Есть у моего любимого сына лучший друг, я бы даже сказала, лепший кореш, Андрей. Дружат, страшно подумать, лет с четырех – пяти: жили летом вместе на даче у бабушки (каждый у своей), там и подружились.
У моего обаятельного наследника есть такой неизменно поражающий меня талант: он везде, легко и как-то между прочим, заводит новых друзей. Поехал кататься на сноуборде – познакомился с парнем, нашел свою компанию, перезнакомил всех и подружил. Летел на самолете в Ростов-на-Дону (отдельная история про первую любовь) туда – нашел друга, обратно – подругу, весь полет играл с ней в карты.
Как он это делает? Ума не приложу. Я в поездах и самолетах сижу с довольным видом, любуюсь в окно на все, что показывают, а как стемнеет, читаю книжечку. И нафиг мне никто не нужен с их дорожными разговорами. Наверное, я глубоко законспирированный интроверт. Хотя люди ко мне тянутся: толпа народу по улице идет, остановят спросить, как пройти, именно меня.
Это все было лирическое отступление, как у Пушкина, в «Евгении Онегине».
Так вот этот Андрей в несколько заходов предлагал нам кошку взять домой. А мы с сыночкой на пару зареклись: никаких больше животных в доме. Наша умничка и красотка, русская голубая кошка, умерла в один вздох за два дня до моего дня рождения. Сделала подарок. И наши сердца были заняты ей, никого не хотели впускать.
Но…надо знать этого Андрюшу. Он зашел с другой стороны: прислал нам фото кошки в разных ракурсах и рассказал душещипательную историю. У них, как оказалось, три кошки в доме, и самый старый кот, заболел. Две другие кошки его авторитет никак не подрывали, а молодая, потенциально наша, трехшерстная кошка не проявляла к этому старому пню никакого уважения. Дралась, играла, устраивала разборки, короче говоря. А старый кот нервничал и злился.
Посмотрела я на фото кошки: смешная, прикольная. Половина морды рыжая, а вторая – черная, грудь и лапки белые, взгляд озорной, и нос какой-то вздернутый. Короче, звезда и хулиганка. Характер читается по морде лица.
Говорю сыну:
- Давай, забирай эту кошку у Андрея. Четыре кошки в доме – это перебор. Избавим его семью хотя бы от одной. Как ее, кстати, зовут?
- Шаня.
- Как?
- Шанель. Уменьшительное – Шаня.
- Да, вот Шанелью-то в нашем доме давно не пахло.
Кошка оказалась, действительно, шустрая и совершенно другая. Не такая, как наша Алиса. По повадкам, по характеру. Спать она выбрала в комнате сына, с утра будить его, а не меня. Ласково протирать своей милой мордой его слегка небитую еле заметную щетину натурального блондина. (Да, еще один. Нет, не крашенный, как я. В отца).
Если предыдущая кошка страшно боялась воды и почти на заходила в ванну, то Шанька усаживается на край ванны и тщательно следит, как я моюсь (а то вдруг я что-то пропущу?). И смешно вытягивая, опускает лапу в воду, наверное, проверяет температуру.
Я с упорством филолога пыталась как-то переозвучить ее имя: Шанти, Шанни. Не зашло. Кошка не откликалась. А сын вдруг стал звать ее Шмонькой – она вечно мечется между мной и им, и нашими комнатами, не знает, кто ей ближе. Шмоняется. Шустрая до невозможности!
Наедине, когда нас никто не видит, я разговариваю с ней, почесывая за ушком:
- Ведь ты принесешь в наш дом удачу? Да, моя девочка? Ты мое трехшерстное счастье!
Этим летом я училась на очередном курсе, удаленно из дома. Авторы курсы - молодые, продвинутые девчонки, и мой мозг просто взрывался от обилия информации, многозадачности и их темпа. Как назло, стояла тридцати пятиградусная жара.
Как-то вечером я сидела, слушала очередной урок, плавилась сама и плавился мой мозг от молодого задора моей преподавательницы в два раза моложе. Я устроила легкий сквозняк: открыла дверь в подъезд и сходила за стаканом воды с лимоном и льдом.
