«450 тысяч школьников одеть надо! Откуда мы будем брать форму? Надо мобилизоваться, загрузить мощности, людей привлекать», — бросал в начале недели вызов татарстанскому легпрому президент Рустам Минниханов на встрече с бизнесом. «Выстрелить» отечественные производители могут именно сейчас, когда бренды уходят из России. Но перенастройка займет время: ткани и фурнитуру везут из Китая и Турции, проблемы с логистикой уже начались. Покупать сырье приходится в долларах: себестоимость конечного изделия выросла до 50%. О том, как обувщики ищут замену украинской подошве и итальянской коже, почему в связи с уходом зарубежных компаний люди не бегут в ателье и какие меры поддержки нужны отрасли, — в материале «БИЗНЕС Online».
Цены на сырье выросли, а альтернативы нет
Массовый уход иностранных брендов одежды из России дал повод поразмышлять: а во что мы, собственно, сами можем себя одеть и насколько зависим от импорта? По данным таможни, за прошлый год в страну ввезли текстиля, одежды, обуви, тканей, пряжи, тряпья и секонд-хенда примерно на $14 миллиардов. Через таможню в РТ прошло товара примерно на $38 млн, но, конечно, продукция поступает и из других регионов России — в основном из Москвы.
По оценке Fashion Consulting Group, 75% одежды в Россию импортируется. Железный занавес, объявленный в связи с санкциями, уже аукнулся предприятиям легкой промышленности РТ. Из Германии шли красители и фурнитура. Из Италии — тонкая шерстяная пряжа, ткани и оборудование. Да, пока остальные страны, от которых идет основной импорт, такие как Турция, Китай, Индонезия, Пакистан, Вьетнам, Узбекистан и Беларусь, санкции не объявляли. Но все они продают в валюте, и в связи с ростом курса цены резко пошли вверх. Начались и проблемы с поставками.
Своего сырья в России почти нет, и уже давно. Завозится около 100% хлопка, 80% химического волокна, 70% овчины и мехового сырья. В Татарстан ткани и фурнитура поступают от зарубежных производителей через дилеров либо закупаются на российских фабриках — на Чайковском, Свердловском и Брянском камвольных комбинатах, Камышинском хлопчатобумажном или Вологодском текстильном комбинатах. Но и там вынуждены поднимать цены в связи с ростом курса доллара.
«Ритмичность поставок материалов и оборудования, логистика — самое узкое и сложное звено. Время такое, что поставщики уже не говорят точно, за сколько дней куда и что поставят. На рынке идет перестройка. А наша легкая промышленность завязана на госконтрактах и ретейле. Там есть сроки и штрафные санкции, бывают и сложности по оплате через банки. Сейчас нужно спокойствие. Важно, чтобы все шли на уступки друг другу», — говорит заместитель председателя ТПП РТ Артур Николаев.
Запасы по материалам пока есть. Основные проблемы у производителей начнутся в апреле – мае. Мы полностью зависимы от импорта. Это наша проблема, о которой мы говорим уже 20 лет. Но решается она пока слабо. Доллар подскочил, значит, и сырье тут же подорожало в 2–3 раза. Это все отразится на себестоимости — доля сырья составляет около 70 процентов себестоимости.
Татьяна Федорова – предправления союза предпринимателей текстильной и легкой промышленности Татарстана
По словам Федоровой, Татарстан полностью может обеспечить себя спецодеждой и школьной формой, а также чулочно-носочными изделиями и войлочной обувью. Казанская обувная фабрика «Милена», работающая на средний ценовой сегмент, способна покрыть 25% потребности рынка в мужской и женской обуви. Увеличить объемы при необходимости может и Кукморская швейная фабрика, которая отшивает верхнюю одежду для взрослых и детей вплоть до зимних пуховиков и комбинезонов. Нашли свою нишу и небольшие швейные производства по пошиву спортивной и детской одежды.
