27 день. 22 марта 2022 г.
Я уже не помню, в какой день это началось, но каждое утро в нашей стране начинается с минуты молчания по погибшим, в 9-00, а заканчивается обращением президента-главнокомандующего, который очень изменился за последний месяц. Я даже перестала это называть видосиками инстаграмного блогера, к которым раньше относилась с брезгливостью. Сейчас отношусь к ним с какой-то нежностью и даже жду, когда он с телефона ночью выйдет в онлайн в своей зеленой футболке, заросший и усталый с привычным «вільний народе вільної країни, сьогодня ми вистояли «__» день війни і тримаємо оборону».
---
Сегодня полуторасуточный комендантский час: пустые улицы и дороги. Погода чудная: весеннее синее небо, солнце, но в пространстве между домами висит напряжение, которое разрывают бесконечные тревожные сирены и нестихаемая мощная канонада, от которой дрожит киевская земля.
---
Марк Солонин в интервью сказал, что сравнивать Гитлера и Путина оскорбительно для Гитлера. Марк Семенович дает свое определение фашизма: «это муравейник, охваченный великой идеей». Путинизм не является фашизмом по определению: там нет великой идеи, нет партии, которая была бы воплощением этой идеи, нет никакого вождя, которого все любят, нет созидания, которое можно было наблюдать в Германии 30-х годов. А если искать исторические параллели, то РФ организована по сценарию южно-американской республики середины ХХ века с диктатором во главе. Современная путинская Россия – обычная «банановая республика», которая вместо бананов продает нефть Западу и лес китайцам, всю выручку делит между приспешниками диктатора и держит в страхе и угнетении свое население.
---
Вечером Киев продолжает слушать мощные раскаты взрывов, вероятно, работает ПВО. Окна дрожат, но целы.
---
Вспомнила, что снился Мариуполь, я пыталась попасть на встречу с тов. Ждановым, который мог решить вопрос блокады города. Утром думала, то ли это большевик Андрей Жданов, имя которого носил город при Советах, то ли его однофамилец Олег Жданов – военный аналитик, которого я слушаю и который говорил, что с Мариуполем наши военные совершили ошибку и для него нет хорошего сценария.
Проверила сводки, официально утверждают, что в городе с начала войны погибло около 3 тысяч гражданских, а потом услышала интервью с Петром Андрющенко, заместителем мэра города. «По погибшим мирным жителям у нас есть данные, которые не отвечают действительности, потому что они получены от полиции, согласованы с медучреждениями. Это малая горстка людей, о которых мы знаем. На вчера это было 1800 с небольших человек. Еще четыре дня назад мы говорили о сценарии порядка 10 тысяч жертв на сейчас. Но с увеличенной интенсивностью и с той жестокостью, которая возросла в разы, мы можем говорить о том, что если сейчас завершится блокада и мы сможем приступить хотя бы к поиску этих людей, то уже на сейчас количество жертв будет приближаться к 20 тысячам. Но если этого не произойдет в ближайшие дни, то это количество приблизится к 350 тысячам – все те, кто не успел выехать. Хоронят кто где кого – во дворах, на улицах. Из-за интенсивности обстрелов люди не могут выйти на улицу даже похоронить близких. Муниципальные службы не работают, кладбище – на территории, которая контролируется российской армией. Смерть – она везде, ее видно».
---
Я собираю старинные открытки, у меня есть подборка открыток одной семьи во время Второй мировой – переписка жены Люси с мужем Петей и отцом ее дочери. И я думала, что эта война не оставит писем на бумаге, только в мессенджере, а потом увидела это письмо…
Елена ГРУЗДЕВА