В 2006 году появление «Заморочек по-рублевски» Марии Тимофеевой-Рисовской подвело черту под недолгой эпохой «гламурной фольклористики». Моя тогдашняя рецензия - ниже.
Отечественные издатели донельзя напоминают инфицированных «золотой лихорадкой» из книг Джека Лондона и Фрэнсиса Бретa Гарта. Заслышав о новом золотоносном участке, они бросают все и, наспех увязав в одеяло заступ, сковородку и дюжину яиц, со всех ног несутся в нужном направлении, чтобы поспеть хотя бы не последним.
Сегодня самый многообещающий участок, хотя уже и порядком истощенный — рублевский. Обитатели гламурных поселений на Рублево-Успенском шоссе с негламурными названиями наперебой доказывают нам, что богатые тоже плачут, а обыватели, для вида соглашаясь, радостно занимаются вуайеризмом, во все глаза разглядывая жизнь за высокими заборами из сверхпрочного кирпича. Благо все больше и больше «рублевских жен» распахивают для них смотровые окна.
Под знаменем, поднятым сотворившей «Casual» Оксаной Робски, быстренько собрался целый бабий батальон — Наташа Маркович с «Antiсasual», Татьяна Огородникова с «Брачным коNтрактом» «MultiMillionaires» Лены Лениной и т.п. Мужчина пока один — Сергей Минаев с «Духless», но он по части истеричности даст фору любой даме.
Гендерный перекос понятен и предсказуем: у девушек из тех, что «замужем за Рублевским шоссе», называться «писательницей» — новый тренд.
Коттеджные затворницы всегда хотят строем, как солдаты в баню.
Сначала они все были владелицами косметических салонов, затем «галеристками» и «дизайнерами интерьеров», потом — редакторами глянцевых журналов, теперь стали инженерами человеческих душ.
Мария Тимофеева-Рисовская, чью книгу аккурат к осенней книжной ярмарке выпустило никому не известное издательство ГТО («Гибкие технологии общения»), на первый взгляд стоит в этом строю, ничем не выделяясь.
Светская красавица, владелица салона SPA Mosaic Carita & Decleor живет обычной для своего круга жизнью — снимается в клипе Александра Маршала и тусуется на гламурных презентациях. С недавних пор в светской хронике именуется исключительно «писательницей Марией Тимофеевой-Рисовской». Титул этот появился года два назад, после выхода сборника стихов с балалаечным названием «Когда любовь души коснется…». Теперь талантливый автор обратился к прозе.
Книга Тимофеевой-Рисовской отличается от продукции коллег тем, что, вопреки обычаю, в названии нет ни одной иностранной буквы: «Заморочки по-рублевски». Отступление от канона постарались компенсировать максимальной гламурностью издания: шикарный переплет, твердый «супер» (и это при ста с небольшим страничках), глянцевая бумага, иллюстрации модного художника Владимира Любарова. Составитель книги Татьяна Баранова предварила текст собственным предисловием под названием «Озарения на перекрестках Жизни» — именно так, с прописной буквы. Предисловие изобилует выражениями вроде «душевные силы, так необходимые для внутреннего преображения и духовного роста» и сентенциями типа «нет и никогда ни у кого не будет таких денег, за которые можно было бы купить истинную Веру, истинную Любовь, истинное Уважение, истинную Преданность, истинное Сочувствие и Сострадание».
В общем, постарались на славу: сделали все, чтобы читателя стошнило еще на подходе к тексту.
Однако читателей с крепкими желудками, все-таки добравшихся до текста, ожидает сюрприз: первыми в книге появляются совсем не гламурные персонажи. Ранним утром по пустынной улице рублевского поселка несется громко топающий обрезанными кирзовыми сапогами таджик-строитель с совковой лопатой, которой он пытается прибить «мелкое существо, зигзагами несшееся перед ним».
«Увертываясь от лопаты, существо совершало гигантские прыжки из стороны в сторону, опасно пробуксовывая на поворотах, потому что его задние лапы были явно длиннее передних. Тельце существа обтягивала тонкая, нежная кожа, при беге собиравшаяся в морщинистые складки то на животе, то на загривке. Его длинный голый хвост то скатывался в бублик, то пружинисто вытягивался в шпагу, задавая ритм бега и помогая существу совершать невероятные кульбиты в воздухе.
