1 часть – Воспоминания о непрожитом - https://zen.yandex.ru/media/id/5aaaba3a7ddde892fdb113d7/vospominaniia-o-neprojitom-61e046de6e106d09ec8d5fb6?&
2 часть – С высоты Морозовой горы - https://zen.yandex.ru/media/id/5aaaba3a7ddde892fdb113d7/s-vysoty-morozovoi-gory-624fba846ea3c76f741cadbf?&
3 часть – За горизонтом событий - https://zen.yandex.ru/media/id/5aaaba3a7ddde892fdb113d7/za-gorizontom-sobytii-62beac027ad65e278f863275?&
«Мы всего лишь свечи на ветру и на пиру»
Ария – «Блики Солнца на воде»
Ровно год прошёл с момента начала написания повести «Воспоминания о непрожитом», но после его завершения осталась недосказанность. Сегодняшняя новость повергла в ужас и стала одновременно отправной точкой для начала этой истории. Умер мой троюродный брат Васильев Павел Владимирович. Павел - мой ровесник. Не скажу, что мы близки, или дружны, но я научился сначала принимать родню, а затем и полюбил всех вместе и каждого по отдельности. Павел - прекрасный отец для дочерей Анастасии и Любови. Он выстроил дом, приобрёл новый автомобиль. Но к нему ворвалась смерть, увы, не для того чтоб испить воды, а безжалостно унесла с собой душу Павла. Не передать словами чувств, обуревающих в сердце при мысли, что в нашей семье Паша отворил дверь в иной мир нашему поколению. В «Воспоминаниях» я писал о бабушках и дедушках, о тётках и дядьках: половина из которых покинули нас, но я не подозревал что так быстро и наше поколение начнёт пополнять сонм умерших родственников. Если рассуждать о смысле жизни, о ценностях и устремлениях, то можно докопаться до бездонных глубин философии и софистики, но среди бесчисленных нагромождений мыслей остаётся один вопрос, которым я задаюсь на протяжении последних двух лет: есть ли цель и смысл жизни, если она настолько хрупка? Нет, безусловно, нужно дышать полной грудью, нужно стремиться, нужно добиваться, идти вперёд, развиваться, почитать труд и достижения других людей. Но почему живые так бессмысленно умирают? Почему человек, не закончивший своих дел, уплывает по пурпурной реке в мир мёртвых? Есть много действий на Земле, которые я своим скудоумием не уразумеваю. Ни я один задаюсь этими вопросами, до меня и после меня будут их озвучивать сотни миллионов человек, но каждый получит ответ, пригодный только для личного понимания происходящего.
После похорон я приехал домой, открыл новый файл на компьютере и начал писать. Через несколько минут вспомнил, что 5 января 2010 года с утра и под вечер я делал небольшие зарисовки для сюжета рассказа «Утро». В этот день Паша стелил кафель у меня в ванной комнате. Был девятый день поминовения бабушки Нины. И мы вместе с Павлом поминали её в обед. «Утро» для меня крайне важный рассказ. Его я сочинил быстро. Вдохновение появилось после прослушивания демоверсии песни «Колокол» группы Легион. Красивый текст песни создал в моей голове явственную картину храма с высокой колокольней и стаей ворон, кружащей в небе над храмом. Тогда же я делал робкие наброски собственных философских умозаключений. В рассказе переплелись сюжет и внутренние размышления литературного героя. Тогда ещё никто из родственников не знал, что я пишу. Паша мне рассказывал о своей работе, мы смеялись, спорили, вели живую беседу, а в моей голове белел заснеженный храм со стаей ворон. Не подозревал Паша о чём я думаю в тот момент, когда я говорил с ним. Не знал и я многого из того что произойдёт в нашей жизни.
Двенадцать лет пролетели молниеносно. но несмотря на быстротечность времени, эти годы изменили нас до неузнаваемости. Мы взрослели, родители старели, старики умирали. В обозримом прошлом не было ни одного такого десятилетия со столькими смертями. Декабрь вновь пополнился ещё одной скорбной датой календаря в истории нашего рода. В один ряд с прабабушкой Прасковьей Андреевной, прадедом Тихоном Николаевичем, тёткой Марией Ивановной двоюродными дедом Иваном Тихоновичем и бабушкой Ниной Тихоновной, дядей Александром Николаевичем ушёл Павел в те места, о которых люди создали богатейшие религиозные труды. Народные традиции по-разному описывают мир мёртвых: существует ли он на самом деле никто не скажет, но из-за таинственности эта тема сумасшедше популярна в культуре. Накануне похорон я стал невольным слушателем семейного разговора родителей Павла: Ольги Фёдоровны, Владимира Петровича, их дочери Дарьи и зятя Максима. Сразу вспомнились наши опасения перед похоронами бабушки в 2009 году. Тогда мы столкнулись впервые с этим горестным мероприятием, а потом, к великому сожалению, набрались опыта. Кончина члена семьи одновременно и сплачивает и разлучает родственников. Сразу понимаешь глупость обид, ссор, недомолвок, сплетен и хочется высказать то, о чём не мог сказать человеку. Но сказать уже ничего невозможно, да и по сути нечего…
Павла похоронили на суворовском кладбище. Новое станичное кладбище ширится с ужасающей скоростью. Станичники выстраивают огромные мраморные мавзолеи, соревнуясь друг с другом в масштабности и дороговизне. Рядом с роскошными и дорогостоящими семейными мемориалами поставлены обычные памятники. Сейчас принято брать землю для нескольких человек одновременно. Многие заказывают надгробия при жизни, чтоб снять обременительность с детей и внуков. На церемонии прощания собрались его родные: к большому сожалению, пришли не все родственники, соседи, друзья, коллеги по работе безмолвно провожали мужчину в последний земной путь. В пасмурный зимний день тяжёлое прощание томилось в людских глазах, наполненных скорбью и мыслями о своей жизни. К смерти невозможно подготовиться, а тем более к смерти человека, достигшего своего апогея. Невозможно без боли смотреть на Ольгу Фёдоровну, мать умершего. Она обречённо падала на грудь сына и просила о прощении, будто бы не посвятила свою жизнь детям.
Если можно было бы умереть за сына, она, не раздумывая, сделала бы это. Но жизнь иная. Каждый из стоящих на последних проводах человека из дома, скорбел и думал о чудовищной несправедливости, коснувшейся Павла и его семьи. Но жизнь продолжается и вместе с гулким и томным боем кусков земли по крышке гроба переворачивается страница в жизни родных умершего. Ночью выпал первый снег и по нему остались следы родителей, сестры, пришедших с завтраком на кладбище. Новый, первый день без Павла начали Васильевы. Вместе со снегом следы исчезли. Остались скорбь и невосполнимое чувство потери, ибо человека в сердце заменить нельзя…
В тот же день наша с Павлом двоюродная сестра Ирина Барбаш отмечала 50-летний юбилей. Так часто в больших семьях сплетаются даты празднеств и трагедий. Большая семья – всегда множество дополняемых и убывающих дат. Большая семья - это постоянная переменчивая традиция в силу изменяемости мира и стирания из памяти имён предков. После смерти человек превращается сначала в боль и страдания, затем в воспоминания, которые тают и отмирают как сухие стебли на растении. Реалии настоящего и надежды на будущее растворяют прошлое и выветривают его. Человеческая память – это смена климатических зон планеты в миниатюре. Дед Иван Егорович умер 14 марта 1975 года, а в этот день отмечал день рождения его зять Александр Николаевич Васильев.
