«Не будуар, а проходной двор, Боже правый», – утомлённая долгим приёмом мадемуазель расправила веер. Отделаться от назойливого ухажёра не вышло ещё за десертом, и девушка отгородилась от него костяным щитом из вышивки и позолоты неизвестного мастера. Да и какая разница, кто его сделал, – не он первый, не он последний, что будет сломан в эмоциональном порыве нежными, но такими цепкими пальчиками?
Тонкие пластинки мерно постукивали друг о друга в такт дыханию хозяйки. Беззащитное перед настойчивым взглядом кавалера декольте было надёжно прикрыто, однако маркиз беззастенчиво косил правым глазом, якобы в шёпоте наклоняясь к раковине маленького ушка.
— Графиня! Я так рад, так рад, что вы удостоили меня чести вновь видеть вас! О, Орианна!
Не в силах сдерживаться, он накрыл свободную ладошку миледи своей. «Наглец!» – восхищённо подумала та, однако терпеливо отдёрнула руку. Мужчина не думал отступить.
— Дорогая Орианна, всё время нашей вынужденной разлуки мои мысли были посвящены лишь вам одной. Воистину, вы – мой дар свыше! Вы единственная, кто смог сломить неприступную крепость сердца моего. Помните, как в той пьесе было?..
«Боже, только не Мольер, молю! – мысленно взмолилась графиня. – Он же кроме него ничего не знает!» О, маркиз Фернанд был не из тех, кто разочаровал бы благочестивую даму!
— Я, как вольный Дон Жуан Мольера, скитался по свету, от дома к дому, пока бег моей быстротечной реки не столкнулся с недвижимой плотиной вашего великолепия. В моём сердце живёт надежда… – мужчина порывисто хлопнул себя по рёбрам слева.
— Сердце правее, – коварно припечатала собеседница.
Мужчина запнулся на полуслове. Недоуменно всмотрелся в лицо белокурой Немезиды, пока не проследил взглядом за её смеющимися глазами. Ба! Перепутал. Передвинул ладонь центральнее и продолжил.
— Ваша красота может соревноваться в величии только с вашей мудростью, о непокорнейшая! И всё же, я надеюсь…
В этот момент девушка горестно жалела, что не родилась глухой. Сегодня подмога от отца запаздывала. А ведь всё так хорошо складывалось: год назад, не без его связей, удалось упечь этого любвеобильного маркизишку в военный поход через Альпы. И бес ему в ребро, он выжил! Пережил «внезапно» сошедшую лавину, падение со споткнувшейся в ледяной горной реке лошади, даже оспа его не взяла!
Орианну мог спасти только скорейший брак. И совершенно не факт, что это отвадило бы зачастившего гостя, но, по мнению графини, это уже были проблемы будущего гипотетического мужа. Что там у них принято, дуэль? Красавица была не против. Только достойная партия не виднелась на горизонте, отец где-то зажимал по углам служанок, а соскучившийся по женской ласке Фернанд так и разливался соловьём.
— ...что вы и дальше будете озарять моё скромное существование своим сиянием?
* * * * * * * * *
— Всё запомнила? – пожилой граф пристально следил за шатенкой в чепце. Она вновь склонилась над содержимым подноса, сверяясь с услышанным.
— Тарталетка с голубиным паштетом для месье, с утиным – для госпожи.
— Да, и не смей перепутать! Не хватало ещё, чтобы ему опять повезло, – и без того немолодое лицо смялось в некрасивую белую маску. Сейчас графа Лавуазье было сложно узнать. От живучего гостя было не избавиться, и вдовствующий граф Доминик решил перейти к уже знакомому проверенному методу.
Последняя волна отравителей прокатилась по Франции ещё полвека назад, однако из пытливых умов рецепт «особого» голубиного паштета было вытравить сложнее, чем невезучих гурманов им же.
— Ну, с Богом, – вздохнул он и решительно распахнул резные дверцы дочернего будуара.
— Мсье Доминик! – маркиз даже не удостоил высокого хозяина поклоном, лишь кивнул вошедшему мужчине в тёмном камзоле и с такой контрастирующей лучезарной улыбкой.
— Фернанд! Вы уже вернулись из своего похода?
Мужчина неспешно прошёл через всю комнату, зачем-то заглянул за атласную ширму, расшитую тропическими зарослями и остановился у столика с чайным сервизом.
— Не хотите ли чаю? У нас прекрасный букет из солнечной Индии, попробуйте, очень рекомендую.
— О, благодарю, – сбитый с хвалебных од маркиз рассеянно принял чашку. – А, да, поход… Мы вернулись буквально неделю назад, и, как только выдалась возможность, я сразу отправился к вам, мой ангел!
Его взгляд снова неприлично косил вниз. Казалось, ещё минута, и несчастный веер воспламенится, будь он неладен, и каким-то шестым чувством Орианна это понимала. Понимала и признавала своё поражение: от этого оппонента будет сложнее избавиться, и она в мольбе глянула в сторону столика, где непривычно радушно улыбался отец.
Внезапно для неё он подмигнул. «Всё хорошо… Разве?» – удивилась мадемуазель, но уверенность папа́ немного передалась и ей.
