женой, видимо, желая наладить контакт. После этого мы неоднократно встречались на ТВ, в Красноярске, где он дал мне много ценных профессиональных советов. Говорил, как надо вести себя перед камерой, общаться с журналистами, побеждать в дискуссиях… Это был настоящий мастер-класс. По просьбе некоторых людей из красноярской элиты я несколько раз организовывал его выступления на нашем краевом телевидении. И всякий раз эти его выступления отличались оригинальностью, интересными мыслями. Он умел ухватить суть проблем, мгновенно реагировать на задаваемые вопросы.
Замечая мои интерес и симпатию к Жириновскому, меня порой спрашивали, почему я поддерживаю не представителей политической партии президента, а оппозицию. На что я отвечал: неправильно сосредотачиваться на одной линии политического спектра, тем более что президент должен работать со всеми партиями. А взаимодействовать с таким динамичным, содержательным человеком, каким был Владимир Вольфович, всегда полезно. Он расширял кругозор собеседника, особенно при взгляде на привычное, устоявшееся. В Красноярске ему оказывали немалую поддержку. У меня как представителя президента Б. Ельцина возникла с ним хорошая эмоциональная связь, чем горжусь до сих пор».
А. Ю. Орлов, директор Института Исследования проблем современной политики:
«Страна потеряла выдающегося государственного и общественного деятеля, дальновидного и эрудированного политика, яркого и харизматичного человека. Несомненно, он, его судьба, его деятельность — часть истории России. Со всеми ее взлетами, падениями, надеждами и ожиданиями от будущего.
Владимир Вольфович пользовался высоким авторитетом как в руководстве страны, так и у широких слоев населения, был любимцем миллионов россиян, звездой публичных мероприятий и телевизионных программ, настоящим лидером, всей душой преданным высшим государственным идеалам.
Всю свою жизнь Владимир Жириновский посвятил развитию демократии и парламентаризма в России, защите прав и интересов россиян.
С уходом Владимира Вольфовича Жириновского ушла целая эпоха. И об этом еще много будет сказано…»
Читайте больше материалов на сайте