Наши родственники отмечали новый 2010 год после смерти бабушки Нины Тихоновны, умершей 28 декабря. Даже похоронили её 30 декабря, чтоб осталось время на подготовку к новому году. В этом повествовании я не ставлю оценки, я записываю хронологию. Здесь нет призыва отречения от торжеств и юбилеев. Просто всегда нужно помнить как любой день может стать последним. Бабушка говорила постоянно: «С чем ты пойдёшь к Богу?» для неё Бог оставался незыблемым оплотом справедливости и великим судьёй, оценящий по достоинству её тяжелейшую жизнь и скрасящий своей улыбкой страждуще-верующую христианку, посвятившую саму себя служению Богу в виде бесконечной жизненной муки с мужем и дочерями инвалидами и сыном пьяницей. Единственной надеждой бабушки была встреча с Богом, которую она одновременно желала и боялась из-за грехов, о существовании которых баба догадывалась, ибо вся её жизнь – нескончаемая чистка рода на семь поколений вперёд.
После её смерти, чисткой рода занималась мама. Она ежедневно молилась обо всех умерших и живых родственниках. Её прекрасные подруги помогали ей, постоянно молились о наших родственниках в унисон с мамой. В первые годы я относился к этому нейтрально, потом же я прочувствовал связь между всеми людьми, давшими жизнь мне. И несмотря на то, что я не молюсь, не вычитываю, намоленность с предками ощущаю чуть ли не физически. Моё общение происходит с родственниками через сны. Еженощно я проживаю с ними много часов. В сновидениях живёт альтернативная реальность. В ней я живу вместе с папой, мамой, дядькой, тёткой и другими близкими людьми. К сновидениям я не отношусь как к сакральным символам, это обратная сторона яви и где я вижу тех, кого нет рядом физически. Также во сне я вижу родную станицу, улицу, гору, речку на которых вырос. Порой они предстают такими же как и есть в действительности, но часто снятся совершенно не похожими и изменёнными до неузнаваемости.
Наверное, нет среди соседей ни одного другого человека, который так привязался к улице на которой вырос. Для меня один квадратный километр площади стал по настоящему целой вселенной. Тут существуют свои звёзды, туманности, чёрные дыры, пульсары и квазары, создающие новые миры и цивилизации, живущие в моих рассказах, повестях и переживаниях. Нет, конечно, я понимаю, что холм у подножия которого находится мой дом ничем не примечателен, не представляет никакой ценности в науке. В былые времена холм называли Морозовой горой. Тогда на нашей улице проживали Морозовы. Топоним практически исчез и мои работы, пожалуй, один из немногих маркеров, подтверждающих это название.
Ежевечерне поднимаюсь на гору и отдыхаю от всего окружающего. Тишина и простор перед глазами раскрывают душевное спокойствие и вдохновение. Люблю вид с Морозовой горы. Здесь расположена часовня святого Пантелеймона, построенная греками в начале 2000-х годов, семь курганов, карьер по добыче гравия, поле, распаханное на месте сада из тутовника. Перед глазами простирается станица, поля, холмы, балки рек, на востоке видны горы Верблюд, Бык и Змейка, юго-восточнее их Бештау, Шелудивая и Машук. Далее на юг видна гряда вершин Большого Кавказа, плато Инал, Канжол, западнее их Эльбрус, Бермамыт, Гумбаши и бекешевские высоты. Этот вид пропечатался в моей памяти. Так прорастают люди корнями в родную землю. Бывают такие дни когда хочется уехать из станицы и поселиться подальше, но как представишь, что нельзя с собой увезти этот ландшафт, мой переезд откладывается. Именно здесь наверху родились большинство из моих 60-ти рассказов и повестей. Сколько тайн и секретов слышали эти холмы. О скольких судьбах разных людей услышано, осмысленно и прочувствовано за вершине горы у подножия невысоких курганов. Жаль нет естественной связи с теми, кто проживал здесь ранее и с теми, кто будет жить после. Фотографируешь цветы, рассветы, закаты, облака, улицы или окрестности и вспоминаешь как мои собеседники рассказывали о сокровенном, а я в эти моменты беседы рассматривал цветы, или прислушивался к шелесту травы. Жаль, что трава и цветы не знают, как красиво они смотрятся на фоне десятикилометровой ложбины в слиянии четырёх суворовских рек. Им не расскажешь о цене, сыгранной за годы моей жизни. Ежегодно меняется поколения растительности и каждое из них дарит мне свою красоту. Именно так рождается литература...
С первых лет жизни мы всей детворой нашей улицы пропадали на горе. Наверху мы гоняли в футбол, катались на санках, поджигали траву в надежде, что на следующий год травы станет больше, собирали цветы, играли в прядки и мечтали. Наши мечты - типичные для постсоветских детей: иметь постоянный достаток, обилие вкусностей, размышляли о космонавтике и верили, что наши грёзы непременно сбудутся. А ещё клялись в верности и преданности друг другу, но выросли мы разными личностями с неодинаковыми устремлениями в жизни. Все мои друзья периодически разъезжались кто к другим родственникам, кто в Грецию, а кто на рыбалку. Один я практически никуда не выбирался из дома. Один раз папа взял меня с собой на пару дней в город Новопавловск, где он работал у друга. Там я с ним купался в озере. Мы плавали на лодке и папа нырнул в озеро, а я решил подшутить над ним и отплыл от него достаточно далеко и не придавал значения его просьбам остановиться и дать ему подняться в лодку. Тогда он едва не утонул от бессилия. На следующий день я упал со ступенек и женщина лечила мне окровавленную коленку. Я помню как она водила рукой вокруг моей ноги и я чувствовал электрические заряды. Потом я испугался и пришлось прекратить сеанс. Несколько раз мы ездили с папой в Ставрополь на автобусах в глазные клиники. Один раз ездил на бричке вместе с дядей Петей и Мишей Денисовыми в станицу Бекешевская. Там мы прожили два с половиной дня и возвращались домой по студёному осеннему туману в бричке с большим количеством мебели и вещей, отданных бабой Марусей для семьи её сына. Пару раз был на кошарах когда дядя Петя чабановал.
