Для моих друзей любящих котиков и «любящих» котиков.
Пьетро ди Гонзаго не получил должности придворного архитектора по причине капризов императора и продолжил заниматься тем, чем занимался всю свою жизнь – театральными декорациями. Сам он это, конечно, считал, о чем признается в письме, «пустяками» и ему было откровенно «стыдно» тратить на это остаток жизни. Письмо было написано в 1817 году. Теперь мы знаем, что полностью понятие стыд выветривается из голов за двести лет. Но это к слову.
Так вот. На помощь творцу приходит его старый знакомый. И даже не просто знакомый, а человек, сыгравший главную роль (как в анекдоте про солонку) в жизни Гонзаго – Николай Борисович Юсупов. Он то и заказывает, а Гонзаго выполняет, проект театра в усадьбе Юсупова Архангельское.
Театр этот уникальный. И то, что о нем говорят – единственный подобный в мире – абсолютная правда. Но это опять к слову.
Гонзаго, мастер обманной живописи, первый в своем роде в сценографическом искусстве, применявший свои знания и умения и при строительстве Павловского парка, создает для театра в Арханельском двенадцать так называемых «интермедийных занавесей» в полном комплекте (задник, кулисы, падуга). Вместе со зрительным залом живопись на полотнах создавала ощущение единого пространства, не разделенного сценой. Вообще он мечтал создать такой театр, где бы главными действующими персонажами были бы не актеры, а декорации. «Музыка для глаз».
То есть по сути, Гонзаго создал 12 самостоятельных мини-спектаклей. Оставалось бы только добавить музыкальное сопровождение.
Действие одного из таких мини-спектаклей проходило в таверне. Вот как описывает декорации доктор архитектуры, профессор МАРХИ Сергей Васильевич Безсонов (1937 г.): «Из декораций полностью сохранился комплекс таверны, или, как часто называли ее в прошлом, «избы», состоящей из задника, шести кулис и подзоров. Декорация написана неяркими красками (желтые, светлокоричневые, серые и белые) и дает исключительную по реализму иллюзию. Боковины создают впечатление идущих вглубь стен, на одной из которых поверху тянутся в глубину, за балюстрадой, полати, а на второй — полки с сельскохозяйственными запасами. Подзоры дают впечатление уходящего вдаль деревянного потолка, прерываемого балками. В центре задника с полным реализмом нарисованы три арки, ведущие к задней стене таверны с прорезанным в ней полукруглым окном, из которого льет дневной свет. У простенков перед первой аркой с одной стороны написана лестница в два марша, ведущая на полати, а с другой — два разной высоты шкафа, причем на верху большого шкафа сидит толстый кот. В тех точках, где у кота нарисованы глаза, полотно декорации прорезано, а сзади подвешен качающийся фонарик, отчего зритель видит, как кот сверкает глазами».
Отвечая на возможные вопросы – была масштабная реставрация случайно сохранившегося в конце прошлого века, но чем закончилась - не знаю. Возможно и чем-то хорошим.