Но, согласно данным Татарстанстата, в 2021-м объем производства текстиля составил 4,2 млрд рублей. Одежды — 3,8 млрд рублей, хотя годом ранее отшили на 5,6 миллиарда. Кож и кожаных изделий выпустили на 793 млн рублей. В общем, совсем небольшие суммы. В республике более 106 тыс. различных предприятий. Из них производством текстильных изделий занимается 121, шитьем одежды — 263, производством кожи и изделий из нее — 36. Таким образом, на долю легкой промышленности приходится всего 0,3% всех предприятий республики. По крайней мере, тех, которые зарегистрированы и работают легально, сдавая всю положенную отчетность. Среднестатистическое предприятие легкой промышленности имеет оборот в 21 млн рублей в год.
Есть ли у республики возможность обеспечить себя одеждой и обувью? Увы, нет: без завоза извне ходить придется голыми. Ну разве что всех одеть в спецодежду… Достаточно сказать, что последние два года в РТ выпускается примерно 950 тыс. пар обуви, включая валенки. Различных вязаных и трикотажных изделий в 2021-м сделали примерно миллион штук. На всех женщин Татарстана внутри республики отшивается всего 47 тыс. платьев, примерно столько же — рубашек и блузок, 40 тыс. брюк. Выпускается 26 тыс. костюмов и т. д. Такова статистика. Скромность цифр бросается в глаза, ведь одних только школьников в республике — 433 тыс. человек, уж формы-то должно быть больше! Но эксперты отмечают, что серый рынок еще никуда не исчез: в России в среднем он занимает примерно 35%.
«БИЗНЕС Online» пообщался с местными компаниями, чтобы оценить их готовность работать в условиях санкций и зависимости от импорта.
Школьная и корпоративная форма подорожает до 20%
В основном швейные предприятия РТ занимаются крупными заказами вроде униформы. Сейчас, к примеру, массово отшивается школьная форма, которую будут покупать ближе к осени. Крупнейшая фабрика по пошиву школьной формы и корпоративной одежды Татарстана — челнинская «ПК Бросско» — столкнулась с повышением цен от поставщиков вплоть до 50% на ряд позиций. Некоторые фабрики Турции на данный момент приостановили поставки. Запасы тканей на этот сезон на фабрике есть, все планы по обеспечению школьной формой будут выполнены, заверяют здесь. Обычно запас ткани и фурнитуры формируется за год вперед.
«Кроме турецких производителей, мы сотрудничаем с целым рядом других поставщиков. То, что цена на конечные изделия будет расти, так как она привязана к доллару, — это правда. Ткани, которые соответствует всем требованиям по безопасности, и так не были дешевыми. В основном это ткани из Турции, Китая, а также российского лидера отрасли, „Чайковского текстиля“, у них мы закупаем костюмные ткани из поливискозы, сорочечные хлопковые ткани», — рассказывает директор Алла Семенова.
В год на фабрике выпускают около 40 тыс. изделий. Здесь ожидают повышения розничных цен на свою продукцию от 5 до 20%. Фабрика не собирается останавливать процесс дооснащения новым высокотехнологичным оборудованием, которое в основном производится в Китае. На первый взгляд, это дополнительные затраты, говорит Семенова, но, поднимая производительность труда, новые технологии позволят, наоборот, снизить себестоимость изделий и повысить качество продукции.
Казанская швейная мастерская «Ирэн» начала испытывать проблемы с турецкими поставщиками еще задолго до февральских событий. Нет поставок даже из Китая, говорит директор компании Ирина Купряхина. В месяц здесь выпускают 3–5 тыс. изделий — школьную форму, вязаный трикотаж, сотрудничают с ресторанами и отелями. Есть свои магазины тканей и готовой одежды. Дальше чем на неделю-две здесь прогнозов уже не делают.
«Отрасль на время просто встанет. Пока мы работаем на старых запасах. Но „школьной“ ткани у нас почти нет, ее производители и поставщики формируют заказы уже на апрель – май, и неизвестно, успеем ли мы попасть в этот список, — обеспокоена Купряхина. — Цены выросли на все почти в 2 раза, даже у российских фабрик. В декабре я покупала ткани на школьную форму по 290 рублей за метр. А сейчас мне прислали счет — уже 450. Сырье же они за доллары покупают!» По словам владелицы швейной мастерской, в сложившейся ситуации хорошей поддержкой бы стала отмена маркировки одежды, которую хотят ввести в России с 1 июля. На специальное оборудование и программы каждая компания должна выложить из кармана от 100 тыс. рублей и выше.