Пожалуй, наиболее яркое детское событие вне станицы - полуторамесячное лечение в глазном отделении кисловодского санатория Пикет. Туда я попал по направлению из районной поликлиники. В санаторий мы не легли, поскольку отсутствовали деньги, а нас приняла моя двоюродная сестра Ирина Данцева (в замужестве Ильичёва). Она жила на улице Цандера с супругом Сергеем и сыновьями Вячеславом и Александром. Каждое утро я с папой ездил в санаторий, где две медсестры Светлана и Марина проводили процедуры. И отдохнув после лечения, мы отправлялись обратно. Часто ходили пешком через город. Помню старые кварталы города, серпантин Пикета, центральную аллею парка и братскую могилу воинского мемориала. Впервые в жизни тогда я прокатился на колесе обозрения. Страх и любопытство тогда сплавились в единое ощущение. Я поднялся высоко над землёй, смотрел во все стороны и ощущал ветер всем вспотевшем телом. В другой день мы с папой ходили на старое озеро, где он прыгал с вышки в воду, а я смотрел, заворожёнными глазами и думал, что он отважнее и ловчее всех остальных людей. В цокольном этаже соседнего дома на улице Цандера располагался продуктовый магазин. Его обрамлял козырёк из профнастила. А рядом с тротуаром выложена бетонная стена, отделяющая дорогу от тротуара. Папа перепрыгивал со стены на козырёк и звал меня с собой. Я боялся. В его глазах горело сожаление, но я так и не сумел перебороть страх ни тогда, ни сейчас. В один из дней мы с ним пришли в гости к его другу Рожнову Владимиру. Он живёт в одной из четырнадцатиэтажек на въезде в Кисловодск. Мы поднялись на крышу здания и гуляли по крыше. Папа ходил по парапету, а я боялся даже посмотреть вниз. С детства я на отца похож только внешне. Вся моя спокойная и размеренная жизнь – полная противоположность того как жил он. Он - бунтарь. У него были постоянно мотоциклы, мотороллер, трактор ДТ-75м на котором он строил Большой Ставропольский канал. В молодости он считался главным станичным забиякой, с которым никто не хотел связываться. Я же рос кротким, тихим, послушным мальчиком. В Кисловодске папа водил меня в цирк, в серпентарий, в парк, на озеро, на спортивную площадку где я гонял в футбол с мальчиками из других дворов. Я тогда не замечал в его поведении многих граней и то, что он постоянно выпивал для меня оставалось в порядке вещей. Только спустя несколько лет, после смерти деда Комарского Дмитрия Павловича отцовские запои стали для меня непосильной ношей. Тогда же на остановке Нарзанные ванны располагалась столовая. В ней папа постоянно выпивал. В детстве на многие действия не обращаешь внимания. Отец в глазах сына – живое воплощение богатыря и только с приобретением жизненного опыта видишь реального человека за ширмой придуманных образов. Однажды Ира с Сергеем и детьми уехали на весь день, папа поехал домой за деньгами, а я съездил в санаторий один. Вернулся в квартиру, позвонил соседям и они отдали мне ключ от квартиры, но в тот злополучный день дверной замок сломался и я три часа пытался отворить дверь. Все проходящие люди пытались мне помочь, но замок не проворачивался. К вечеру папа вернулся из Суворовской и мы позвонили Рожнову. Тот приехал с тросом. Он и папа поднялись на пятый этаж, договорились с хозяевами, что б с их балкона спуститься вниз и открыть изнутри дверь. Папа обвязал трос вокруг пояса и спустился вниз. Через полчаса мы попали домой, а соседи аплодировали храбрости отца. Вечером мы заказали переговоры с городом Лермонтов. В 90-х годах нужно было набрать 09 на проводном телефоне, заказать телефонистке соединение с другим городом, продиктовать данные и только потом начать разговор с теми, кому ты звонишь. Тогда наши родственники приехали к Данцевым и я поговорил с мамой. Я до сих пор помню мой трепет в голосе когда я чувствовал насколько сильно оторван от неё. Двумя годами ранее я уже жил без мамы когда ей в 1992 году давали путёвку в пятигорский санаторий Лесная поляна. Я сильно скучал и чувствовал себя брошенным, хотя прекрасно понимал, что лечение в санатории для неё жизненно необходимо. Мы с папой несколько раз ездили в гости к маме, после мама отдыхала в санатории в 2002 и 2004 годах.
В 2019 году я побывал на улице Цандера в Кисловодске, сделал несколько фотографий и вспомнил свой прекрасный месяц, впервые в жизни проведённый вне дома. Отчего-то не написал об этом пребывании ничего, только при создании этого произведения нашлись и слова и время для изложения.
И помню своё последнее возвращение с отцом и его знакомым на грузовике в станицу. Тогда из Суворовской возили молоко в Кисловодск на молочный завод. Нас вёз на ГАЗоне знакомый папы, имени которого я, увы, не знаю. Была осень, наверное, конец сентября или начало октября. Я жадно смотрел на городские огни, казавшиеся мне завораживающими переливами света. Для сельских жителей свет многоэтажек в ночных городах напоминает волшебную сказку. С детства я любил свысока наблюдать за огнями. В то время в станице проходили веерные отключения электроэнергии, а Лермонтов и Кисловодск утопали в свете электрических ламп. По крайней мере я так видел эти города. Улицы Цандера, Героев медиков, проспект Победы удалялись из поля моего зрения. Администрация и цирк, кинотеатр и многоэтажки квартала Минутка оказались позади нашего молоковоза. Потом мы выехали за пределы города, где нет электрических огней и в темноте я увидел горящий Джинальский хребет. Страх сковал меня. Сразу вспомнились апокалиптические рассказы бабушки о грядущем конце света, и я испугался. Я вцепился руками в поручень и прижался к отцу. В 9 лет я испытал страх приближения конца света. В то время бабушка зачитывалась Библией и откровения Иоанна Богослова, самые впечатляющие моменты в книге, гипнотизировали её. Нина Тихоновна заговорческим тоном зачитывала вслух все чудовищные сцены, предрекая всем безбожникам грядущее наказание. Смотря на высокое пламя мне становилось страшно. Чудовищно сильно захотелось увидеть маму, которую на тот момент не видел месяц или чуть больше. Помню отец разговаривал с водителем о чем-то обыденном. Они оба курили и запах табака смешивался с запахом дыма. Мне хотелось кричать, но я молчал, переживая внутри страсти, терзающие меня. Смотрел я на горизонт и ожидал, что огонь поглотит всё. Но мы быстро доехали до Ессентуков и там огонь уже не виден. Всю оставшуюся дорогу я молча смотрел в темноту без опаски. Только детское воображение рисовало огонь постепенно подбирающийся к Суворовской. Когда я приехал домой, страх прошёл. Мама и бабушка ждали нашего возвращения. Они радужно встречали нас, а я остановился на крыльце нашего дома и смотрел на горизонт, стараясь разглядеть приближение огня. В тот момент не страх руководил мной, а скорее любопытство. С нашего двора видны балки Нахрапкина, Бурун, Донская, Соколова, воровская, Подошва. Тогда мне казалось, что они расположены по дороге в Кисловодск. Страх перед огнём у меня проявлялся ещё долгое время. С тех пор я долго боялся темноты. В ту же осень у нас дома загорелась гора и ночное пламя разбудило половину улицы. К нам домой вбежал сосед Ваня Остроухов и пригласил меня пойти с ним на гору, посмотреть огонь по ближе. Я отказался. Он убежал, а я предложил маме уйти на время пожара к Денисовым. Весной 1995 года загорелась соседняя с нами хата, в которой проживала до этого баба Мария Безбородова. Тогда я тоже сильно испугался.
В тот вечер, по возвращению из Кисловодска, я забежал домой и радостно обнял маму, бабушку и дядю. Помню, что они смотрели передачу «Поле чудес», а мне хотелось быстрее отправиться к Денисовым. Ехал я с надеждой, что вечером пойдём к тёте Вале в гости смотреть телевизор, но пока я лечился, мама нашла телемастера и он отремонтировал наш цветной «Горизонт». На следующий день папа ушёл на работу, а мы пошли к тёте Гале Пучковой в гости. Тогда проложили новый тротуар вдоль улицы Октябрьской до её пересечения с улицей Лермонтова и за время моего отъезда в Кисловодск Миша Денисов возил пару раз маму в гости к Пучковым. Я катил маму и радовался, что я повзрослел и отныне могу самостоятельно перевозить её по станице. В то время у мамы была большая прогулочная трёхколёсная коляска с двумя рычагами, которыми она помогала мне катить её по улицам. Мы приехали к Пучковой Галине Фёдоровне, а после пошли к её старшей сестре Поросоченко Нине Фёдоровне, но её не оказалось дома, и мы отправились к Васильевой Ольге Фёдоровне. Их семья тогда снимала жильё по Октябрьской. Мы пришли, покричали, но никто не вышел. Я побежал по двору в надежде встретить Пашу, но за мной погналась их собака и укусила за левую ногу. Помню свой испуг и то как дядя Вова обнимал меня, уговаривая успокоиться и не бояться их собаку. А Паша смеялся от того, что я испугался их доброго пса. Он не верил, что собака могла меня укусить.
