Она первая в истории олимпийская чемпионка в двух видах спорта, двукратная и последняя из России обладательница Кубка мира по биатлону, мама четверых дочек.
В гостях у «Жизни» Анфиса Резцова.
Часть 1
– Вы, насколько я знаю, сами ему написали?
– Я позвонила. У нас есть общая знакомая Алия, тоже в сборной тренировалась. Я ей позвонила и попросила номер Равиля. Она дала и сказала, что он очень обрадуется. Так и произошло. Я на следующий день позвонила ему и спросила: «Ты помнишь такую?» Он ответил: «Ну, как же тебя забыть? Во-первых, ты с экранов практически не сходишь. А во-вторых, конечно, такая юная любовь не забывается». И на следующий день он приехал ко мне из Казани.
– Вы стали вместе жить?
– Нет, наездами пока: то он ко мне, то я к нему… Он там работает, у него есть некоторые дела, дети. Я бы хотела, конечно, жить вместе, но я не могу здесь оставить Машу, так как она у меня ещё в школе. А он пока там со своими проблемами не может разобраться.
– А Вы из-за сплетен стали тренироваться с мужчинами…
– Мне это было просто удобно. Я брала с ребят пример, училась стрельбе у них и в свою очередь сама загоняла их бегом. Владимир Михайлович Барнашов, олимпийский чемпион, ставил ребят со мной в спарринги. Круг бежим, стреляем, я смотрю, как они стреляют, как спусковой крючок обрабатывают. А парни всё время говорили: «Михалыч, не надо меня с ней ставить, ну, не надо. Пусть она бегает». То есть они не успевали за мной.
– Они были слабее?
– Нет, просто на тренировке они не выкладывались, а со мной были вынуждены держать определённый темп, который им был не нужен.
– А как вообще мужчины приняли Вас в своей команде?
– Не так, как женщины. Женщины – это завистливые существа. С пацанами же мы жили очень дружно, и обстановка у нас в команде мне нравилась. Наверное, поэтому я хорошо подготовилась к Олимпиаде.
– Хотелось бы поговорить об одной наболевшей теме. Если это театральный мир, то режиссёр пристаёт к актрисе, если про спорт, то всплывают истории, когда тренер пристаёт к спортсменке. Вообще в биатлоне и лыжах можно себе такое представить?
– Есть такое, увы… В команду пропихивают вот как – переспишь – возьму, не переспишь – нет.
– А если результата нет?
– Это уже второй вопрос.
– В ваше время не было подобного?
– В 96-м году я родила Кристюшеньку и вернулась опять в биатлон. И такие намёки пошли. Чтобы попасть в команду, надо было переспать. И я сказала тогда: «Ты ничего не попутал, дядя Фёдор?» И вернулась опять в лыжи. И не жалею, так как стала с командой в эстафете чемпионкой мира. Закончила карьеру в 2000 году.
– Когда женщина озвучивает через 20-30 лет, что подверглась домогательствам, одни говорят, что правильно, надо срывать маски... Другие говорят: «Сама виновата». Как Вы считаете?
– Если спортсменка хочет чего-то добиться, а её не берут никуда, она пойдёт на всё. Но вот я не пошла, и меня пнули. А кто-то идёт, а потом ей скажут: «Ты сама легла. Я тебя насильно не затаскивал». Мол, просто жёстко перед выбором поставил. И девчонки идут на это, потому что хотят результата добиться. Всеми правдами и неправдами! К сожалению…
– Вы часто были за рубежом, выступали на соревнованиях. Что привозили?
– Ничего особенного. У меня три брата, и я привозила каждому по футболке или по пуловерчику. Помню, как мой тренер был недоволен, что я не привезла ему адидасовские кроссовки и костюм. Мы очень долго не разговаривали с ним из-за этого. Нет бы сказал: «Как здорово, как я счастлив, что ты вот у меня бронзовая призёрка юниорского чемпионата». Но нет...
– Любовь, спорт, семья – у Вас всё слито воедино. Как Вы познакомились со своим супругом?
– Он был в биатлоне, я – в лыжах. Но однажды так получилось, что мы приехали на сборы в Хакасии вместе. Познакомил нас его сосед по комнате. Я сама попросила. Так и стали общаться, переписывались, заказывали на почте телефонные разговоры. И вот отбегали очередной сезон, а это был 1985 год, он встретил меня после чемпионата мира, побыли вместе недолго и в апреле расписались.
