Корреспондент газеты «Наша газета»
г. Зверево
Член литературной гостиной «Лира»
Из альманаха "Неприметная Русь" литературной гостиной "Лира" г.Гуково.
РОДНОМУ ГОРОДУ (ПЕСНЯ)
Бескрайняя степь в одеянии пёстром —
Наряде роскошном цветущих полей.
Природою свыше он щедро ниспослан
Душе, как подарок. Нет сердцу милей!
Край чёрного золота, житница хлеба.
Шахтёрских династий — опора страны.
Искусственных гор — терриконы до неба,
Тяжелым трудом что давно рождены.
Припев:
Гуково, звездными снишься ночами.
Где бы я ни был — ты вечно со мной.
Если покину, всегда возвращаюсь
в город любимый, в город родной!
Здесь честь вам окажет на каждой дороге
Свечей-тополей неустанный отряд.
Когда вы спешите к родному порогу,
Заметьте их строгий неброский наряд.
Припев.
Бескрайняя степь. Терриконы — до неба.
Роскошны наряды цветущих полей.
Край чёрного золота — житница хлеба.
Шахтёрский мой город — нет места родней!
Припев.
2010
ГУКОВСКИЕ ТЮЛЬПАНЫ (ПЕСНЯ)
1. Над Гуково — гранатовое небо,
и тонкой нитью вышит горизонт.
Кровавые тюльпаны — на молебен:
степь выстроила их на крестный ход.
Она забыть не может сорок третий,
когда снега съедал огонь войны.
Взрослели по минутам наши дети,
и молодели воины-деды.
Припев:
Майскими тюльпанами
укрывает степь
спящих под курганами —
их вовек не счесть!
Майскими тюльпанами
поминает степь
спящих под курганами.
Слава им и честь!
Победный май шагает по планете
Полком Бессмертным — вечною рекой.
Чтоб никогда не погибали дети,
должны лелеять мир мы и покой!
Припев.
ШАХТА МЕНЯ ОТПУСКАЕТ ДОМОЙ
Посвящается моему деду — Ковалёву Василию Семеновичу — Почётному шахтёру, полному кавалеру орденов Шахтёрской Славы и Трудового Красного Знамени, отдавшему работе на шахте «Октябрьская» более 20 лет.
Глыба мне — небом, и воздуха мало.
Тела не чувствую, но я — живой.
Братцы, мне вас не позвать: здесь, в завале,
крик мой, снедаемый черной дырой, —
на обезличенный шепот похожий.
Пошевелиться? — Крепка западня.
Страх, уходи! Пусть сомнение не гложет:
вызволят скоро братишки меня!
Мне бы — наверх. Там — жена, ребятишки.
Должен живым я вернуться домой!
Некогда мне, задержался я слишком
в угольной черной темнице немой.
Дом не достроен, и сад не посажен…
Сколько не сделано там, наверху!
Выпусти, шахта! Клянусь, что я даже
сделаю больше! Я знаю, смогу…
Все! Задыхаюсь… Прощайте, ребята!
Знаю, вы сделали все, что могли.
Я не в обиде, придете когда-то,
время раздвинув в покоях земли…
Звук? Что-то скрипнуло? Лучик в просвете?
Громом спасателей — голос: «Живой?!»
Хлынул в лицо мне спасения ветер:
шахта меня отпускает домой!
2012
В ОВРАГЕ КАРДАРЬЯ…
В овраге кардарья на склонах
выводит весны кружева.
Донская степь-матушка помнит
день сорок второго, когда
кричала, стонала от боли,
и корчились травы в огне.
Казалось, что горе земное
все в этот слетелось вертеп.
…Скрывает весенняя кожа
зажившие раны земли:
траншеи войны и окопы
кардарией здесь заросли.
2016
В ГОРОДЕ МОЕМ СЛУЧИЛАСЬ ОСЕНЬ…
В городе моем случилась осень:
август дверь открыл — она вошла
и осталась скромной письмоносицей.
Бродит по дворам и площадям,
письма, пожелтевшие от времени,
адресатам доставляет день-деньской.
Осень, ты в моем останься имени
буквой, звуком или ветерком!
2019
ЕСЛИ…
Если трудно, больно и надрывно, —
значит, не своим путем идешь.
Если по дороге ноги стынут, —
значит, ты чужой огонь несешь.
Если на лице улыбка ссохлась, —
значит, высох внутренний родник.
Оглянись назад, укройся солнцем,
дождь степной молитве научи,
небо опусти, щекой дотронься.
И живи, пожалуйста, живи!
2020
СТИХИ НЕ ПИШУТСЯ…
Стихи не пишутся — плетутся
из тонкой пряжи облаков,
мотивов звездного рисунка,
души раскрытых тайников.
В них дождь застыл в оцепенении,
и в колоратке ветер свят,
цветов запомненная нежность,
и праведность, что не отнять.
Стихи не пишутся — живутся
под тихий шелест бытия,
с горы безудержно несутся
в долину завтрашнего дня.
2019