Ещё один яркий фантом воспоминаний остался от поездок в город Лермонтов к тёте Лене, моей крестной. Её я называл «Маманька». Среди жителей Суворовской этот термин заменяет слово «крёстная мама». Данцевы Елена Ивановна и Владимир Васильевич всегда выделялись среди всей нашей родни. Они были единственными городскими жителями и одно время проживали в Москве, в посёлке Ёнский и городе Кандалакша Мурманской области. Елена Ивановна - удивительно красивая женщина. Как раз сегодня, в день крещения Господня, восьмая годовщина её смерти. Елена жила интересно, одевалась модно и утончённо. Она любила уют и умела быстро наводить порядок вокруг себя. В последние годы на её плечи выпали большие испытания, то ли не по разумению, то ли злой рок сыграл с ней злые шутки. Елена сильно обожглась паром, затем угорела от газа и после её супруг случайно сломал ей позвоночник. Она долго сопротивлялась, проводила много реабилитационных работ, научилась заново ходить, но в итоге сломалась и не смогла преодолеть жизненных тягостей. Я любил её до беспамятства. Всё детство она для меня - яркий маяк в мире детских путешествий. Я радовался когда Данцевы приезжали в гости, когда мы ездили к ним. А с 1997 года в Лермонтов переехал жить Миша Денисов. Оттуда удобнее ездить в Ессентукский педагогический колледж. Миша дружен с Владимиром и Ириной Данцевыми. Во время его студенческой жизни они жили весело и отвязно. Миша делился впечатлениями, и я откровенно завидовал, что мне не дозволено проживать так же. В то же время Данцевы обменялись квартирами с другими жителями города. Поменяли свою трёхкомнатную квартиру на двушку. Жили они сначала наверху на улице Волкова, а переехали в старую часть города на пересечение улиц Пятигорской и П. Лумумбы. После встречи нового 1997 года маманька взяла меня к себе на время зимних школьных каникул. Прожил я там несколько дней. Мы гуляли с братом Вовой по городу, он водил меня в кинотеатр, после мы посещали его друзей. Тогда в 12 лет мне все городские жители казались интересными для наблюдения. Они не похожи на тех, кого я привык видеть в станице. Сейчас я бы, конечно с людьми того социального статуса и образа жизни не стал бы и заговаривать. В те годы андеграунд, в котором эти люди пребывали меня забавлял. В рождественский сочельник маманька подарила мне магнитофон. Она сделала кутью и мы повезли её сначала в Новоблагодарное к родителям дяди Вовы, а потом привезли к нам домой. Я нескончаемо обрадовался магнитофону. Именно с того момента я влюбился в музыку. Сначала я слушал исключительно то, что предлагали радиостанции того времени. Следил за хит парадами. Постепенно обзаводился своей фонотекой. Первой музыкальной любовью стала группа «Восток». Я слушал их ежедневно. Их песни стали проводниками в мир музыки. Первые два альбома группы затёр до дыр. Погружённый в музыку мальчик жил в песнях и воображение рисовало мир детства. Сейчас, когда тётя и дядя умерли, Ира перебралась жить в Новоблагодарное, город для меня опустел. По работе я часто езжу в Лермонтов, катаюсь по улицам, наблюдаю за горами. Но мой юношеский океан эмоций успокоился и вместе с ним все некошеные луга желаний созрели в реальной жизни, оставив после себя урожай в виде ярких воспоминаний. Два раза останавливался на улице Патриса Лумумбы и гулял вокруг углового дома тётки. Здесь воспоминались и мои обиды на маму, которая меня не часто пускала в Лермонтов и последующая благодарность маме именно за то, что не разрешала мне сюда приезжать дабы не вести асоциальный образ жизни. Благодарность растворила детские обиды.
Создавая эту повесть накапливается материал для третьей части. Хочется передать всё, что известно о родственниках, особенно о родителях, которых с безмолвной тоской стало не хватать. Но всё, что известно не опишешь, а многие события не поддаются описанию. Курьёзные или нелепые истории на бумаге выглядят не естественно и выдумано. А при художественном изложении теряется невесомость устной речи. Название произведения должно возвращать сюжет к моей горе, но, о ней так много написано и она фигурирует и в «Погружении» и в других рассказах, что порой появляется желание выделить эти описания в единую краеведческо-литературную статью. Но это дело будущего… Многие люди ищут святые места, места силы, намоленные храмы и тому подобное, но при этом не задумываются над тем, чтобы самим создать такое же намоленное, святое место, которое станет личной наисвятейшей землёй, без общечеловеческих догм и предрассудков, которыми наполнены общедоступные и общепризнанные «места силы». Каждому человеку под силу стать хозяином своей жизни и своих воспоминаний, которыми мы дорожим.
Выше нашего дома за полем растёт небольшой сад черешни. Туда маму катали на коляске сёстры Валя, Нина и подружки Татьяна Кокозова и Галя Асломазова. Сад принадлежал «Огородней бригаде» и колхозники не давали обрывать фрукты. На самом деле охотников поживиться спелой черешней было много, поэтому колхозники гоняли и гоняют сейчас, дабы самим осталось. Девочки часто гуляли по грунтовым дорогам вдоль лесополос и прикатили маму за черешней. Они завезли коляску в кусты и носили маме фрукты. Водитель заметил их, остановился, силой усадил девочек в кабину грузовика и повёз к председателю. Тот отругал воришек и дал поручение отвезти маму домой.
Мы с мамой также ездили по дороге, которая ведёт через поля к реке Горькая. Там мы наслаждались звуками природы: нам одним пели птицы, гудел ветер и благоухали цветы. Сейчас уже нет времени наслаждаться этими мгновениями, поскольку новый распорядок дней гонит меня совсем в иные места, где можно любоваться другими видами. Прошлое безвозвратно отпустило меня и я вспоминаю прожитое как счастье, растянутое на всю мою жизнь. Теперь же я коплю новые эмоции, чтоб они выливались из меня другими художественными произведениями. Во время написания автобиографических повестей я пишу редко: во-первых, нет много свободного времени; во-вторых, чувствую застой в мыслеизложении.
