Серьезный разговор о том, что благотворительность стала самым коррумпированным сектором экономики
Что ж, жизнь наша идет своим чередом. Как я уже писала: к великому прискорбию украинцев, их жизнь после конфликта с Россией не будет прежней, а наша продолжается. Нам ее жить, потому запускать нельзя. Проблемы никуда не исчезли: минимум 10 детям, для которых собрали на самый дорогой укол, его дадут бесплатно, но отчетов по сборам пока не видим. Алешковский бежал, узнав предварительно про вывод денег в трасты, и теперь собирает уже на помощь беженцам. Доктор Курмышкин, который то ли доктор, то ли нет, вдруг стал собирать на помощь детям со СМА с Украины. А про Лидию Мониаву говорят, что она хочет взять очередного ребенка. Это проблемы, их надо решать. Они не денутся и сами не рассосутся.
У нас в марте было сразу несколько антикоррупционных новостей. Все удивительные, не знаешь, с которой стороны за какую взяться. Во-первых, в России будут изымать деньги коррумпированных чиновников, если их стоимость больше трехлетних официальных доходов. Во-вторых, будут штрафовать за самовольный сбор мелких пожертвований в ящики. Тут я, честно говоря, изумилась. По поводу коррупционеров: наверное, даже мой гражданско-правовой рассудок находится под воздействием советского эха и он смутно помнит о том, что, вообще-то, у взяточников и воров государства конфисковывают имущество. Оказалось, нет. Вернее, как бы да, но на практике - почти нет. Чтобы забрать у чиновника виллу или дворец, нужно сначала его за коррупцию осудить, а потом доказать, что он купил все на незаконные деньги. На практике выясняется, что в основном все покупают “на свое”: мама-пенсионерка подарила, на дачных посадках заработали… А сами деньги изымать со счетов было нельзя. Невероятно, да? Верховный суд даже неоднократно пояснял. Не поверите, его постоянно спрашивали: можно конфисковывать? Он отвечал обстоятельно: да, но не совсем. Конфискации имущества как уголовного наказания для коррупционеров у нас пока нет - есть попытки сделать шаг в этом направлении. Вот, изъятие денег в банках - новый шаг. До того разрешили мониторить доходы и имущество родственников коррупционеров, но затея провалилась, похоже: мы не слышали о громких делах по изъятию яхт и акций у тех же мам и верных жен.
Теперь, внимание: если вы регулярно читаете независимую прессу и слушаете все эти политические передачи на радио, подписываетесь на модных либеральных болтологов в Ютьюбе (“либеральные” в данном случае это производное от “либералов”, а не от “либерализма” - либералы в России далеко не все исповедуют либерализм), то должны помнить, с каким сопротивлением наша прогрессивная общественность встречала некоторые из этих антикоррупционных мер.
Когда обсуждалось разрешение на арест имущества близких родственников коррупционеров, некоторые либеральные гуру так кричали, будто у каждого имеется в родне генерал квартирмейстерской службы
А как вам отбывшая некогда волна крика о заказных делах и обвинительном уклоне коррупционеров? Коррупционеры кричали, обобранные им граждане подкрикивали… А потом оказывалось, что среди обвиняемых в коррупции и должностных преступлениях оправданий в 50-100 раз больше, чем среди судимых за угон или наркотики.
Вообще, мне, как антипутинисту с 20-летним стажем, приятно смотреть на посадки полковников и министрами. Причем, совершенно неважно, сажали ли их из энтузиазма или в результате клановых разборок. Просто, я знаю главную правду: чтобы министры не тащили самолетами, надо сажать министров, чтобы не воровали чемоданами полковники - сажать полковников. Чтобы бизнес не пилил по 50% на взаимных контактах и не держал работяг на серых зарплатах, надо сажать бизнес.
