В ту зиму возле нашего кордона за овином поселился волк. Был он беспокойный. Как придут сумерки, завоет, да так протяжно, тоскливо, что прямо, как исстари говорится, по коже мороз пойдёт.
У дома будка стояла, а в ней жил годовалый щенок Филька. Как только заведёт волк свою заунывную песню, Филька сейчас же откликается таким же надрывным тягучим воем. Невозможно было слушать этот дуэт волка с собакой. Фильку я ругала, грозила ремнём, он виновато поджимался, заглядывал мне в глаза, но делал по-своему.
« Волк, видно, голоден, - думалось мне, - от стаи отбился. Как бы беды не стряслось».
И стала я за овин еду носить. Услышав, что я иду, волк отбегал подальше, и я никак не могла рассмотреть его.
Филька всегда увязывался за мной. Останавливаю, отгоняю – идёт. Боялась я за Фильку. Посадить же его на цепь было жаль, он жил у нас на свободе, без привязи. Хорош был: лапы сильные, в жёлтых и серых крапинах, а морда будто в сметане.
Как-то ночью волка было не слышно, а Филька всё лаял и лаял. Я подошла к окну. За стеклом белело поле. Тихо, будто в пух, падали снежинки. Сквозь серые, рядками облака, серебрился месяц. Опустив морду, по полю, кружил волк. Когда он приближался, Филька отрывисто лаял, явно не желая подпускать его к своему жилью. Хоть у щенка и была охота дружески познакомиться с волком, поиграть с ним, покататься по снегу, но сейчас он выполнял свою службу, охранял дом.
Из предосторожности я решила позвать собаку домой, вышла в сени, тихонько приоткрыла дверь – и замерла. Волк, словно не замечая щенка, бегал возле крыльца. Вдруг, он весь сжался и прыгнул на Фильку. Я рванула дверь, та распахнулась, и собака с волком живым комом ввалились в сени.
Возле человека волк оробел. Он забился в дальний угол и оттуда настороженно сверкал глазами. Филька поскуливая жался к моим ногам. Заперев дверь, я провела щенка в дом, а волк остался в его углу.
Утром я наконец рассмотрела его. Это был молодой зверь, серый, пушистый, но сильно истощённый. Видно, туго пришлось ему в лесу. Лося или косулю на воле ему было взять пока не под силу, вот он и пришёл к человеческому жилью за лёгкой добычей. Сказалась также вековая ненависть волка к собакам, которые часто служат серым лакомством. Филька же того не понимал и хотел видеть в лютом звере друга.
Вскоре волк по нашей оплошности вырвался на волю и присоединился к местной стае.
В окрестных сёлах стали пропадать собаки и овцы. Серые разбойники свирепствовали до тех пор, пока за дело не взялись охотники.
Как волка ни корми…
Сайт лайкиурал.
Е.Прокофьева. Журнал «Юный натуралист» № 3 за 1980 год.