Пишущий человек сталкивается с ощущением нехватки слов, когда нет возможности написать хотя бы один годный, интересный и искренний отрывок. В это время человек замолкает и ждёт прорыва. Бессмысленно браться за несколько разных историй в поиске тропы к реке творческого изобилия. Время отдыха даётся для концентрации мысли и внимания. На волне творческого подъёма необходимо встрепенуться, отправиться в полёт, вытаскивая изнутри новые ощущения и мысли, созревавшие в минуты молчания. Затвор внутреннего монолога учит принимать состояние покоя и предаваться другой деятельности. Всё происходящее с человеком можно объяснить. Никогда не нужно вырывать из себя слова, когда они просят отдыха от автора. Главное не строить козни и не пробуждать в себе жертву. Многие писатели настороженно относились ко времени их затишья и опасались, что не смогут продолжить писать, но после э продолжали работать и порождали на свет гениальные книги, подталкивающие читателей на новые свершения. Творческое безмолвие появляется в тот момент, когда автор истощён или выполнил сложную работу и не восполнил внутренние закрома вдохновения. Принятие ситуации успокаивает и даёт силы. Не стоит переживать из-за мелочей, а необходимо изменять своё внутреннее состояние для дальнейших свершений: гулять, общаться, мечтать, открывать сердце миру и тогда удивительно быстро прольются потоки наполненности разума.
Всё моё детство прошло под склоном, на вершине Морозовой горы и в ближайших реках Тамлыке, Куме и Гаркуше. На горе я любил гулять по заброшенному саду, лазать по глубокому ущелью на дне которого протекал ручей. У подножия мы играли в «Пять камней», «Выбивало», «Сосиску» и многие другие игры. На территории водочного завода, который строился все девяностые и нулевые годы лежали тринадцать железобетонных безнапорных труб диаметром семьдесят сантиметров. Мы на них играли в «Чёху» и догонялки. Рабочие завода нас иногда прогоняли, но в основном не трогали потому что мы не портили н не рушили ничего. С пацанами нашей улицы мы любили ходить на свалку, где собирали всякий хлам и строили планы как из него мы сделаем пригодные вещи. Если более предприимчивые парни собирали металлолом и сдавали его, то я стеснялся того, что придётся катить на тачке его до ближайшего приёмника. Вообще долго и чрезмерно я стеснялся многого. Стеснительность портила жизнь, но я не делал верных выводов. Синдром отложенной жизни, помноженный на послушание создают ущербную личность. Пришлось проделать сложную работу в направлении избавления от зажимов, полученных в детстве.
Мои большие внутренние перемены начались в 2016 году и глубокий анализ начался во время смерти дяди Виктора Ивановича, поскольку такие даты вышибают землю из-под ног и люди становятся самим собой. В том числе и в самом себе ты замечаешь, как отребья норм приличия исчезают. 2016 год выдался тяжёлым: с чередой смертей родных, друзей и смертью во мне самом одной из субличностей, которую я считал собой. Похороны сначала пугали, потом стали закаливать и значительно позже пришло понимание того, что каждая потеря учит любить и ценить людей, стараться понимать и беречь их. Во многих учениях говорится: нужно формировать свою мысль, свои желания, направлять их в положительное русло. Необходимо держать эмоции в стремени и не позволять себе лениться, не допуская негативных чувств вкупе с гневом и озлобленностью, затмевающие рассудок. Но жизнь длинна и сложна, поэтому многие правила воспринимаются «устаревшими предрассудками» и «придуманными рамками», удерживающими людей в нормах приличия. Без грома никто не крестится. Без понимания прожитого опыта поучения выглядят как стандартные схемы. Пока человек не сдерёт с себя старую кожу и не почувствует новой он бессмысленно продолжает своё существование.
5 мая зазвонил мой телефон и Татьяна Владимировна Остроухова, подружка мамы и кума папы, сказала мне, чтоб я вышел из комнаты для продолжения разговора с ней. Она сказала мне будто в проулке возле кладки обнаружен труп моего дяди. Я надел куртку и пошёл туда. С неба накрапывал дождь. На месте его гибели находились трое полицейских и пятеро соседей. Дядька лежал в реке потому что сотрудники не захотели его вытаскивать, а ждали родных, чтоб те залезли в холодную и мутную воду реки Тамлык. Я опознал дядьку, полицейские подали мне бумажки для подписи. Я позвонил Мише Денисову, дабы он приехал мне на помощь, также о случившемся сообщил племяннице Анне Колесниковой. Миша позвонил своим родителям. Мы с ним вытащили дядьку из реки, уложили на носилки и после в катафалк, который прибыл к этому времени. Когда я вернулся домой у нас находились многие родственники. На семейном совете обсуждались предстоящие похороны. Через два дня прошло прощание с Виктором Ивановичем, которого мы называли «Хозяином», потому что он часто пьяным доказывал всем, что в нашем доме именно он хозяин. Он прожил глубоко несчастную жизнь, сотворённую собственноручно. Не смог выстроить отношения с Надеждой Калашниковой, затем женился на соседке Татьяне Ивановой, родил сына Николая, но вновь семейная жизнь не сложилась. Постепенно дядя Витя спился. Собутыльники часто обижали его, а он не мог постоять за себя и его обиды выходили неугомонными беспомощными криками дома. Таким способом он доказывал матери свою мужественность. Когда бабушки не стало, он перестал дома кричать и доказывать свою правоту.
Я сейчас понимаю насколько он несчастный человек, а когда живёшь в семье с алкоголиком и являешься созависимым из-за невозможности вывести человека из состояния зависимости, ты просто ненавидишь его. Ему доставалось ото всех родных. Его били, ругали, поучали и относились как к человеку второго сорта. По прошествии шести лет после смерти мы все помним, что он добрейшей души человек, который помогал всем и каждому, строил родне и дома, и сараи, помогал с посадкой и уборкой урожая. А ведь раньше и соседи и родственники приводили дядьку домой и промокшего и замершего и после солнечных ударов… Он постоянно спал в роще вдоль старого русла Тамлыка, протекающего южнее нашей улицы. Я и сам множество раз зарекался не приводить дядьку домой, но всякий раз шёл и забирал с его пьяных лежбищ. Не знаю… мне только сейчас во время написания этого фрагмента захотелось пойти на могилку к дядьке и попросить прощения за весь негатив, который причинён ему во гневе и приступах агрессии. Хотя по правде говоря, зла на него не держал никогда. В детстве я ежевечерне ходил к нему в гости. Мой путь пролегал через метровый коридор из нашей комнаты в комнату где проживал дядя и бабушка. Но в 4 года для меня это был реальный поход в гости и уходил я домой тоже с полной уверенностью, что я ухожу из гостей.
И этот уход домой во все годы жизни разный. Также и дом воспринимаешь всякий раз по-иному. Порой это место где ты становишься наисчастливейшим человеком, а порой – это обитель неудач и несчастья. Осле смерти мамы я жил полтора года один и уйма свободного времени дали возможность размусолить собственные ощущения и мысли. Я вспоминал детство, юность, взрослую жизнь. Припоминал свои чувства: и тоску, и любовь, и радость и десятки других состояний. В разные годы мой дом был для меня и местом тяжёлого времяпрепровождения и обителью добра и защиты и острогом отчаяния. Но пройдя всё это я понял значения словосочетания «Мой дом – моя крепость». Человеческий организм наполнен огромным количеством гормонов, формирующих настроение. Оно-то и создаёт ощущаемый мир. Но до этого в сердце пылал пожар сомнений и неуверенности. В том 2016 году я увидел свои неразрешённые проблемы в собственных действиях: осознание пришло от работы в огороде. мгновения осознания вспыхивают как искры огня и озаряют жизнь смыслом, непонятным до этого времени.