И существо, и таджик галопировали в полном молчании, и только глухие удары лопаты разрывали тишину, охранявшую сладкую утреннюю дрему элитного поселка.
Сцена из фильма ужасов, снять которую не побоялся бы даже Хичкок».
Впрочем, загадка разрешается довольно быстро:
«Таджик отшвырнул лопату и умоляюще протянул к Даше свои мозолистые руки.
— Кито это?! — возопил он с надрывом и нараспев, как в древнегреческой трагедии. — Кито?! Белька?! Не белька?!
— Какая это вам белка! — сердито выкрикнула Даша, тоже тяжело дыша. — Вы что, не видите?! Шерсти нет!
— И я говорить! Шерсти нет! Не белька! Кириса!
— Какая это вам крыса! — окончательно рассердилась Даша. — Это кот! Кот! Понимаете! Обыкновенный кот! Только лысый! Его Мотей зовут!»
Лысый кот Мотя, наглый представитель элитной американской породы сфинкс, — лишь один из обитателей этой неожиданно веселой и лиричной книжки. Ожидаемой и фактически заявленной сиропности и дежурных рыданий о духовности нет и в помине. Главным героям вообще как-то недосуг предаваться Озарениям на перекрестках Жизни, думам о внутреннем преображении и неподдельности чувств.
Пять представленных в книге не то больших рассказов, не то маленьких повестей рассказывают о персонажах, к рефлексии мало склонных.
Не забывая о сквозных героях Моте и его хозяйке Даше, нам рассказывают о перипетиях судьбы самых разных персонажей. Деревенской свиньи-лилипутки Лильки, завезенной на Рублевку под видом карликовой породы, пристрастившейся там к хорошему пиву, щеголяющей с бриллиантовой серьгой в ухе, но по-прежнему тоскующей о родном хлеве и общем корыте. Или свободолюбивого столетнего попугая Аркаши, пережившего всех своих хозяев: и штабс-капитана, и чекиста, и профессора Института марксизма-ленинизма, а потому изъясняющегося криками вроде: «Не срать на плацу! Ха! Я член партии с двадцать пятого года! Ха-ха-ха! Блефуете, поручик! С голубого ручейка-чка-чка…».
Ну и, естественно, их окружения — бывшей украинской учительницы, ныне домработницы Лели, участкового милиционера Сопикова, американского гостя Вадима Рабиновича, обустраивающего личную жизнь бизнес-консультанта Йосика, бывшего «бойца», а ныне почтенного бизнесмена Петьки, пардон, Петра Петровича, периодически из-за тяги «к истокам» посещающего родную деревню на кортеже из двух джипов с «Лексусом» посередине. Ну и — куда уж без них — давно знакомые нам по «рублевской литературе» галеристки-телеведущие-дизайнеры Дашеньки-Софочки-Женечки с из «папиками» и «Любимыми Человеками», описанные со знанием дела и немалым ехидством.
Создание мифологии — процесс непростой и длительный. Отечественная фольклористика, как известно, всегда раскладывала добычу на три кучки: «волшебные», «бытовые» и «сказки о животных». И чудес, и бытовухи предыдущие творения рублевских писательниц нам накидали предостаточно. Теперь можно констатировать полный комплект — появилась книга Тимофеевой-Рисовской. Не самое плохое, надо признать, приобретение.
Тимофеева-Рисовская М. Заморочки по-рублевски. М.: ГТО, 2006.
____________
Если вы любите читать, рискну предложить вам познакомиться с моей книгой "В бой идут..." - https://author.today/reader/32004/239836.
Это добрая и смешная фантастика о поколении "последних советских людей", в свое время вошедшая в лонг-лист премии "Электронная буква-2019".
Близкое будущее. По государственной программе «Вторая молодость» заведующая домом престарелых, желая освоить выделенную квоту, с грехом пополам набирает четырех старичков, еще не впавших в маразм и не высыпавших весь песок, для участия в игре «Альтернативная реальность». Вот только старички оказались тем еще подарком! Бунты и побеги, друзья и враги, стихи и проза, прокачка, данжи и туповатый скелет Цитамол.