– Ухажёров у Вас много было. Почему всё-таки Леонид, чем он Вас завоевал?
– Мне сразу бросилось в глаза, что он был очень чистоплотный. Большинство ребят были грязнули, а он следил за собой, сам стирал свои вещи. Я это отметила, ну, и потом он был симпатичный, с бородкой, которая ему шла. Скажу вам честно, у меня до сих пор хранятся наши письма в тумбочке около кровати. Мы прожили ровно 30 лет, и я ему очень благодарна, что у нас родились 4 доченьки.
– Но в трудный момент, когда Вы решались на аборт, он Вас не поддержал. С мамой советовались тогда?
– Я ей ничего не рассказывала. Я просто попросила бабушку: «Помолись за меня побольше». Именно она, моя бабушка Катя, с 5 лет за руку водила меня в храм практически через день. Мы всё время с ней молились, она читала, а я стояла с ней рядышком.
– Анфиса, сейчас спортсмены получают хорошие призовые за олимпийские медали. У Вас огромное количество медалей. Что Вы получали?
– В советское время ничего. Разве что льготную «Волгу» купила за 14 тысяч рублей в 1988 году. В 1992 году я стала чемпионкой страны, олимпийской чемпионкой, бронзовым призёром в эстафете во Франции, плюс Кубок мира – и призовых у меня было за всё это тысяча долларов. Но, спасибо, давали квартиры. То есть у меня была двушка – дали трёшку. И вот 1994 год… Сезон у меня не очень нормальный был, я приехала на Олимпиаду, от меня все ждали медали личные, но я ничего не выиграла. Однако эстафета получилась: девчонки очень хорошо отстрелялись, достаточно нормально бежали и мне на последний этап передали эстафету с преимуществом в минуту. Я тоже хорошо отстрелялась, как никогда. В общем, у второго места, немок, мы выиграли почти четыре минуты.
– Вам должны были заплатить 15 тысяч долларов, но…
– Рассказываю… Мы хотели обмыть победу, а в Норвегии был сухой закон. Раздобыли шампанское и бутылку водки, хотели с немками выпить, поблагодарить их, так сказать, за нашу победу. В общем, мы пошли на награждение, а рюкзачок с напитками за спинку. Потом подошли к немкам, поговорили с ними, оказалось, что у них были другие планы. Нет так нет, мы взяли рюкзак и пошли на хоккей – наши ребята играли за третье место, просили за них поболеть. В общем, пришли, устроились в ложе и стали громко кричать. А рядом находился президент ОКР Виталий Смирнов с Отари Квантришвили. Им не понравилось, что я громко кричу. И Смирнов говорит Отари: «Что она тут раскричалась? Ну-ка убери её отсюда». Отари ко мне подходит и говорит: «Девочка, давай-ка отсюда». Я в ответ: «Имею право. Мы сегодня выиграли золото в эстафете, мы пришли поболеть за ребят. С флагом. Какие проблемы? Я что-то нарушила? Ложа пустая». В общем, дело чуть не дошло до полицейских, и нам пришлось уйти. Парни наши тогда проиграли, поэтому мы с девочками спустились к ним в раздевалку. Когда хоккеисты пришли, я сказала: «Ребят, ну ладно… Не расстраивайтесь, не огорчайтесь, давайте водочки махнем. По-русски». И тут заходит Смирнов: «Ты опять здесь?» Ну, я, конечно, и ответила… И меня лишили премиальных. Когда летели в самолёте обратно, я подсела к Рае Сметаниной и спросила: «Мне все говорят, что я должна извиниться, но я ни в чём не виновата, почему я должна извиняться?» Она меня тогда поддержала и сказала: «Анфиса, если ты чувствуешь, что не виновата, не извиняйся». А это сказала Раиса Петровна – большой авторитет для меня. И вот мы уже дома, канун 8 Марта, и меня приглашают в Олимпийский комитет к Смирнову на ковёр. «Девочка, прости меня», – сказал он. «В чём я виновата, в чём я провинилась, что вы меня так наказали? За что?» – сказала я. В общем, деньги мне вернули.