У меня сгнил весь лук, пропали помидоры, из пары десятков лунок огурцов, взошли три. Ровно до 6 июля мне не было дела до происходящего в огороде, но жизнь расставляет всё по своим местам. За каждое действие человек несёт ответственность. Любое деяние, будь то поступок или мысль, ведёт к результату. Мир не жесток и не добр, он такой каким каждый из нас его представляет. Не стоит обольщаться если ты сегодня чувствуешь доброжелательность, завтра можешь оказаться в отчаянии. Если тебе кажется, что мир отвернулся от тебя, то осмотрись по сторонам. Рядом есть именно те люди, которые нужны тебе в данный момент. Я тонул в своих сомнениях и как раз на это время выпала посадка сельхоз культур в грунт. Всю посадку я делал с мыслью: «и так сойдёт», а когда пришло время собирать урожай, подоспело и понимание что это ˗˗ мой ответ на все дилеммы, кружащие в душе роем пчёл. Ответ заключён в идее «что мог сделать и то, что сделал». Вот это и есть небольшое сравнение тем каким я был и каким стал, стал другим человеком, человеком переродившимся, получившим новый опыт, перевернувший представление о жизни. Огород отразил мою душу и мой вектор развития. Делать выводы и исправлять положение – разные вещи. Всегда можно выправить содеянное, но необходимо помнить другое: нельзя вернуть утраченного времени и похеренной энергии в бездне своих размышлений. От нереализованности самого себя не растрачивается потенциал, а запутывает сознание и разум в узлы нерешительности. А до огородного прозрения несколько дней было ощущение угасшей мысли. Во время уборки почувствовал силу преодолеть внутренние перипетии.
Вообще этот, уже пережитый, выстраданный и переломный 2016 год породил меня взрослого и понимающего человека. Именно тогда я раскрыл свою душу настежь всем существующими ветрам. Именно тогда жизнь изменилась и в ней стало много того, о чём даже не подозревал, а главное к концу года появилась собственная выстраданная философия.
В жизни человека наступает момент понимания попадания в тупик. Ударившись со всего маха в бетонную стену, человек оборачивается назад и пытается осмыслить произошедшее. Когда в голове проясняется картина, он берётся за оценку собственных действий и тут случается интересное… Ты понимаешь, что твой характер, темперамент, мировоззрение, убеждения и взгляды на жизнь оказываются несовершенные и кроме тебя самого никому не нужные. Ты важен только для самого себя. Ты стоишь в центре своего мироздания, но ничто не крутится вокруг тебя. Ты часть мира в случайном движении всего сущего. Ты ответственен за каждое своё действо и мысль и от этого нужно отталкиваться.
Люди часто говорят, что на високосный год выпадает много проблем, однако же никаких вискозных годов не существует. Есть неточный григорианский календарь, по которому живёт европейский мир. Поэтому все нападки на время и другие внешние факторы бессмысленны. Мы живём по внутреннему времени нашего организма и если один человек настраивает свои часики под себя, то другой подстраивается под часики сам. Этот год выбил меня из колеи, которую я так долго создавал, холил и лелеял. Поначалу все изменения казались мне чудовищными и недопустимыми, я сопротивлялся как мог, Упираясь всем изменениям, рвущимся в мою душу, мне пришлось довести себя до изнеможения. Я подсел на успокоительные таблетки и сиропы. В марте я закончил сложную работу над «Чужими грехами», которая так же дала возможность посмотреть на свои силы и понять чего я стою. Впервые в жизни довелось работать с архивом, расположенным за две тысячи км от места моей работы. Тогда же я замахнулся на новую повесть «Погружение», которая до си пор ещё не окончена из-за высокого требования к слову. Когда творчество перестаёт быть простым досугом, а превращается чуть ли не в профессию, вырываясь как вода из прохудившейся плотины, человек оказывается не способным принять новую реальность своей жизни. За любое неприятие изменений приходится расплачиваться. Когда я отнекивался от перемен - получал удары. Удары были вначале как на первом раунде компьютерной игры: слабыми и оставались практически не замеченными мною. Но игра развивалась и удары становились сильней.
Вторая половина года выдалась спокойней и ловя «отходники» сопоставлял для чего, почему и зачем происходят со мной злодеяния, почему я реагирую именно так, а не иначе. И в конце концов после того как я сделал не правильные выводы и не извлёк уроки из действий, произошедших со мной, жизнь снова показала мне, что всё чем дорожишь и думаешь, чем владеешь, оказывается большой иллюзией. Я потерял близкого человека, который появился у меня пару лет назад, с которым я планировал создание семьи. Вот тут как раз и понял, что я портной своей судьбы. Нет никаких уловок вселенной, каждый из нас выстраивает и разрушает личные надежды собственноручно. Бог не издевается над человеком, судьба не строит козни: всё, что происходит в жизни это результат работы нашего разума. Даже если случается несчастье, чаще всего мы предупреждены об этом несколько раз, только мы зажаты прессингом своих эмоций и размышлений, поэтому не желаем лишний раз оглядеться по сторонам. Но все равно, однажды, придётся пересмотреть взгляды на самого себя и чем раньше наступит этот момент, тем счастливее можно стать.
Считается что избавиться от старых привычек и выработать новые можно только за два месяца, скажу честно – брехня. Ты просто подходишь к зеркалу и глядя себе в глаза говоришь: «Новый виток». Всё! Дальше ты живёшь иначе. За полторы недели создал себя заново, нашёл кучу недостатков, о которых даже не подозревал, но которые исчезли под гнётом воли вырвавшейся из окостенелостей прошлого «эго». Я усиленно взялся за изучение психологии, прошёл более сотни тестов, проанализировал всё, что делал до того времени. Всё условно, всё временно, кроме одной вещи: к ней я шёл долго, то приближаясь, то заземляясь и удаляясь дальше чем мог находиться ранее. Чаще всего мы живём не своей жизнью, а демонстрируем себя для одного зрителя - себя самого. И тут главное суметь разглядеть что ты не растёшь, когда твой зритель не созидатель, а простой зевака, включивший камеру телефона и снимающий себя ради заполнения внутренней пустоты. Как только ты чувствуешь границы, за которые выходишь, приходит любовь - процесс заставляющий существовать вселенную. Не похоть, не страсть, не желание обладать, не жажда жизни, а любовь. Это тихая и еле слышимая эмоция, рождающая жизнь в человеке для подключения его к мирозданию. Как только ты отпускаешь свою жизнь на самотёк, внутри загорается свет и приходят верные ответы для решения проблем. После осмысления значения любви в жизни в моей семье практически сошли все конфронтации и недопонимания.
Я долго не мог понять простой вещи, именно потому что она чудовищно простая, а человеку свойственно всё драматизировать и нагромождать. Друзья говорили: «Отпусти, прими и прости». А я кричал в ответ: «Я мужчина. Я не могу переложить свою ответственность на других. Я не брошу вожжи, которыми я управляю собственной жизнью». Но именно хватаясь за жажду власти над собой мы отрезаем себя от связи с космосом. Космос внутри каждого из нас, космос – Высший разум – это энергия заставляющая вселенную существовать, это порядок мироздания, не позволяющий распасться всему сущему снова на атомы или собраться в единый предмет. Не зря говорится о наведении порядка сначала в себе, затем в доме, затем в городе, в стране и в конечном счёте во вселенной. Именно баланс порождает гармонию внутри нас, а она даёт пробуждение любви. Любовь наполняет человека, соединяя его невидимыми нитями с планетой, Солнцем и вселенной. Пусть мои слова кажутся бредом, но в такие мгновения понимаешь, что речь не может отразить в полной степени человеческих чувств, порождённых организмом, выбрасываемых в кровь гормонами. Ищите любовь, не ожидайте её, она не приходит из вне, её можно зажечь без спичек и зажигалки в себе. Она зиждется в каждом, и она есть существование… В последние три месяца, действительно, я стал иначе смотреть на мир. Вообще крайне интересно наблюдать как едва ты привыкаешь ко взгляду под определённым углом в судьбе появляется либо человек, либо событие и оно заставляет менять и переоценивать свои ценности. Ощущение любви описать достаточно трудно словами. Это ощущения без слов. По крайней мере мой скудный словарный запах не способен отразить лёгкость, которая влилась в меня 15 октября того самого переломного года. Будто выйдя из душного, зловонного помещения я наполнился свежим воздухом. Лёгкость, или даже правильнее сказать «благодать» пребывала во мне с того дня и до 7 декабря 2019 года. Три счастливейших года моей жизни оборвались со смертью мамы.
