Пост в ФБ от 2012 года.
- А есть ли у вас калеки, убогие и инвалиды?
- Да упаси вас бог, отродясь не было их, да и откуда им взяться? Чай живем в достатке и изобилии, сроду не болеем. Народ у нас крепкий, чисто богатырский. Живем в согласии и надеемся благополучно дожить вместе с барином до 2030 года, а може и до пятидесятого...
Как то укорил он нас, что домой торопимся, да рано уходим на упокой. Так мы разве против, мы завсегда… как скажет, так и будет. А за внучатами будут приглядывать старшие, на то они и старшие. Охота поболе послужить хозяину своему.
Врать не будем, радушный он, внимательный. А на праздники, особливо на именины, одаривает щедро, не жалится, не скупится, со стола много чего перепадает, словом печётся о нас денно и нощно.
Бывает и осерчает, хозяйство то у него большое, одних только угодий уйма, да и много чего другого, всего и не перечесть. Пригляд да глаз нужен. У нас же как - чуть что, так в карман, те же управляющие так и норовят прибрать в руки чего не попадя. Так барин наш не злобливый, пожурит малость и отходит, еще никого не выгнал, он даже заграничных выписал, ценит их за преданность. А воровать, так кто же ныне не ворует, кушать всем хочется.
Ну а если прижмёт со здоровьичком, так фельдшер у нас есть, пилюльки даст, хворь и отойдет, ну а кому не суждено жить, так значит время пришло.
Да что говорить, живем у него как а пазухой, в спокойствии, а в других то соседних усадьбах нехорошо, неспокойно: в одной бунт подняли, другую и вовсе подожгли, упаси бог. Так что век ему жить и не тужить. Справедливый он. А инвалидов не видывали и не слыхивали, бог миловал.
Забытая деревня. Н. Некрасов.
У бурмистра Власа бабушка Ненила
Починить избенку лесу попросила.
Отвечал: нет лесу, и не жди - не будет!
Вот приедет барин - барин нас рассудит,
Барин сам увидит, что плоха избушка,
И велит дать лесу",- думает старушка.
Кто-то по соседству, лихоимец жадный,
У крестьян землицы косячок изрядный Оттягал,
отрезал плутовским манером.
"Вот приедет барин: будет землемерам!
- Думают крестьяне.-
Скажет барин слово
- И землицу нашу отдадут нам снова".
Полюбил Наташу хлебопашец вольный,
Да перечит девке немец сердобольный, Главный управитель.
"Погодим, Игнаша, Вот приедет барин!" - говорит Наташа.
Малые, большие - дело чуть за спором
- "Вот приедет барин!" - повторяют хором...
Умерла Ненила; на чужой землице
У соседа-плута - урожай сторицей; Прежние парнишки ходят бородаты;
Хлебопашец вольный угодил в солдаты,
И сама Наташа свадьбой уж не бредит...
Барина всё нету... барин всё не едет!
Наконец однажды середи дороги
Шестернею цугом показались дроги:
На дрогах высокий гроб стоит дубовый,
А в гробу-то барин; а за гробом - новый.
Старого отпели, новый слезы вытер,
Сел в свою карету - и уехал в Питер.
P.S. Республика ШКИД (1966).
«Слаенов был маленький, кругленький. Какой-то сдобный, лоснящийся. Больше всего он был похож на сытого, довольного паучка.
Да и пришел-то он как-то по-паучьи. Вполз тихонько, осторожненько. …То ли ему везло, то ли он плутовал, однако он всегда был в выигрыше.
Слаенов стал самым могучим в Шкиде. Он был окружен свитой старших, и с его лица его не сходило выражение блаженства.
В угаре безудержного рвачества росло его могущество. Шкида стонала голодная, а ослепленные обжорством старшеклассники не обращали на это внимания.
Каждый день полшколы отдавало хлеб маленькому жирному пауку. Скоро все четвертое отделение перешло на положение тунеядцев-буржуев. Для этого он держал целую армию агентов.
Из-за голода в Шкиде начало развиваться новое занятие – «услужение».
– Преклоните колени, шествует его величество хлебный король!
С набитыми ртами, размахивая толстыми бутербродами, старшие восхваляли Слаенова.
– Божок наш! Повелитель! Благослови трапезу.
Слаенов хитро поглядывая глазками, крестил сосиску.
– Носилки королю! На руках нести короля!
Слаенова подхватывали на руки и носили его по классу, а старшие ревели:
Славься ты, славься.