– Вы вообще ничего не боялись? Вы же понимали, что он мог бы разрушить Вашу карьеру?
– Мог бы, но я бы тогда подала на него в суд. Конечно, я понимала, что он – туз, а я дамка всего-навсего, что спорт в его руках, но есть и другие власти, есть Президент.
– Вы очень сильная женщина, и в связи с этим я хотела бы зачитать Вашу цитату: «Я никогда носом небо не задевала, даже мужу никогда не говорила, мол, «я великая, а ты никто». Я предполагаю, что мужчине не обязательно это говорить, если он это и так видит. Как Ваш муж воспринимал такой расклад?
– Он не говорил мне: «Какая ты у меня умница, какая ты у меня сильная!» Таких слов я никогда от него не слышала. Он чувствовал, что слабее меня, часто распускал руки и бил меня. Если я что-то говорила, например, что он не прав, то он сразу срывался. Ну, ладно, это опять всё в прошлом.
– А почему Вы терпели 30 лет?
– А потому что семья, дети. Я терпела ради семьи. К сожалению, дочки это видели периодически.
– Он пил?
– Естественно, он по пьяни это делал. А за пару лет до развода он и Кристину ударил по лицу. Кристина тогда со своим молодым человеком пошли в комнату покурить кальян, было часа два ночи, он к ним ворвался и начал: «Да вы что здесь делаете?» Кричал, кричал и в конечном итоге ударил Кристину. И она тогда сказала: «Ты мне больше не отец. Ты маму столько времени бил, ты считаешь, что это нормально ещё и детей бить?» И до сих пор они в холодных отношениях. Её друзья, конечно, не могли и подумать, что такое может быть.
– Вам страшно было приходить домой?
– Нет, я сопротивлялась. Тоже могла ударить и табуретом кинуть. Но, понимаете, он спокойно жил, потому что, в основном, зарабатывала жена.
– А Вам дочки не говорили: «Мама, хватит терпеть?»
– По-всякому было.
– Вы же ещё долг мужа в 12 млн выплатили…
– Я не жалею, что я его выплатила. То есть жалею, конечно, потому что эти деньги должны были пойти детям, но, если бы я этого не сделала, возможно, Леонида оставили бы инвалидом. Тогда я бы точно не смогла бы от него уйти – я не бесчеловечная. Я бы за ним утки выносила. Поэтому я предпочла расплатиться и только потом подать на развод.
– Долги стали последней каплей?
– Да.
– Он Вас легко отпустил?
– Достаточно легко.
– Но жили Вы всё равно вместе после развода.
– И живём. Он прописан до сих пор в нашей квартире, но живёт сейчас за городом. У нас была семейная дача, которую он отписал старшей дочери Дарье. Сама Даша живёт в Финляндии и периодически приезжает туда, и он у них как бы сторожем. В общем, собака на сене. Говорит так: «А почему я должен выписываться?» Я отвечаю: «Да потому что всё, что принадлежало детям, я отдала за твои долги. У тебя ни стыда, ни совести, никакой человечности. Даже чисто отцовского чувства».
– И отношения у вас, я так понимаю…
– Никакие. Привет-привет, и всё! У каждого своя жизнь. Девочки взрослые все, Марусенька со мной. Он всё потерял.
– Есть женщины, которые очень боятся уйти, разрушить семью, потому что боятся остаться в одиночестве. Вы человек, который всё-таки смог разорвать эту нездоровую историю и доказать, что жизнь после развода существует...
– Конечно.
– И любовь существует?
– И любовь существует! Я хочу сказать, что не жалею ни о чём. Я не боялась, что разорву эту нехорошую нитку в своей жизни. И я знаю, что у меня четыре доченьки. Дети и внуки – вот главное. Моё родное и кровное.
– Вы как-то сказали, что Вас ведёт Бог по жизни. А куда он Вас ведёт сейчас, как Вы думаете?
– В хорошую и добрую жизнь. Если я где-то начинаю ошибаться, он меня тормозит, и я это чувствую. Каждое утро я молю Бога, чтобы наступило завтра. И говорю спасибо за вчера. И он помогает, он меня слышит...
КОНЕЦ
Автор: Юлия Ягафарова (@bianzel)