Часть 2.
Живя с дедушкой и дядей в связи с мужским воспитанием я много лазила по заброшкам, крышам, жгла костры, купалась, гуляла с парнями(с ними мене легче было найти общий язык), научилась паять, пилить и строгать.
Наверное уже писала в прошлой части о доении коз, их выгуле, кормлении, участие в сенокосах, огородных и прочих домашних работах. Кто жил в деревне меня поймут. Всегда есть чем заняться. Относительно спокойно только зимой.
При этом всем я до 7 - 8 класса достаточно хорошо училась. Мне просто нравилось. Мечтала стать писателем, журналистом или археологом😁. Возможно у меня есть ещё шансы на что-то.
Было в моем детстве очень много хорошего. Вселого. И я не чувствовала себя лишней.
Дедушка Володя мой научил меня плавать. Я очень хотела. В деревне было два водоема основных. Местный большой пруд и узенькая речушка. И вот как раз на эту реку я ходила с дедом учиться искусству не тонуть.
Обычно уходили к лесу. На песчаную отмель с толстым слоем гальки на глубине. Дедушка показал мне пару раз как грести руками. И что лучше для начала это делать по течению, а когда получаться начнет, можно и против.
Он рассказывал мне о приморском побережье, сам был от туда родом. Рассказывал о огромных волнах, пока я плескалась с мальками пытаясь их уловить. Много говорил о бурых медведях и огромных рыбах.
С дедушкой мои воспоминания о детстве связаны неразрывно.
Он, как и многие дедушки рассказывал мне сказки по вечерам. Помнится эта атмосфера зимнего вечера. Тепло натопленной печи и дед сидящий на маленькой скамеечке дымя папиросой Беломор или Прима, около печной стенки греет спину. По кухне плывет этот табачный дымок... Завывает за окном метель, или мороз сковывает окна своими рисунками ёлок, а речь о "Серебряном копытце", "40-ка разбойниках" или ещё о чем-то не менее интересном журчит и журчит сливаясь с домашним уютом, теплом, мурлыканьем кота... Волшебное время. Беспечное. Дорогое.
Мы с дядей часто под ночь зимой ходили на улицу смотреть звёзды. Большую медведицу. Учили много стихов. Говорили о писателях. Читали и решали математику. Он любил тогда, да и сейчас любит говорить о службе в армии.
К сожалению это была и радость впечатлений и самое горькое разочарование его жизни наверное.
Дядя Дима отслужил два года. Не помню годы службы, но проходили они в ракетной дивизии города Карталы под Челябинском. Тогда это был стратегически важный объект, сейчас пустые заброшенные шахты. Страшное зрелище, коих множество по нашей стране.
Так вот, дядя мой был водителем автобуса. Обычным рядовым. Но не раз бывал в самих шахтах и в непосредственной близости к самим ракетным установкам.
Не могу знать, как так вышло, но он хапнул в свой организм достаточную долю радиации. К концу службы у него начались приступы под тип эпилепсии или обморочных состояний.
Военное руководство не стало признавать это как последствия службы. Да, и тогда никому особого дела до солдат не было. И получать по шапке мало приятного, возиться. Поэтому дяде сказали, что приступы от недосыпа. Ночной работы. Домой вернёшься, поспишь и всё пройдёт.
И когда срок службы прошел, вернувшись домой дядя Дима конечно обнаружил, что припадки не прекратились.
Долгие таскания по врачам результатов особо не приносили. Дядю иногда даже называли симулянтом, не назначали пенсию, пока приступы не начали проходить в совсем тяжёлой форме. Естественно речи теперь о семье, детях и каком-то будущем с перспективой не шло.
Однако, несмотря на болезнь и невозможность получить образование выше школьного теперь, мой дядя очень увлеченный радиотехникой хорошо разобрался в электричестве. (Это моя неумелая формулировка). Так же имел права водительские.
В деревне его все знали. Он долгое время после армии работал на комбайне. Т.к приступы шли периодами, то в определенное время дядя Дима мог работать. Так же водил колхозный УАЗик с рабочими.
В силу усугубления ситуации со здоровьем позже перевелся на предприятие ближе к дому и без работы за рулём. Электриком. + Шабашил по деревне. Кому проводку на машине сделать, кому счётчик в доме поставить и тд.
Жил он все это время с родителями. И сколько я себя помню никуда не уходил и не уезжал. Бабушка и дедушка присматривали за ним (после их смерти я или папа), в период обострения. А это обычно на перемену погоды.
В 2000-х годах дядя Диме наконец-то признали инвалидность. Точный год тоже не скажу. Да и зачем это...
Назначили пенсию. Вроде подыскали нужное лекарство. Стало полегче. Но приступы все равно остались, хоть их стало меньше и проходят легче.
Но вот прошло 6 лет со смерти бабушки. Мне теперь было 13. Переходный период и взросление прошли для меня не особо заметно. 2009-й год стал для меня даже ещё более трагичным нежели 2006-й(умерла бабушка).
В 2009-м внезапно заболел дедушка. Все начиналось ещё осенью 2008-го, когда у него внезапно прихватывало желудок. Множество попыток отправить дела в больницу не увенчались успехом. Он пил этот Альмагель и говорил, что стало легче. При этом продолжал выполнять работу по дому, старался не привлекать к себе внимание домашних.