Урок тянулся мучительно долго, часа два с половиной, и когда закончился, я закрыла дверь и не сразу заметила, что кошки дома нет. Через полчаса где-то до меня дошло, что она убежала в подъезд.
Бросилась за ней, обошла все этажи, обежала вокруг дома и соседних подъездов. Нет кошки, как будто и не было никогда.
Ну, что ж. Я же не выгоняла ее, в конце концов. Ушмонялась сама!
Воистину: как вы лодку назовете, так она и поплывет…Зачем мы ее прозвали Шмонькой?
Всю ночь было какое-то неуютное ощущение: то ли чего-то не хватает, то ли что-то важное не сделано. То, что называется: душа не на месте.
Утром проснулась и первая мысль:
- Шмонька! Счастье мое трехшерстное пропало…ушло из моего дома.
Написала объявления и развесила везде: в лифте, в подъезде, на соседних домах. Поспрашивала народ, который гуляет с детьми вокруг дома и продавщицу продуктового магазина. Никто не видел нашу кошку. Увы.
Прошел день, другой. Неделя. Ни звонков, ничего.
Начала уже успокаивать себя: наверное, кто-то взял с собой на дачу, подобрали мою кошку. Не могла же она сквозь землю провалиться!
Убрала ее миски с глаз долой, вымыла и спрятала лоток, чтоб не мучали угрызения совести.
- Сын, что мы теперь Андрею скажем? Отдали нам, называется, кошку в добрые руки…
- Да, уж…
Мало с кем делюсь неприятностями. Как-то не приучена с детства: надо самой со всем справляться. А тут начала почему-то всем рассказывать, что у нас убежала кошка. В том числе, своей подруге детства, а та – та еще кошатница. Я ей в подметки не гожусь. Соседке по подъезду говорю:
- Может кто-то в деревню прихватил с собой?
А она мне в ответ:
- Конечно, в деревнях мало своих кошек!
И Шмонька стала мне сниться. Грустная. С огромными какими-то жалостливыми глазами. И мне вдруг пришло осознание, что никто ее не подобрал, и где-то ей очень плохо и одиноко, бедненькой. И я что-то не доделала, чтобы ее найти. Однажды вечером, наконец, раздался странный звонок.
- Вы про кошку объявление повесили. Идите, ищите её, пробежала куда-то наверх.
Тут же позвонила сыну и попросила сходить проверить. Нет. Перезвонил. Не нашел.
А я в этот самый момент сижу в кафе с той самой подругой, и она, как оказалось, посоветовалась с кем-то про мою беглянку: оказывается, кошки, когда им страшно, забираются куда-то повыше, на крышу, на чердак.
Возвращаюсь домой уже поздно вечером, в длинном вечернем платье, на каблуках. Вдруг решаю доехать до последнего этажа: сама проверить вход на тех.этаж.
Поднимаюсь по лестнице, смотрю на зарешеченную лестницу с соседским хламом и вижу два зеленых глаза и только потом мою любимую полосатую мордочку.
- Шаня, Шанечка, иди ко мне, моя малышка.
Смотрит испуганно, недоверчиво и…не двигается с места. Слезы градом текут их моих глаз. Девять дней прошло, как она ушмонялась из дома.
Вся пыльная, грязная, худая до измождения.
Потихоньку спустилась ко мне. Беру ее на руки, несу домой. Реву так, что слышно на все десять этажей моего дома. Шанька дрожит и, кажется, рыдает вместе со мной.
Сын возвращается под утро, с удивлением спрашивает меня:
-Шмонька нашлась? Где?
- На чердаке. И не зови ее, пожалуйста, больше Шмонькой. А то опять умотает куда-нибудь. Я второй раз не переживу.
- Как же она там без воды и еды?
- Вот поэтому и говорят: живучие, как кошки…
- Надо её вымыть, она стала вся серая от пыли.
- Давай подождем немного, еще один лишний стресс для нее.
Постепенно кошка отъелась, отмылась как-то сама. Продолжает регулярно навещать меня в ванной, сидит на стиралке, контролирует процесс.
Моя любимая полосатая морда.