Ночью 15 октября проснулся от потока мыслей по теме различия людей. Наверное, на эти размышления повлиял последний монолог в фильме «Огнеупорный», просмотренный днём ранее. Я давно подметил, что общаться интереснее с людьми, имеющими различные взгляды на жизнь. Окружающие помогают расширять кругозор. Но зачастую эти различия и обижают, когда появляется ложное ощущение того, что человек должен разделять твоё мнение на мир. Но я быстро угомонил мысленный поток и лежал ощущая, что же я чувствую на данный момент времени. Я почувствовал, как боль в душе начала сменяться на нечто невесомое. Потом я уснул. Утром встал так будто усталость сняло рукой. Я посмотрел на себя иным взглядом и понял, что во мне появилось что-то новое, доселе, мне не известное. А потом понял, что подобное я чувствовал раньше, когда ещё не доводилось испытывать много боли и надежды ещё пылали во мне. В раннем детстве казалось, что родители всемогущи, а мир без границ. Утром, несмотря на студёный дождь, я задышал полной грудью и внутреннее солнце согревало. Когда шёл в спортзал всю дорогу отдавался ощущениям, нахлынувшим на меня. Занятия дались легко. Я штангу весом в 50 кг поднимал словно не чувствовал вес. Почему я решил, что это любовь? Да потому что я почувствовал, что всё в мире стало мне по плечу и от этого захотелось создавать прекрасные и утончённые предметы искусства, дарить состояние радости абсолютно всем людям, не взирая на их отношение ко мне. Но как это часто бывает: самыми сильными чувствами поделиться не с кем. Люди не готовы принимать сердечные откровения. Мне же в этом вопросе повезло. Не представляю, как бы жил если бы в моей жизни однажды не появилась Марина Гирина. О ней писать много не буду, поскольку если начать писать о Марине, тогда нужно будет описать целый роман-эпопею о её значимости в моей жизни, творчестве и мировоззрении, которые она помогла раскрыть и выпустить наружу. Благодаря ей я раскрыл многих людей, оставивших мне свои воспоминания и разрешивших описать собственные размышления и события в произведениях. Так вышло, что практически со всеми я теперь не общаюсь, но тепло отношусь к людям и дорожу тем, что посчастливилось узнать потаённую часть их жизни. Порой задумываюсь: вспоминают ли люди о том, что доверили мне, или быть может не придают такого значения воспоминаниям? Описанные мною истории связывают меня невидимыми энергетическими нитями с их авторами. Перечитывая эти эпизоды, вспоминаю знакомцев. Некоторые темы мною переосмыслены и отформатированы под сюжетные линии, а некоторые остались без изменения, а есть те истории, что перетекают из сюжета в сюжет.
В прошлой повести я писал о хуторе Сухоозёрном. Его описывал как место жизни моих предков по материнской линии. Теперь же после всего осмысленного, описанного и пережитого, я порой приезжаю в хутор, останавливаюсь на краю Тамлыкского плато, смотрю на тихую ложбину и наполняюсь благоговением. Человек прорастает в землю своей любовью к месту своего взросления и проживания. И пусть о хуторе я знал только по рассказам родственников после написания этих повестей он стал частью моей сакральной жизни. Медленно, но я всё же пишу и художественную и документальную историю родной станицы. Раньше не задумывался, что у меня может получиться работа над историей Суворовской. Ещё несколько лет назад одна мысль о создании большого и серьёзного изложения повергала в ужас. Благодаря стараниям Елены Мухиной, я всё-таки заинтересовался историей Суворовской. Именно Лена направила для по тропе сбора информации о станице. С тех пор прожито многое. Общаюсь со старожилами и теми, кто кричит, что «знает всё от начала времён» и понимаю, что у меня скопилось материала значительно больше, чему у других станичников.
Этот объём накладывает большой груз ответственности. К сожалению, давно умер директор краеведческого музея Александр Савкин, собиравший материал по истории. О его работе теперь ходят легенды, но никто не знает куда запропастилась рукопись. Нет в живых людей, с которыми общался Савкин. Со мной же суворы́ (так называют себя жители станицы) разговаривают неохотно, чаще всего повторяют одни и теже истории, либо легенды, услышанные от родителей и стариков. А многие вообще не желают ворошить былое. Неспешно из написанных ранее статей вырисовывается единый повествовательный сюжет, который пополняется новой информацией и появляется своеобразный барельеф жизни Суворовской на полотне жизни большой страны.
В художественной литературе Суворовская упоминается в произведениях Владимира Крыласова, Евгении Польской, Татьяны Исмаиловой, Василия Шелехова, Михаила Лободина, Валентина Пикуля, Люси Аргутинской и других авторов. Станица представлена по-разному: одни писатели описывали подробно жизнь станичников, другие пересказывали семейные предания, третьи лишь упоминали название или событие, связанное со станицей. Я сам впервые в своём творчестве упомянул станицу в несохранившемся юношеском рассказе «Белый танец», написанный мной в 2002 году. После в 2011 году поместил в станицу лирического героя рассказа «Тяжёлый день». Теперь же тема станицы в творчестве стала доминирующей.
Я не выдаю себя на историка. Мне нравится заниматься собирательством, поэтому накапливается мало–помалу крайне разрозненная информация о станичниках и событиях, произошедших в Суворовке. После прочтения труда «История Хопёрского казачьего полка 1696-1896гг» Василия Толстова я выписал все упоминания о Суворовской. В книге периодически описывается станица и её жители, отважно воевавшие в казачьих полках русской армии. Об истории Суворовской писали кубанские казаки, историки и краеведы Фёдор Андреевич Щербина, Иван Иванович Кияшко, но его труды не вышли из-за гражданской войны. Удивительно время заселения греков. В их семьях сохранились воспоминания предков о первых голодных годах на Северном Кавказе. Благодаря трудолюбию и родовой сплочённости народ стал зажиточным. В последние годы грекам удалось выпустить много книг, посвящённых семьям переселенцев. Многие из этих книг я прочитал. Лично для меня оказалось наиболее удивительным повествование о полукочевых абазинах, проживавших в XVII – XIX веках на территории будущей станицы. В 2016 году случайно узнал, что восточнее Суворовской находился аул Джантемировых, который в течение нескольких лет после основания Карантинной переселён на реку Малка и в аул Султан, расположенный у подножия Кум горы (Кинжал). Каково же было моё удивление, что в сети оказалось множество источников, связанных с переселением абазин. Во время написания статьи я погрузился в жизнь того времени и в голове появилось желание написать художественное произведение по этой теме. Потихоньку мысль об этом воплощается в произведении «Карантинная застава».
