В семье Ионовых пять лет назад пропал хозяин - Николай. Сорокалетний мужчина ушёл в лес за грибами и не вернулся. За год до этого так же в лесу пропал охотник Тимофей - пятидесятилетний мужчина, живший одиноко. Тимофея - отшельника никто особо не искал. Николая же семья и родственники разыскивали долго, но после трёх месяцев ожиданий потеряли всякую надежду и решили, что пропал Николай бесследно и съели его волки.
Погоревали в семье, погоревали, а делать нечего... Надо как-то продолжать жить без отца, вести хозяйство. В этом смысле хорошо, что старшая дочь Елена через год вышла замуж, и зять помогал с мелким ремонтом и другими мужскими обязанностями тёще по дому. Подрастал так же младший сын - пятнадцатилетний Егорка, который очень любил отца и тосковал по нему страшно. Он до сих пор, когда с друзьями ходил в лес за грибами - с надеждой вглядывался во всякую лесную тень и всей душой мечтал увидеть в глуши батю...
Время шло, и в селе многие стали забывать Тимофея и Николая. И только Ионовых не лечило это время: очень часто вечерами собирались они в комнате, доставали из шкафа альбом и вспоминали отца. Тёплые это были вечера... И будто он сам был рядом с ними. До сих пор его очень не хватало.
Случилось же как-то провожать в армию Захара, - сына тракториста Ермолая. Собралась вся родня, а так же друзья призывника, среди которых был Егор. Выпивка, песни, пляски. От алкоголя язык развязался и сознался тут Захар, что они с батей где-то год назад волка у себя во дворе убили. Забрёл старый зверь и даже не сопротивлялся. Только скулил от побоев да вырваться хотел, чтобы удрать. Но мужики его зажали в угол и ну давай черенками от граблей оприходовать.
И тут взмолился волк человечьим языком. Говорит:
-Не трогайте меня, братья. Свой ведь я. Тимофей - охотник. Может, помните такого?
Захар с Ермолаем ушам своим поверить не могут... Лежит волк, подыхает уже, по голове кровь струями льётся; и хоть рыком, не по-людски, а всё равно слова понятные человечьему уху говорит...
Оробели мужики, не знают, что делать. Для начала принесли ведро холодной воды, окатили зверя, чтоб в себя после побоев пришёл. Да икону рядышком поставили, на всякий случай: вдруг Тимофей - оборотень?...
А зверь лежит, еле дышит, издыхает уже, кажется, а всё же говорить пытается.
-Мужики, - говорит, - если бы вы знали... В плену ведь мы... В рабстве... У колдуна лесного. Заколдовал нас старик злобный, не знаем, как вырваться...
И рассказал им волк, что когда был он ещё Тимофеем, - пошёл на охоту. И встретил в лесу маленького, в пояс ему, сгорбленного старичка, словно гнома или злого духа. Разговорились, старичок пригласил в свой дом на опушке. Обещал напоить чаем на травах, а так же настоечкой угостить. Расслабился охотник после настойки, в чай добавленной, разлёгся на полатях. Стал его брать сон. Вдруг видит, как старик подошёл и верёвку на шею ему закидывает... Вмиг протрезвел охотник, а руками и ногами двинуть почему-то не может... То ли чай с травами таков, то ли настойка?... Только наблюдает, как ему верёвку на шею накидывают, да узлы завязывают... И понял Тимофей, что весь он в шерсти волчьей, а вместо ладоней и стоп у него лапы...
Взмолился перепуганный охотник, просит отпустить... А старик смеётся только зло. Потом, когда привязал хорошо к печке, говорит:
-Это потому ты ко мне попал и в мою волю предан, что взрывал ты в своё время храмы в деревнях, помнишь? И купола с крестами срывал... Вот за это Бог тебя оставил и предан ты нам, колдунам. Служить теперь будешь. Дичь ловить...
Рассказал так же волк, что у старика того злобного ещё два мужика в лесу трудились. Одного он не знает, а другой - из их деревни, Николай. Признал он его. Николая колдун заколдовал в вороного коня. И очень тяжело трудился Николай, и жаль его было Тимофею...
И вот служили у старика волк, приносящий добычу; конь для перевозки грузов; и третий мужик, которого колдун всё хотел превратить в медведя, да никак не удавалось: молились уж больно за него, пропащего, его родственники. Так и ушёл от него тогда этот третий мужик, не смог закабалить его колдун, как ни пытался. Уж не знал Тимофей, выбрался ли он из леса и смог ли добраться до родных, но у колдуна волк его больше не видел.
А они с Николаем вот так вот и батрачили. И мечтали вырваться. Но колдун следил за ними, откуда-то всё про них знал и каждый раз освежал свои заклятья. А поскольку за них не молились ( у Тимофея никого не было, а родные Николая не верили, что он жив, и тоже поминали только лишь за упокой) - вырваться и скинуть колдовские чары у них не получалось. Вот и Тимофей, хоть и пришёл в деревню, а вон что вышло...
И просил волк перед смертью, чтоб молились все о нём, погибшем, да о живом ещё Николае: может, выберется?...
Издох волк. Отнесли его на свалку за хлевом. А на следующий день пошли проверить: а у мёртвого зверя вместо лап кисти со стопами стали проступать...
Перепугались мужики, поняли: не померещилось им это всё, точно волк был Тимофеем. Оробели: как такое людям рассказать: или за сумасшедших примут, или прокляты будут - человека же убили... Решили отец с сыном никому не рассказывать. Похоронили тихонечко сами получеловека - полузверя, крест на том месте поставили.
Но, уходя в армию, замучила Захара совесть: как не рассказать про отца другу? А вдруг всё это правда и можно ещё помочь Николаю?...
Забрало от этого рассказа Егора. Пришёл он домой, всем пересказал, что слышал.
И вспомнила семья, что три года подряд периодически видели они возле своего двора вороного коня. Стоял он, не уходил, словно просился, чтобы взяли его к себе. И глаза у него, обратила тогда внимание Елена - были словно человечьи... И часто в них стояли слёзы...
Но не нужна им была лошадь. Да и как они могли взять чужое?... То дивились они, то смеялись. И конь, постояв какое-то время, уходил прочь...
Мать и дочь в рассказ не поверили. И сказали сыну, чтобы смерился он уже с потерей отца и перестал верить в сказки.
Егор же верил всем сердцем. И бегал, искал в лесу вороного коня...И поклялся, что оборудует место для него в хлеву и оставит жить с ними.
Но конь так и не вернулся...