Мы – дети военной поры
В начале войны был призван в армию мой старший брат Григорий. 15 сентября 41-го ушел на фронт отец, а на следующий день у матери родился девятый ребенок. Назвали его в честь отца Василием. В конце 1942 г. ушел добровольцем на фронт из девятого класса брат Иван.
Мы жили в Павловке, мать работала в колхозе «Красный путиловец» дояркой, выращивала телят, оставляя грудного ребенка с нами, тоже еще малышами. Младшей сестре Любе было два года. Налоги были большие, с огорода всю крупную картошку сдавали государству, а от коровы себе оставались пахта да обрат.
Еще в довоенное время в наших краях было много волков. В конце 30-х отец за отстрел волков был премирован швейной машинкой «Зингер» – неизменной помощницей каждой большой семьи того времени. В войну из-за отсутствия охотников, ушедших на фронт, количество волков увеличилось во много раз. Не обошли эти четвероногие звери и нашу семью. Да и не только четвероногие.
У нас было две собаки, овчарка и русская гончая, которые стерегли и огород, и двор, и дом. В одну из зимних ночей 43-44 гг. волки растерзали их обеих. Поутру мы увидели только кровавые следы, ведущие в лес. А через два дня из погреба, оставшегося без охраны, воры выгребли все, что там было: картошку и другие овощи, соления. Эта беда легла дополнительным грузом на плечи моей матери. Сейчас это трудно понять, но тогда денег крестьянам не платили, и на трудодни мало что перепадало, все отправлялось на фронт. Летом переходили на подножный корм: щавель, крапиву, дикий ревень, заячий горошек, лебеду, цветки акации и т.д. Помогала нам выжить большая вера в Победу и любовь к Родине, вера в благополучное возвращение родных с фронта.
Мария
Из семи детей, оставшихся с матерью, старшей была 17-летняя Мария. Трудилась в колхозе сначала на разных работах, а потом до конца войны – помощником комбайнера. А сколько работы ежедневно надо было переделать по дому!
Однажды зимой еще затемно пошла в Исилькуль, вернулась и рассказывает: «Иду по тропинке, а навстречу целая стая собак, и все серого цвета. Первая остановилась передо мной, затем оббежала меня, а за ней последовала вся стая». Уже потом, когда парни определили по следам, что это были волки, и сказали ей, она дала волю слезам.
В 1945 году Мария поступила в только что организованное Исилькульское педучилище. Окончив его, работала учителем в Павловке, а затем до пенсии трудилась в разных школах района.
Александр
Брат работал в колхозе с 13 лет, сначала – механизатором, затем – учетчиком.
Одно время волки особенно одолели Павловку, за ночь уничтожали по нескольку животных. Решено было организовать охрану на стыке улиц Чехова и Чкалова. Там на небольшом пустыре стояли скирды с сеном и соломой. Одно ружьишко на пятерых мальчишек, среди которых был и мой брат. Гильзы заряжали дымным порохом и, из-за отсутствия дроби, мелко нарубленными гвоздями. Пыжи делали из чего угодно. Из-за неполного их уплотнения ударная сила была слабой.
Брат рассказывал: забрались на соломенную скирду, прижались друг к другу, чтобы поменьше мерзнуть. «Гости» пожаловали ночью в первое же дежурство, причем в соседний со скирдой двор. Там жила семья Примачуков. Часть стаи кинулась терзать собаку, а несколько зверей забрались на сарай, в котором обитали овцы и корова, и стали раскидывать дерн на крыше. От неожиданности юные «ворошиловские стрелки», как парализованные, взирали на действия волков, начисто забыв про ружье.
Выскочила из дому храбрая хозяйка с вилами, кинулась на серых грабителей. Те огрызались, но продолжали свое дело. И все-таки под смелым натиском женщины дрогнули и покинули двор. Когда ребята начали стрелять, волки уже бежали к лесу. А вылетевшая из ствола «дробь», пролетев не более 10-15 метров, падала на землю.
К последующим дежурствам стали готовиться более основательно и действовали более решительно.
В конце войны Александр был призван на ускоренные курсы младших командиров, которые проходили в кинотеатре «Победа». После войны работал кондуктором на грузовых поездах, а после упразднения этой специальности – слесарем в локомотивном депо.
Анатолий
Брату Анатолию как малолетнему труженику досталось лиха, наверное, больше, чем другим. Когда война началась, ему «стукнуло» семь лет. Вначале работал по дому, обрабатывал огород, возил воду на ручной тележке из пруда, заготавливал дрова. Затем стал помогать старшим пасти скот в колхозе. А в десятилетнем возрасте работал уже самостоятельно: возил корм, пас скот, косил на лобогрейке – примитивной жатке.
Частенько брал с собой отцовское ружье, встречался с волками, стрелял по ним. Однажды нашел выводок волчат.
Позднее, после окончания ремесленного училища, работал на строительстве Комсомольска-на-Амуре. Мать очень гордилась сыном, когда получила от руководства стройки благодарственное письмо. В 15-летнем возрасте на Дальнем Востоке Анатолий вместе с опытными охотниками ходил на медведя.
Армейскую службу проходил в Китае. До пенсии работал слесарем в локомотивном депо. Заядлый охотник и рыбак. Трудно найти ту работу, какую он не смог бы выполнить. Помогал, чем мог, как близким родным, так и дальним родственникам, друзьям и просто знакомым. Всегда был в действии, в движении. И сердце остановилось на ходу, в Павловке, неподалеку от родительского дома, у огорода, на котором он, начиная с 1941 года, много трудился.
Мужество
Об этом трагическом случае, произошедшем где-то на просторах России, писали газеты. Война шла к своему завершению, возобновлялись занятия в школах. Девушка-учительница жила в одной деревне, а преподавала в соседней. Шла домой уже затемно по тропинке, ею протоптанной. Она подходила к копне соломы, когда заметила, что к ней приближается огромная стая волков.
В ее распоряжении была эта копна, спички, школьная тетрадь с карандашом и время, в течение которого сгорит солома. Она подожгла копну и стала быстро писать в тетради. Стая с горящими глазами сужала кольцо. Огонь угасал, надежды на спасение нет. Вот уже волки совсем рядом. А она продолжала писать: прощалась с родными, подругами, со своими учениками, передала прощальный привет родственникам-фронтовикам, которых она так мечтала встретить после Победы. Запомнились последние ее слова, записанные в тетради: «Костер догорает, жизнь догорает».
Прерванные сны
В конце войны, да и после ее окончания, мне приходилось помимо выполнения домашних работ пасти в колхозе телят, коров, лошадей.
Одно скажу: ко всему можно привыкнуть: к постоянному недоеданию, к непосильному порой труду, к мозаичной от многочисленных заплат одежонке, переходящей от старших к младшим, к ощущению близкой опасности, но никогда не привыкнешь к тому, что тебе, пацану 8-10 лет, каждый день, без выходных, в течение всего лета приходится в 5 часов утра, а то и раньше, отрываться от чудесных снов, в которых ты видишь сказочные картины и где ты сам иногда играешь роль Ивана-царевича или еще круче – Ильи Муромца.
Автор Николай Скляр.
Опубликовано в газете "Знамя" Исилькульского района 15 марта 2005 года и в сборнике "Мы вас слышим, мы о вас помним", изданном при участии редакции газеты "Знамя" в 2014 году.
Подпишитесь на канал "Ретро-Исилькуль", чтобы не пропустить новые публикации.