Мне писали люди, представляющиеся историками. Они называли меня шарлатаном и критиковали за не академический подход к написанию статей в моём блоге. Правда, один из таких критиков предлагал продать ему материал почти за полмиллиона рублей и удалить его из интернета. Между тем, пара историков обещают помочь и грамотно оформить всё, о чём я пишу. И в повествовании истории станицы нельзя не упомянуть историю создания Села Свобода и хутора Сухоозёрный. В истории хутора моя родня сложила несколько собственных кирпичиков, а теперь продолжает сотворять историю станицы, ближайших сёл и городов.
В конце 2018 года я понял, что в полной мере ощутил себя коренным жителем, который постепенно обошёл все закуточки родной станицы и напитался духом земли. Для меня аромат солнца, смешанный с запахом лугов, наполняет душу счастьем. Упоение природой вдохновляет, открывая новые для себя ручьи, родники, речки, поля, луга, рощи и горы, приобщаюсь к сердцебиению родной земли. В молчаливых походах постигаю истины, не приходящие среди людского шума. Тишина приносит неподдельную радость, становящуюся понятной только после 30 лет. Сейчас я живу ради полноты чувств. Я не закоренелый турист, способный уйти в недельный поход. Мне нравится гулять по несколько часов, чтобы не пресытится бездорожьем и диким миром, таящим в укромных местах удивительные загадки. Мне хватает раз в неделю-две пройти пару десятков километров и вдохновиться своим состоянием в одиночестве и уединении размышлений. Иногда умываюсь в источниках, окуная лицо в студёную воду, освежаю взгляд родниковой водой. Осматриваюсь, любуюсь окрестностями и замираю в неподвижности. Когда-то в детстве с интересом наблюдал в бинокль с горы за Суворовской и не мог соединить её просторы в единую картинку. Потом я рос и со временем разрозненные представления слились в единое полотно. А начав изучение жизни станичников, я окунулся в целый мир, сжатый в пределах одной малой, по сути, станицы. Наблюдая за улицами, домами, рощами с вершин окрестных гор, вижу, что жизнь настолько скоротечна и нужно успеть её схватить за хвост, чтобы как можно дольше испытать ощущение счастья, покоя, радости и умиротворения. Воздух, вливается в сердце невидимой рекой и небо рисует бескрайние полотна, пробуждающие наилучшее из состояний – осознанность полноты жизни. Напитываясь энергией, уясняю, что необходимо делиться всем с другими людьми. Поэтому обращаюсь к станичникам и понимаю, люди, любят свою землю по-своему, в меру собственной палитры чувств. Можно долго рассуждать о роли человека и общества на планете, но без нас земля оставалась бы не познаваема. Интересно не только изучать окружающий мир, но и человечество со всеми его взглядами и заблуждениями. Постижение людей – наука уединения. Чтобы расположить человека к себе, нужно помочь ему раскрыться и показать, что тебе близки его воззрения и увлечения. Только подтолкнув человека к открытию самого себя, можно узнать о нём больше, чем предполагаешь. За занятием любимым делом человек раскрывается как книга, оголяет черты и мысли, которые в обычной жизни остаются скрытыми от посторонних. Порой старожилы рассказывают истории, превратившиеся в легенды и дополняют их мистическими оттенками. Крайне интересно сохранять эволюцию события, приобретающего новые подробности, меняющиеся порой до неузнаваемости. Тогда на твоих глазах происходит чудо простой человеческой жизни. Тайны растворяют настежь окна, парящие в облаках прогалинами. Глаза различают остатки былых построек и сооружений в непролазных зарослях шиповника, терновника и боярышника. А среди них чувствуешь присутствие тех, кого давно уже не в этом мире. Находя следы ушедшего, открываешь и себя самого, чувствуешь способность впитать всё произошедшее здесь и выпускаешь из себя птиц сердца.
Вдохновением мне служит нахождение на вершине Морозовой горы. Именно там я подвожу своё внутреннее состояние к идеалу. Простором открывающимся наверху я делюсь со всеми близкими людьми. Я приглашаю всех гостей прогуляться наверх и полюбоваться станицей с высоты птичьего полёта. Те, кто поднимаются туда вместе со мной открывают станицу по-новому. Отсюда люди спускаются с изменённым сознанием.
Люблю наблюдать за ветром, гуляющим по полям где зреют пшеница, овёс или ячмень. Сядешь на землю, чтобы злаки оказались на уровне глаз и смотришь на танцы. Нет ни единого повторения движения стеблей. Прижмётся одна травинка к другой, затем откланявшись, удалится. Словно ухаживания, или лёгкие бальные движения, а может нечто непостижимое человеческому разуму происходит здесь. Глаза отдыхают от дивной красоты и мозг высвобождает образы, рождающие полем. Я радуюсь, что живу на краю станицы. В любой момент могу пройти меньше двухсот метров и окунуться в лоно природы, чьей гармонией наслаждаюсь в одиночестве или в компании близких людей. Птицы парят над злаковыми, хватая насекомых. Нарушает единение только федеральная трасса Лермонтов - Черкесск. Но отдалившись на километр вглубь полей, можно погрузиться в девственную тишину, убаюкивающей реки Горькая.
Одно время я жаждал переехать жить в Пятигорск. По многу рассказывал маме о прелестях и достоинствах города-курорта, и она в какой-то момент и сама задумалась о переезде, но не сложилось. Теперь же я не думаю о смене места жительства. Мой дом – мой острог и я неотделим от него, а с работой и постоянными разъездами по всему краю я часто возвращаюсь домой с надеждой, что я вечером посмотрю на мир с высоты своей горы. Во времена желания переезда в Пятигорск я восхищался Машуком и Бештау, грезил как буду радоваться, гуляя по окрестностям города. В настоящее время я радуюсь своим возвращениям в Суворовскую. За последние два года в станицу приходится возвращаться ежевечерне и знать что станица продолжает жить. А ведь два года назад когда я лечил позвоночник в Центр Бубновского я смотрел из маршрутки на станицу и видел её опустошённой без мамы. После смерти одного человека мир продолжает жить, но кто видит его микроскопические изменения от угасания человека тот видит немного глубже. Тогда же и родился этот стих, которым завершу повествование этой повести.
Я память о тебе сохраню
На все года, что выданы в залог судьбой.
Имя твоё пронесу
В ладонях заревом тысяч солнц.
Ты научила меня всему:
Любить безумный этот мир,
Не гасить в себе мечту,
Добро на месте зла в себе растить.
Сейчас ты где-то далеко,
Откуда по ночам я слышу голос твой.
Мне без тебя совсем уж не легко
Не так, как говорила ты порой.
Один на перепутье сотен звёзд
Стою над домом нашим тихим.
И в узелках распластанных невзгод
Пишу я этот стих о личном.
Пусть гонит жизнь вперёд коней,
В безмерном мареве туманном.
Я буду помнить твой завет,
К которому меня всю жизнь ты приучала.
16 декабря 2021 – 28 февраля 2022
В повести использованы и переосмыслены эссе, написанные в 2015-2019 годах.
Первая часть - Воспоминания о непрожитом: https://zen.yandex.ru/media/id/5aaaba3a7ddde892fdb113d7/vospominaniia-o-neprojitom-61e046de6e106d09ec8d5fb6
Третья часть - За горизонтом событий: готовится к публикации.