Нет у меня ни родины, ни отца, нет ни собаки, ни ангела, ни машины. Кажется, время вытекло до конца, только деревья так и стоят – большие. Я не хочу ни к одним, ни к другим – съедят. Я – шелкопряд на шершавой ладошке мира. Кокон дороже начинки, я шелкопряд – это судьба, и попробуй родиться мимо. Если меня такую придумал тот, с кем я шепталась, не слыша его, но зная, разве могу я, пока серебро течет, выйти из кокона, голая и смешная? Так бы оставить нетоптанную версту, речитативом отпеть кружевное тело... Я, умирать не умеющая, расту – нет, чтобы раз, и бабочкой полетела...