— Мой друг, угощайтесь, – мягко напомнил всё также стоявший в отдалении граф. – Ну-ка, подай гостю угощение!
Застывшая служанка отмерла и метнулась к диванчику. Обогнула маленький столик, нацелилась на растерянного гостя и – шутка ли бесов – споткнулась об маленький пуфик для ног. К своей чести, она успела сохранить равновесие и, несмотря на лёгкий хаос на подносе, чинно подала угощения.
Три пары глаз напряжённо следили за рукой гостя. Одна – с хорошо скрытым раздражением, другая – с опаской провала, третья – выжидающе, как смотрит лиса на ничего не подозревающую мышь.
Сама же мышь без задней мысли подхватила ближайшее угощение и под неслышный тройной вздох надкусила тонкую стенку из теста.
— Мой Бог, я практически позабыл этот дивный вкус высокой кухни во рту, – свободная рука активно жестикулировала в ритм эмоциям. – После солдатской каши, что готовил нам каждый день наш повар, паштеты кажутся просто манной небесной! Кстати, это, кажется, гусиный?
— Г-г-голубиный, мсье, – пискнула служанка, хотя в ответе она была не уверена.
Граф Лавуазье покровительственно кивнул. Благополучный исход дела был всего в нескольких часах, и ни одно подозрение не ляжет на безупречную репутацию его семьи. «Браво, браво, Доминик! Как ловко всё провернул!» – в воображении графа напевали даже нарисованные на ширме птицы.
Его так и тянуло броситься в пляс, что каблуки предательски постукивали о плитку. Прошлая, будто из папье-маше, улыбка стала искренней, глаза озарились искорками предвкушения.
— О, это наш семейный рецепт, Фернанд, – Орианна подхватила отцовскую игру и тоже взяла тарталетку, хоть и с другого конца подноса. – Моя покойная матушка очень любила это блюдо. В комнате на миг затихло. Слышалось только бодрое чириканье синиц из сада.
— Вы знали, что сочетание утиного и голубиного паштета даёт интересный оттенок?
— Неужели? – заинтересованный мужчина потянулся за добавкой. – Ох, снова голубиный. Он у вас столь дивный, так и просится в руки…
* * * * * * * * *
«Паштет как паштет, голубями и не пахнет, – задумчиво двигал челюстями Фернанд, сидя на летней террасе ближайшей к дому ресторации. – По вкусу этот точно такой же, когда там – аж “фамильный” рецепт».
Выбритое лицо недовольно сморщилось. После чая непрошеного гостя мягко, но уверенно выставили за дверь. Остаток дня маркиз не спеша шатался по вечернему Парижу в надежде ввязаться хоть в какую-то драку, в чём ему не повезло. Решено было идти домой.
Наутро никаких дел не было в планах, обивать пороги знакомых девиц было рано, зато впору было позавтракать, благо, что рядом с домом было давно опробованное заведение. Любимое место словно ждало своего редкого гостя и приветливо сочилось впитанным теплом от щедрого июльского солнца.
«Каша – и то вкуснее была. Никогда не едал этих изысков, зачем вот начал…» – поход вспоминался с тоскливой ностальгией.
К чёрту Париж. К чёрту Орианну с её батюшкой. Очевидно же, она его не ждала, что ранило больнее шпаги. Мог бы и сам догадаться: за всё время – ни единого письма, ни записочки, ни пропитанного парфюмом платочка. Маркиз был уверен, вернись он обратно в строй, сослуживцы были бы куда приветливее в отличие от смазливой кокетки.
Может, и правда стоит уехать. Куда-нибудь на Юг, ближе к морю и сортовым виноградникам. Говорят, там и люди другие, добрее, что ли. Туда редко заезжает праздная братия Версаля, и народ скучает без новых лиц, что на руку такому ненужному человеку, как он.
Почему бы и нет? Аккурат после обеда и начнёт собирать свои пожитки, а сейчас такой чудный момент насладиться последними минутами негостеприимного, но такого манящего города.
— Газеты, покупайте газеты! – звонкий голос чумазого мальчишки хамовато ввинтился в уши. – Новость дня! Неурожай на севере, дворцовые перевороты, смерть фаворитки Лавуазье! Всё в свежем номере! Всего десять су!
От последней новости паштет попросился обратно. Фернанд поспешно запил неприятное чувство чаем, хоть и не таким индийским, как на приёме, остановил парнишку и бросил тому монетку взамен газеты.
Бартер свершился, и мужчина погрузился в чтение. Ближе к концу номера была та самая запись: «...Вечером 17 июля скоропостижно скончалась нынешняя фаворитка Его Величества графиня Орианна Лавуазье. Причина смерти, предположительно, кроется в отраве, коей были начинены кушанья. Обвинённая служанка уже доставлена в Бастилию…»
Брови в миг поползли на лоб, пот пробил тело.
— Вот это я попил чаю…
От греха подальше «невезучий» маркиз решил не откладывать переезд и бодренько помчался паковать вещи.
***
Автор: Риа Кедровая
Другие рассказы автора:
#рассказ #ренессанс #юмор #франция #высший свет #куртуазность #любовные интриги