Ряд опрошенных производителей школьной формы в Татарстане уже готовы вводить рассрочку на костюмы, договариваясь с банками. Ведь стоимость базового комплекта с тем, что на сменку, для семейного бюджета может влететь в копеечку — 5–7 тыс. рублей. В прошлом году хорошей поддержкой для производителей оказались «путинские» 10 тыс. рублей на ребенка-школьника. «Будем включать режим большой экономии. Не произойдет такого, что станем удивлять новинками: будет все дозированно, начнем одеваться скромно!» — говорит наш собеседник в одной из компаний.
Бизнес – Минниханову: «Рыночная экономика закончилась две недели назад»
Купряхина и еще ряд татарстанских производителей рассказали о проблемах на антикризисной встрече с президентом РТ Рустамом Миннихановым. По его мнению, надо отрабатывать схемы поставок тканей с Узбекистаном и Турцией. По логистическим путям уже созданы рабочие группы в минтрансе России. По школьной форме неплохо было бы сформировать госзаказ.
«У вас открываются возможности. 450 тысяч школьников одеть надо! Откуда мы будем брать форму? Надо мобилизоваться, загрузить мощности, людей привлекать, — отметил президент РТ. — Если мы сформируем заказ, сможем сформировать объемы. Если станем по два рулона возить, с нами никто работать не будет».
«Это даже не ноль прибыли, это убыток»
Казанская компания по производству корпоративной одежды TolstoyWear тоже полностью зависит от импортного сырья из Турции и Узбекистана. Ограничения предложений на рынке здесь пока не замечают. Самая большая проблема для швейников — курс рубля. Основатель компании и уполномоченный по развитию предпринимательства в Казани Михаил Кузнецов приводит простой пример. Материал для толстовок стоит $10 за 1 килограмм. На одну толстовку с капюшоном уходит 650 г плюс межлекальные выпады. Итог — подорожание сырья в одном изделии с 520 рублей до 930 (при пиковом курсе 133 рубля за доллар). Рост сразу на 80%.
Поставщик всегда продает по своему внутреннему курсу, который, разумеется, выше процентов на 10 фактического, и мы имеем почти 100-процентный рост. В рекомендованной розничной цене готовой продукции доля сырья составляет до 30 процентов. Невозможно работать по прежним ценам — это даже не ноль прибыли, это убыток.
Михаил Кузнецов – основатель компании компании TolstoyWear
Заказчики одежды из-за волатильности на рынке решили повременить с покупками. И эта пауза также не приводит к уменьшению цены через отсутствие спроса, говорит Кузнецов. Но есть и небольшой плюс. В компанию чаще стали приходить запросы на просчет отшива партий одежды для российских брендов, которые в условиях остановки работы зарубежных коллег решили забрать себе их клиентов. Но экономика проектов пугает своими ценами, и бренды боятся, что они не смогут продать одежду по такой цене. «Ввиду волатильности курса многие предполагают, что все-таки произойдет отскок. И тогда отшитая по высокому курсу доллара одежда вообще ляжет мертвым грузом на полке! Эта пауза сегодня и является основным негативным фактором, так как производства простаивают», — отмечает он.
Улучшить ситуацию, по мнению Кузнецова, может межправительственное соглашение по линии минпромторга по товарообороту в национальных валютах, а также запуск собственных производств тканей. Татарстан здесь имеет благоприятную почву, если говорить о производстве синтетических трикотажных полотен. Сырье для него — полиамид и полиэфир, продукты нефтехимии. По оценке специалистов, запрос на синтетический трикотаж сегодня крайне высок. В Россию импортируется его в 3,5 раза больше, чем производится.
Спрос будет расти, и цены — тоже, причем даже при правильной политике импортозамещения. Мы в краткосрочной перспективе не сможем полностью обеспечить россиян одеждой. Вынуждены будем прибегать к помощи наших азиатских коллег.