С этим пунктом у нас тоже одно время были проблемы. В смысле, с его восприятием в обществе: множество правозащитников кричали о геноциде бизнеса, страшных злоупотреблениях статьями о мошенничестве. Они верещали о том, что тюрьмы забиты осужденными за мошенничество бизнесменами и что законодательство в сфере контроля бизнеса построено так, что любого предпринимателя или его бухгалтера можно посадить. Потом я немного повзрослела и лично узнала, что некоторые из громких защитников жертв режима среди бизнеса - обыкновенные, прости господи, прощелыги, которые этот бизнес уже за решеткой еще раз обирают (не будем показывать пальцем, смылись в Берлин - и ладно). И картинка в голове у меня сложилась. Я ведь понимала сердцем, как говорится, что
не может быть в нашей стране, где с любого три шкуры дерут и где до недавнего времени было горем работать “у частника”, чтобы прямо все предприниматели оказались не виноватые
В целом, ситуация с коррупцией в России выправляется. На бытовом уровне, думаю, множество людей давно с коррупцией не сталкивалось ни в какой форме. И я считаю, что это все благодаря, извините, посадкам.
А, знаете, где сохраняется сейчас коррупция? Где не сажают? Какой конкретно сектор экономики, огромный и превышающий, вероятно, по объему средств даже наркоторговлю, остается совершенно непрозрачным и безнаказанным? Благотворительность! Как журналист, который больше года назад с интересом погрузился в тему преступных сборов, злоупотреблений благотворителями НКО и святыми целями, я совершенно ответственно утверждаю: больше всего сейчас воруют там. Ни в какой армии и ни на какой продаже леса нельзя сейчас в России столько украсть, сколько на больных котиках и детях со СМА. Причем, воруют все, от сетевых мошенников, которые собирают средства на несуществующие приюты для собак, выкладывая фото псов из интернета, до сборщиков на раковых пациентов и больных СМА.
Эти, кстати, сборы, на лекарства от СМА, исчерпывающе иллюстрируют сегодня ситуацию в благотворительности и показывают, что у нас системно не предусмотрено не только наказание для людей, берущихся сшибать копеечку на умирающих от удушья младенцах, но нет даже отчетности и государство бессильно против этих светлых лиц, голосящих хором: “Лучше помогите деткам!” Так отвечают всем, кто смеет спрашивать, где собранные на детей СМА миллиарды. Никаких шуток - речь уже, пожалуй, о десятке, а то и нескольких миллиардов рублей, совершенно не подотчетно растворившихся по родительским и благотворительным карманам только в сборах на СМА.
Вы услышали? Не миллионы. Не десятки их и даже не сотни миллионов, а миллиарды! Но никто не хочет разбираться. Новая нефть, рынок, куда более богатый, чем наркотический
Самая коррумпированная и непрозрачная сегодня сфера. Море неподконтрольных денег, сборщиков которых никогда не сажают и не проверяют.
Смотрите, уже поймали на подлоге доктора Курмышкина, демона СМА. Сделали это не абы какие там мироновы в блогах, а целый Русфонд доказал, что у этого “доктора” нет сертификата, что он не компетентен, что он якобы трудоустроен в фиктивной клинике, которую возглавляет его же жена, получающая от него же огромные деньги. Я под свою личную ответственность заявляю, что клиники “Нева”, которой прикрывали истеричные сборы на укол Zolgensma ценой в 150 млн рублей, не существует, я сходила по месту ее регистрации и убедилась, что там пусто, нет клиники. Но клиника получает огромные средства, выводимые фондом “Помощь семьям СМА”. Конкретная история, в которой десятки и десятки открытых сборов, в которой задействовано несколько частных фондов. И про которые известно, что там крадут огромные деньги.
Сейчас сообщу шокирующие данные. Уверяю вас, после прочтения следующих строк ваша жизнь не будет прежней. Запоминайте:
в России уже минимум 10 детей по состоянию на середину февраля получили или готовятся к бесплатному получению укола Zolgensma от фонда "Круг добра", т.е. за госсчет
В том числе ребенок, которому укол выбили вопреки противопоказаниям, под давлением общественности и Евгения Ройзмана. Этим детям успели собрать пожертвованиями на платные уколы, в среднем более чем по 140 млн рублей каждому. Это почти полтора миллиарда рублей (ну, мало ли, вдруг вы дар речи, письма и счета сейчас потеряли). Однако все 10 семей пока никак не отчитались о будущей судьбе средств, более того, у большинства даже нет отчетов о том, сколько денег они получили на личные карты, сколько - на счетах помогавших им фондов. Некоторые скрыли, что получают укол бесплатно. Фонды, собиравшие на этих детей, тоже молчат, на любые попытки выяснить судьбу денег агрессивно кричат "Лучше бы помогли деткам!" Некоторые расщедрились на комментарий: “После постановки укола деньги будут распределены”. Между кем? Как? Кто будет распределять?