В феврале 2009-го его скрутило с невозможностью разогнуться. Дядя Дима не взирая на отговорки вызвал скорую. Они уехали в больницу, сразу в район.
Вернулся дядя один. Дедушку положили на операцию. Констатирован рак поджелудочной железы. Четвертая стадия.
Мне было страшно за него до ужаса. Врачи сделали что могли конечно же. Но... Дедушка всю жизнь тяжело работал, в том числе с химическими удобрениями, выпивал по молодости, да и так с пенсии пропускал по чекушечке, покуривал с десяти лет + поздно обратились. Люди старой закалки, не любящие жаловаться и лежать в больницах... Это о нём.
Через три недели его выписали домой. Сроку на жизнь осталось всего месяцев 5-6. Уже наступил март...
Дедушка бросил сигареты. Бросил алкоголь. Стал бледным и часто говорил мне, как жалко, что не увидит окончания мной школы. Жалел, что оставляет. Не себя... Сидел на таблетках и обезболивающих. Я часто плакала, видела его боль. Как ходит с трудом, и как ещё пытался помогать мне по дому, ещё готовил супы. Раньше бывало, я от них отказывалась,выделывалась, теперь готова была есть всё, только б он не болел.
Дедушка ещё до мая продержался на ногах. Помогал мне и дяде с огородом, учил меня садить овощи, и ровнять грядки через силу и наверное боль.
Все родные очень переживали, и моя младшая сестра тоже. Мы с ней бегали в библиотеку и искали лекарства от рака. Отчаянно и часами. Мы рвали траву мокрец и гнали через соковыжималку найдя статью, что это растение убивает раковые клетки. Пытались уговорить или заставить дедушку пить это. Так же изводили запасы свеклы с этими же планами. Понимая, что безнадежно.
В июне дедушка слег окончательно. Болезнь съедала его просто на глазах. Из здорового и крепкого мужчины сделав мумию. Он не ел, только пил воду. Еле вставал в туалет с помощью. К нам домой постоянно ходили врачи и ставили обезболивающие уколы по три раза в день. В доме все пропахло этими проклятыми лекарствами и приближающейся неминуемой смертью.
Я просто уже не могла смотреть на дедушку. Боялась. Безумно боялась. Стала стараться не появляться дома. На улице стояла жара и я часто уходила то гулять, то в гости, то в огород. Я не хотела видеть всё это, не хотела чувствовать. Ходила на реку или сидела где-нибудь и плакала. Боже мой, к июлю я уже просто хотела, чтоб дедушка умер и не страдал.
Чтоб его не тошнило кровью и он не исходился в кашле. Чтоб не слышать этот слабый хриплый шепот с просьбой принести воды... Чтоб он не мучился от боли и уколов. Все тело покрытое синяками и ставшее восковым чтоб не вздрагивало от резкого звука или шороха.
Он вряд-ли уже боялся смерти. Он её вообще не боялся.
Дядя ругал меня за безответственность и жестокость, и я даже думать не могла, чтобы сказать ему свои мысли. Понятно, что он очень сильно уставал. На него легла забота о дедушке и о бо мне теперь.
Почти в середине августа 2009-го немного недожив до своего дня рождения дедушка скончался. Ночью. Когда все спали. Тихо и почти незаметно.
Это заметила я.
Я неожиданно проснулась в два часа ночи, мне резко стало холодно и как-то неспокойно. В доме казалось стало так тихо, что я слышала ход маленького будильника в соседней комнате, где должен был спать дедушка.
Тут я понимаю, что хочется в туалет, и при этом вставать очень жутко. Но надо. Я на цыпочках вышла в смежную большую комнату и увидела дедушку недвижимо лежащего на полу. Видимо сполз с дивана от судорог. Подстегнувший страх заставил меня пробежать через зал к дяде в комнату и разбудить его.
Дальше меня отвели к папе и там заставили поспать. Мачеха снова капала мне валерьянку, хоть я и не ревела.
На следующий день все занимались организацией похорон. Я предоставленная сама себе просто гуляла.
Знаете, я испытывала какое-то внутреннее спокойствие. Облегчение. Я не плакала и сейчас. Смотрела на безоблачное небо и думала, что так гораздо лучше. Дедушке по крайней мере точно.
Мне помнится тогда по пути домой под вечер встретились две мои одноклассницы и я им с какой-то даже улыбкой сказала, что дедушка умер. А они назвали меня бессердечной, так как не плачу. Я даже пыталась им что-то объяснять, но они не поняли.
На похоронах я стояла над могилой и вспоминала все самое хорошее связанное с дедушкой. Думала, что он услышит мои мысли и будет знать, что я его люблю.
На поминки кстати пришло не так уж много людей. Вроде при жизни постоянно рядом крутились всякие мужички, особенно после пенсии, до этого во время ЗП. А сейчас... Вот тут мне было обидно за родную душу.
После смерти дедушки отец снова предлагал мне идти к нему жить. Но теперь я уже сама не пошла. Оставшись жить с дядей. Мне было жаль оставить его одного, особенно с болезнью. Да и именно здесь был мой дом. Моя жизнь.
На фото мой дедушка Феськов Владимир Иванович.