…Однажды во время очередного пиршества Слаенов особенно разошелся.
Ели, кричали, пели славу. А у дверей толпилась кучка голодных должников.
Слаенов опьянел от восхвалений. Вдруг взгляд его упал на Кузю, стоявшего в углу. Слаенова осенило.
– Иди сюда, Кузя! Становись на колени! Кузя будет мой раб! Я – твой господин.
Рабство с легкой руки Слаенова привилось. Все они чувствовали, что поступают нехорошо, но каждый про себя старался смягчить свою вину, сваливая на другого.
Рабство стало общественным явлением. Рабы убирали кровати своих повелителей, исполняли другие поручения.
Могущество Слаенова достигло предела. Он был вершителем судеб.
Когда оказалось, что хлеба у него больше, чем он мог расходовать, Слаенов начал самодурствовать. Он заставлял для своего удовольствия рабов петь и танцевать. При каждом таком зрелище присутствовали и старшие. Им было до тошноты противно, но слишком далеко зашла их дружба со Слаеновым.
А великий ростовщик бесновался. Доход Слаенова с каждым днем все рос.
Так продолжался разгул Слаенова, а между тем нарастало недовольство.
Все чаще и чаще на кухне собиралась тройка заговорщиков.
– Ой и сволочь этот Слаенов.
– Обождите ребята, придет время, мы с ним поговорим.
Тройка эта показала Слаенову свои когти. Мамочка сперва покрыл Слаенова крепкой руганью, потом начал отчитывать:
– Да я тебя, сволочь несчастная, кочергой пришибу, ростовщик поганый! Обокрал всю школу.
Нападение было неожиданным. Мамочка искал предлога, а Слаенов не думал, что противники окажутся такими стойкими и злобными.
Скандал произошел в людном месте. Кругом стояли и слушали рабы и одобрительно, хотя и боязливо, хихикали.
Хлопнула дверь, и Слаенов остался один в кругу врагов, беспомощный и жалкий. Ребята зловеще молчали. Слаенов почувствовал опасность и ринулся к двери.
– Попался, голубчик, – взвизгнул Турка, и пощечина легла на толстую щеку Слаенова. Потом кто-то стукнул кулаком по носу, еще и еще раз…
Жирный ростовщик беспомощно закрылся руками, но очередной удар свалил его с ног.
– За что бьете? – взвыл он, но его били.
Били долго, с ожесточением, словно всю жизнь голодную на нем выколачивали.
Слаенов, избитый, жалкий, сидел в углу у стульчака, всхлипывал и растирал кровь, сочившуюся из носа.
Весть о случившемся облетела всю Шкиду.
Старшие организовали митинг, где вынесли резолюцию: долги считать ликвидированными, рабство уничтоженным – и впредь не допускать подобных вещей.
Почти полтора месяца голодавшая Шкида вновь вздохнула свободно и радостно. Вчерашние рабы ходили сегодня довольные.
Спал гнет, мучивший каждого из них. Они сознавали, что были виноваты сами, и тем радостней было сознание, что они же помогли уничтожить сделанное ими зло.
Падение Слаенова совершилось быстро и неожиданно. Это была катастрофа, которой он не ожидал. Сразу исчезли все доходы, он стал жалким, но к этому прибавилось худшее: он не имел товарищей. Все отшатнулись от него. На другой день некогда великий, могучий ростовщик сам был заключен в изолятор, но никто не приходил к нему, никто не утешал его.
Еще через пару дней Слаенов исчез. Дверь изолятора нашли открытой. Замок был сорван, а сам Слаенов бежал из Шкиды. Слаенов исчез навсегда.
Так кончились похождения великого ростовщика – одна из тяжелых и грязных страниц в жизненной книге республики Шкид. Несколько лет тому назад в одном из своих поместий жил барин Троекуров. Его богатство и связи давали ему большой вес в губерниях. Соседи рады были угождать малейшим его прихотям; губернские чиновники трепетали при его имени.
А. Пушкин.
Дубровский.Кирила Петрович принимал знаки подобострастия как надлежащую дань. В домашнем быту Кирила Петрович выказывал все пороки человека необразованного и даже держал небольшой гарем. Избалованный всем, что только окружало его, он привык давать волю порывам пылкого нрава и затеям довольно ограниченного ума. https://www.facebook.com/08gali/posts/428265930572020 https://www.facebook.com/notes/265331864856909/
Update: 2022 год.