Фонд “Звезда на ладошке”, созданный специально для сборов детям на препарат Zolgensma, остался, по моим оценкам, с минимум с миллиардом невостребованных денег, которые уже не понадобятся детям, под чье имя их собирали, потому что государство взяло оплату этого укола на себя. Миллиард - это самые сдержанные подсчеты. И фонд продолжает собирать, хотя уже законодательно закреплено обеспечение детей этой проклятой Zolgensma за госсчет. И нет вообще отчетов по тратам, по реальным суммам, которые от имени фонда собирались на частные счета родителей. Думаю, не менее миллиарда остается на руках у родителей детей СМА. Да, в России живут такие люди. В России есть семьи, которые, при получении их ребенком укола за 121 млн рублей, не вернули собранные на него деньги.
Более того, в России есть семьи, которые, собрав 150 млн рублей, не ввели своему ребенку Zolgensma, сказали, что судьба денег не наше дело, и - принялись собирать ребенку в коме на вертикализатор и коляску. Хоспис “Дом с маяком” собирал такой семье. Они долларовые миллионеры, а им собирают снова. И никто не смеет вслух, в СМИ, назвать поименно тех, кто заработал на своем ребенке.
Сам детскией хоспис, кстати, имея всего 15 коек, собирает какие-то фантастические суммы и хранит огромные запасы наркотиков, но не смей его проверить, не смей пикнуть даже.
Нет никакой решительно возможности добиться отчетов, заставить раскрыть суммы, передать их другим детям. Потому что все это покрывает стена из светлых лиц. Тех, кого я назвала недавно номенклатурой правозащитников и благотворительных НКО. Они стали самостоятельны, сильны, неподконтрольны обществу.
Попытки рядовых жертвователей через прокуратуру добиться отчетности ни к чему не приводят, государство не хочет вообще лезть в этот сектор спекулянтов на детских смертях, потому что они кричат сразу о репрессиях. Понимаете? Растворились десятки миллиардов только на больных СМА, но не смей спросить. Даже государство бессильно. В итоге этот фонд "Круг добра" возглавил священник. Потому что понятно, что контролировать при таком раскладе сегодня государство фонд не сможет, а там вообще будут сотни миллиардов. Единственная надежда - что священник украдет с меньшей вероятностью... За мелкие сборы в коробки будут штрафовать, а за миллиарды тронуть не смеют.
Теперь, когда государство стало действительно сажать своих, так сказать, государственных мужей за воровство и сажает бизнес, который давно замучен отчетностью, самым темным, непрозрачным и, вероятно, самым большим после фондового рынка и производственного сектора сегментом экономики стали НКО. Здорово, что у чиновников будут изымать три годовых дохода. Но вот тут люди собрали почти полтора миллиарда (10 детей - каждому в среднем по 140 млн) - и нет вообще ни малейшего шанса стребовать деньги… И государство их боится.
Где не сажают, там воруют. А если в этом месте еще и десятки миллиардов крутятся, там вор на воре. И тронуть их никто не решается. Некоторые, кстати, уже покинули Россию. С деньгами, да. Митя Алешковский, к примеру, недавно еще рассуждавший о том, что с его-то эффективностью стоит зарплаты московского топ-менеджера, уехал и стал прямо просить найти ему юриста по выводу денег в траст за границей. Если его решат проверить, все закричат, что он жертва режима. С Ройзмана тоже никто не смеет спросить, а у него в фонде отчетность аховая, вообще непонятно, на какие такие программы деньги уходили. И тоже примазался к сборам на СМА.
В России несколько лет уже разрабатывают новую золотую жилу - благотворительность. Скоро и ей придет конец - мы неизменно развиваемся. Еще пара лет - непрозрачной благотворительность в России не будет. Но за это время сколько еще украдут?