Михаил Кузнецов – основатель компании TostoyWear
Кукморская швейная фабрика Graf Kids, которая выпускает верхнюю одежду для детей, подростков и взрослых, пока работает на ранее закупленных материалах. Через Москву везут ткани из Китая, подкладки для курток — из Кореи. Искусственный мех закупают в Московской области. «Пока работаем на той продукции, которая есть в наличии, но уже видим, что цены выросли на 20–30 процентов, в том числе на фурнитуру», — рассказала «БИЗНЕС Online» заместитель гендиректора по производству Марина Самигуллина. Наполнители для курток здесь делают сами из искусственного синтетического волокна, но само сырье также закупают у зарубежных поставщиков.
На фабрике в Кукморе сегодня работают 110 человек. В месяц в зависимости от сезона здесь выпускают в среднем 2 тыс. изделий. Реализуют через свои розничные магазины и торговые представительства по всей России. «Пока мы пытаемся сдерживать цены, не поднимаем. Но, если будет дорогая ткань и фурнитура, это, конечно, скажется на конечной стоимости», — говорит Самигуллина.
Казанские обувщики отказались от поставок с Украины
Обувщики также почувствовали на себе санкции. Обувная фабрика «Милена» из Казани сотрудничала с Украиной и везла оттуда 15–20% подошвы и фурнитуры. По словам директора компании Игоря Андреева, еще до начала спецоперации были предположения, что поставки скоро прекратятся, поэтому пришлось искать российские аналоги. «Они есть, но не совсем того качества, что нам бы хотелось. С украинцами было поинтереснее работать, они ближе к Европе: товарный вид и качество лучше, хоть и в 2–3 раза дороже», — отмечает наш собеседник.
Кожа для обуви — турецкая и российская, и она подскочила в цене на 10–15%. На удорожание повлияли импортные химические добавки. Та же краска для кожи — из Германии. Дорожают также нитки, фурнитура, клей, которые раньше покупали у немцев и итальянцев. Оборудование на фабрике — китайское. «Недавно мы закупили электромотор из Китая, он оказался дешевле на 40 процентов, чем те, с которыми мы ранее работали. Будем плотнее взаимодействовать с Китаем», — добавляет Андреев. «Милена» работает на российский рынок, и в ближайшее время в компании не планировали увеличивать мощности: конкуренция наблюдалась высочайшая, рынок был насыщенным. А что теперь, пока неясно. Ну разве что обувь тоже вырастет в цене.
Кукморский валяльно-войлочный комбинат, выпускающий валенки и войлочную обувь, проблем с сырьем пока не испытывает. Однако цены даже на российскую шерсть из южных регионов пугают, говорит директор Ляля Шарипова. «Она непостоянная. Мы даже на месяц не можем утвердить цены и не знаем, какую цену на товар поставить. Все поставщики говорят как один, что цена действует на сегодняшний день!» — отмечает собеседница нашего издания. Татарстанской шерсти в нужных объемах и нужного качества нет. Но это еще полбеды. Клей на итальянской основе взлетел в цене сразу на 67%. На комбинате также планируют повышение стоимости изделий. Рынок поставок — Россия, Беларусь и Казахстан.
В схожих обстоятельствах оказалось ателье индивидуального пошива обуви ZR Shoes, основателем которого является бывший гендиректор ОАО «Татмедиа» Рустам Бикмухаметов. Как поделился исполнительный директор компании Дмитрий Сергухин, здесь очень зависимы от сырья из Франции, Италии, Германии и Японии. Пока запасов хватит примерно на квартал, но поставщики уже говорят об увеличении цен на 80–100%. По словам Сергухина, пошив обуви в ателье стоит от 50 тыс. рублей, работают над одной парой 7 сотрудников.
