Людмила возвращалась домой, когда около нее притормозила машина.
- Привет, Котова! – заулыбался водитель. – Сколько лет, сколько зим! А я смотрю – ты идешь, дай, думаю, поздороваюсь. Как дела-то?
Людмила опешила, она никак не ожидала, что бывший одноклассник обратится к ней. Немного замешкавшись, она все же ответила.
- Сережа, здравствуй. Да все обычно, дом, семья, работа. Как у всех.
- К матери приехала? – все тем же веселым тоном продолжал сосед.
- Как обычно на лето, - пожала Людмила плечами. - А ты как?
- Кручусь белкой, а жене все мало, - рассмеялся тот. – На море отвези, говорит, а все никак не выходит, отпуск не дают и все.
Людмила слушала, вежливо кивая, а у самой в голове был главный вопрос: Отчего он заговорил через столько лет?
- Ну ладно, пока, - закончил Серега начатый разговор, - поеду, как-нибудь еще поболтаем.
Людмила кивнула болванчиком и проводила машину глазами до поворота, пытаясь осознать причину столь веселого поведения Лунина.
Людочка была в школе всеобщей любимицей: как учителей, так и одноклассников. Училась хорошо, выступала на утренниках и имела несколько поклонников в начальной школе. Детская влюбленность была наивной игрой, где трое одноклассников боролись за улыбку светловолосой девочки, а то и поцелуй в щеку за рыцарские заслуги. Сережа, Боря и Влад дружили с детства, выросли на одной улице с Людочкой, а потом все вместе отправились в школу.
То ли это была игра для них, то ли, действительно, все трое были влюблены, но Людочка никогда не оказывалась безо внимания: ни на уроках, ни на улице. Больше всех ей нравился Сережа, поэтому он чаще других носил портфель. Только и остальных она не отпускала от себя, иногда разрешая сделать ей подарок или в чем-то помочь.
Перешагнув в среднее звено, они продолжали дружить, пока не произошел один случай, изменивший жизнь Людочки.
На перемене весь класс складывал в одном из углов коридора свои портфели, и все бежали играть. Вернувшись, Людочка обнаружила, что ее портфель испачкан. На улице была ранняя весна, ботинки у всех зачастую грязные, поэтому около входа в школу стояли небольшие корытца с чистой водой и вениками. Дворник менял воду по мере необходимости, а ученики мыли обувь. Не у всех получалось чисто, но лучше так, чем никак.
Портфель был весь запачкан грязью. Людочке хотелось плакать. Она аккуратно достала платок из портфеля и оттирала грязь, когда к ней подошла одноклассница Света.
- Это Сережа Лунин сделал, - сказала она, указывая на грязные разводы.
- Но зачем? – удивилась Людочка, искренне не понимая.
- Мне откуда знать, - пожала Света плечами, забрала свою сумку и ушла.
Людочка разозлилась, нашла портфель Сережи, и несколько раз наступила на темно-голубой дерматин, где красовалась переводилка с футболистом, а потом пошла в класс.
Когда прозвенел звонок, остальные ребята заняли места за партами. Людочка видела озадаченный взгляд Сережи, когда он вошел, держа грязный портфель в руках. Он осматривал присутствующих, пытаясь понять, кто именно мог это сделать. Встретился взглядом с Людочкой, и та демонстративно отвернулась.
На перемене Сережа подошел к ней.
- Это ты испачкала мой портфель?
- Я, - ответила та сердито. – Потому что ты испачкал мой.
- Но я не делал этого!
- Нет, делал. Я знаю, просто признайся!
- Неправда, это не я!
Людочка отвернулась от мальчика, показывая всем видом, что обида засела глубоко.
Оставшийся день она не разговаривала с Сережей, а когда пришла на следующий день в школу, весь класс объявил ей бойкот. Людочка чувствовала себя не в своей тарелке, в одночасье оказавшись по другую сторону обожания. На нее смотрели двадцать семь пар глаз с пренебрежением и только одни, как и прежде. Соседка по парте и улице – Наташа – не поддержала ребят, она продолжила общение с лучшей подругой, за что так же попала в зону отчуждения.
С этого дня беззаботная жизнь Людочки закончилась. Она в страхе засыпала, потому что наутро ее ждали испытания. Дети смеялись над ней, когда она выходила к доске, не разговаривали, ни в чем не помогали, норовили толкнуть или даже плюнуть в ее сторону. Людочка пряталась до звонка в туалете и ненавидела школу. Сережу как подменили, его внимание полностью переключилось на Свету, которая сияла от счастья. Людочка была уверена, что это все назло ей, но поделать ничего не могла.
Скажи, что это Света все придумала про портфель, ей никто не поверил бы, сочтет врушкой, поэтому она молчала, стараясь быть как можно незаметнее, а дома закрывалась в своей комнате и часто плакала. Матери она о случившемся рассказывать не стала, что может та поделать? Пожалеть любимое дитя, только Людочка этим занималась постоянно. Единственной подругой, которая не оставила и была с ней до конца школьной жизни, так и осталась та самая Наташа, которая в детстве сама привыкла к насмешкам из-за здоровья. Ее называла сопливой и постоянно дразнили.
Прошел месяц, а за ним закончился учебный год. Людочка выдохнула с облегчением, ей не придется каждый день видеть одноклассников. Но и тут не было покоя. Сережа выбрал себе в качестве «королевы воздыхания» девочку, живущую напротив Людочки. Невозможно было выйти на улицу, чтобы не встретиться с Луниным, и Людочка все чаще оставалась дома.
Прошло несколько лет, договор «не разговаривать с Людочкой» продолжал действовать, только теперь уже у девушки самой не было нужды общаться с одноклассниками. Она повзрослела, укрепилась духом и посещала после школы несколько кружков, найдя товарищей там. Могли ли ответить остальные ребята, отчего молчаливое наказание растянулось на годы?
Закончив девять классов, Людочка ушла из школы, поступила в музыкальное училище в соседнем городе, и, наконец, вздохнула спокойно. Она снова стала душой компании, имела успех у молодых ребят и много подруг. Жизнь начиналась заново.
И вот, спустя сорок лет, тот самый Сережа Лунин остановился и, как ни в чем не бывало, поздоровался и поинтересовался ее жизнью. Оттого Людмила и опешила, что привыкла видеть молчаливого соседа, проходившего мимо окон и ни разу не кивнувшего в знак приветствия. Неужели нужны были все эти годы, чтобы перемолоть обиду? Теперь для нее это уже неважно, она давно взрослый человек и мама.
Подходя к дому, она видела машину Сергея, припаркованную в ста метрах от нее. На длинной прямой улице две фигуры встретились взглядами, хотя на таком расстоянии сложно было сказать, смотрит мужчина ей в глаза или просто на нее. Между ними были метры, годы, целая жизнь. Людочка всегда мечтала о «прощении», только пришло оно слишком поздно, уже к Людмиле. Но, как говорится, лучше позже, чем никогда.