«Кожа в среднем стоила 45 рублей за 1 квадратный дециметр. Есть еще подкладочная кожа, которая стоит 15–20 рублей. Чтобы пошить одну пару туфель среднего размера, нужно 30–40 квадратных дециметров. По крокодилу (шкурки крокодила — прим. ред.) вопрос подвешенный. До санкций она стоила 50 тысяч рублей. Его у нас в наличии нет, и мы здесь сильно зависим от курса. На одну пару может уйти и одна, и две шкурки. Обувь по той цене, по которой она должна стоить, покупать не будут. Она должна стоить более 100 тысяч, а по нынешнему курсу — и более 150 тысяч рублей», — рассказывает Сергухин.
Сырье нужно не только для обуви, но и для пошива ремней (ремни из телячьей или оленьей кожи стоят 10 тыс. рублей, из крокодильей — 30 тыс.), сумок (от 20 тыс. рублей), кошельков и других аксессуаров. Сказать с уверенностью, что на других рынках удастся найти кожу такого же качества обработки, как итальянскую, директор не берется. Поэтому Сергухин надеется, что ситуация может спровоцировать других предпринимателей открыть производство по высококачественной обработке кожи. В противном случае придется завозить сырье иными путями, через другие страны. Однако снижение конкуренции со стороны брендов уже заметно сказывается на спросе.
«С ростом цен на бренды и с отсутствием поставок резко увеличился спрос на нашу продукцию. Кризисы рассматриваем как точку роста. Да, со сложностями, с определенными просадками, но это возможности для роста», — заявил наш собеседник.
У носочного производства сейчас разгар сезона, в это время традиционно увеличиваются объемы. И «носочники» тоже полностью зависят от курса доллара. Основная составляющая изделий — пряжа. Российских производителей нет, закупаются в основном в Китае, Турции, Индонезии и Индии. В Татарстане на сегодня работает две фабрики в Казани, одна в Альметьевске и две в Челнах. «Сырье мы запасти успели. Проблем с логистикой и поставками нет, мы все берем в Москве. Пока паники нет, все тихо и спокойно, производство мы не остановили. Сотрудники у нас местные, челнинские, иностранцев нет, к доллару по зарплате мы не привязаны. Проблемы только с курсом доллара, ведь все сырье импортное», — рассказывает директор компании «Челны-текстиль» Светлана Дзюбан. Еще во время пандемии здесь увеличили производство до 3 млн пар носков в год, приобрели новые станки, и сегодня на фабрике есть 50 вязальных станков и десяток машин (все иностранные).
Прибавится ли заказов у частных швейников с уходом масс-маркета?
И в небольших ателье, и на фабриках по пошиву одежды все как один говорят об удорожании тканей, фурнитуры и других материалов для работы. Менеджер швейного производства DaPromo Павел Бурмистров на примере одних только футболок может объяснить арифметику компании. Как только подскочил курс валют, оптовая цена изделия со 190 рублей выросла до 230, а 1 кг ткани приходится покупать за 130 рублей вместо 85. Ткани идут из Узбекистана и Турции.
Представитель швейной фабрики «Стиль Плюс» по пошиву спецодежды также отмечает увеличение стоимости в 2–3 раза на турецкие ткани и сырье из Китая. По его словам, некоторые компании начали отказываться от сделанных ранее заказов: кто-то так сокращает свои издержки, а кто-то вовсе приостановил деятельность.
Владелец сети ателье и химчисток «Профи Мастер» Рифнур Нургалиев еще не знает, в какую копеечку влетят ему санкции, поэтому на две недели выбрал выжидательную тактику, чтобы проанализировать ситуацию на рынке. Но все же наш собеседник жалуется, что компания очень тяжело переживала пандемию, причем только восстановилась — и произошло очередное падение. Придется сокращать персонал, отказываться от аутсорсинга (услуг маркетолога, например), оптимизировать расходы, договариваться по снижению аренды помещений на 30%.
Санкции повлияли — наши продажи упали на 50 процентов. Люди сейчас начали экономить, закупаются гречкой и если говорить о химчистке, то это услуга уже не первой необходимости.
Рифнур Нургалиев – владелец сети ателье и химчисток «Профи Мастер»
Анна Городнова, Нурия Фатхуллина
Фото на анонсе: © Александр Кондратюк, РИА «Новости»