Совсем умаялся Вторак, только под самое утро завалился спать на сеновале, когда солнце уже начало просыпаться, да петухи вовсю горланили. Но зато уж погуляли – отплясали Купальскую ночь на славу, аж пятки огнем горят. И в горелки поиграли, и в речке студеной купались. Вторак улыбался, вспоминая ясные глаза Агнеши и её теплую руку, когда вместе через костер купальский прыгали.
Осенью сватов засылать надо, как урожай соберем, уже засыпая, мечтал Вторак. И от этой мысли стало ему страшно и сладко разом, словно прыгнул в жаркий день с откоса в речку ледяную…
- Просыпайся, Вторак! - сестра трясла за плечо.
- Дай поспать, Рада… - вяло отмахивался Вторак, зарываясь глубже в сено.
- Беда с тятей приключилась! - зашлась в плаче сестра.
Пока бежали на дальнее ржаное поле, сестра путанно рассказывала, переходя иногда на плач… Как понял Вторак, отец пошел утром на поле проверить, не баловала ли молодёжь. В ночь Ивана Купалы могли и поле запалить озорники, или вытоптать по лихости. Увидел тятя заломы, и, полез распутывать их. Тут его и скрутило в падучей, начал о землю биться, будто десять кикимор в него вселились. Бабка Трушка рядом стояла и всё видела, прибежала в деревню и начала голосить о проклятии…
Отец лежал на дороге, чудно вывернув руки и ноги, словно по-скоморошьи танцевать пытался, да так и слег. След в примятой траве вёл на ржаное поле, утыканное спутанными шапками колосьев.
Рядом с отцом стоял деревенский знахарь, задумчиво опёршись на кривой посох, а поодаль столпились хмурые мужики да бабы.
- Вишь-ка, все поле в закрутках, - хмуро кивнул знахарь, - ведьма знать постаралась. Нечисть в Солнцеворот самую силу имеет - день на убыль, ночь на прибыль, а зло на рост.
Брат и сестра кинулись к отцу, растолкав круг из зевак. Тятя бормотал непонятные слова, уставившись в небо распахнутыми глазами, как у филина. Не узнавал детей, все порывался подняться, да ноги и руки не слушались.
- Тока залом не тронь, через него отец ваш и слег, - показал посохом знахарь на закрутки. - Видать, думал озорство это шуточное. А оно вон как...
- Что делать-то, старик? – подняла Рада заплаканное лицо. - Может, заговор сделаешь, чтобы снять ворожбу?
- Ну чего встали, как бабы пугливые? – прикрикнул на испуганных мужиков знахарь. – Берите слеги, да несите страдальца в деревню. Поле огнём надо от скверны очистить. А ты, дочка, иди с отцом, воды ему первым делом ключевой дай. Мне с братом поговорить надобно.
Мужики привязали отца к жердинам, и, опасливо переглядываясь, потащили отца в деревню. Сестра пошла рядом, придерживая его голову руками, чтобы та не билась о палки. Страшно было видеть отца таким слабым и беспомощным, словно жеребец с перебитыми ногами. Он, бывало, одним ударом мог быка если не сшибить, то утихомирить. Мало кто осмеливался в кулачном бое выходить супротив него. А теперь всё, как дитё малое стал.
Старик отошел в сторону, внимательно смотря под ноги и что-то бормоча себе под нос.
- Не тяни, - угрюмо начал Вторак, - чего ты мне сказать хотел?
Знахарь подошел вплотную, грозно посмотрел из-под седых бровей. Упер крючковатый палец в грудь Втораку, и быстро заговорил:
- Проклятие на роду вашем, сынок. Ты теперь голова в семье, потому и говорю. Вначале мать у вас погибла, теперь вот отец. А потом за Радой черёд. И напоследок ты сгинешь. Вижу я тень чёрную, отвернулись от вас боги.
Похолодело все внутри от таких слов, стужей лютой сердце взяло. Пять зим назад матушку заломал медведь в чаще, когда она ягоды собирала. За спиной тогда все говорили, что Велес то был, под личиной хозяина лесного. Нехорошая смерть, нечистая. Но в лицо никто не осмелился такое говорить, отца побоялись. Оплакали матушку, в лес козу отвели, чтобы Велеса успокоить кровью. Неужели теперь снова беда?
Знахарь продолжал:
- Корешки да травки не помогут отца поднять, если ворожбу не снять.
- Что за ведьма такая черная порчу наводит? – нахмурился Вторак. - Сроду у нас в деревне никто не занимался такими делами окаянными. Если только из неведомых краев кто…
Старик замолчал, оглянувшись вокруг, словно опасаясь чужих ушей. И продолжил, перейдя совсем на шепот:
- Первые Ведьмы это сделали, больше некому. Раньше были такие, ещё деда моего деда учили всему. Давно их никто не видел. Одолеешь ведьму – снимешь проклятие с рода, и отец на ноги встанет. Тянуть нельзя. Я, сынок, сейчас пошепчу-нашепчу, чего делать, словам заветным научу…
Ни птахи малой, ни зверя в Мёртвом лесу, только деревья высохшие стонут на ветру, судьбу свою оплакивают. Иногда в зарослях кустов раздавался шум-треск, словно возится кто неведомый. Может и леший озорует, подобраться хочет, да в самую чащобу заманить. Вторак сжал в руке оберег знахаря, небольшую свитку из бересты, покрытую рунами да знаками непонятными.
Не боюсь я, уговаривал себя Вторак, вспоминая наказ старика ни в коем разе не показывать страх. Как дашь слабину, так и одолеет нечисть. Так это сказать легко, а когда по Мертвому лесу идешь, то страх рядом поджидает, с каждым сучком треснувшим наружу рвётся. Тревожно…
«Иди в сторону заходящего солнца три дня и три ночи. А там увидишь», - снова вспомнился наказ старика. Уже третий день, а ничего и не видно, хмурился Вторак. Солнышко едва проглядывало сквозь макушки высоких ёлок, и не поймёшь, где оно там на небе.
Вторак с досадой подумал, что надо было подарок богам принести перед походом. Хорсу, хозяину солнышка, но в первую очередь Перуну, чтобы от молнии уберёг, и защиту от нечисти всякой дал. В душе Вторак не особо верил в эти подношения, где он, а где боги. Они своими делами заняты, миром управляют. Хотя старейшины всегда ссылались на волю богов, даже невест всем подбирали в деревне. Иначе кровь испортится, и беда пойдет у потомков, так вот объясняли.
Вторак со стыдом признался себе, что пошел в поход не только ради отца, но ради Агнеши. Ей ведь запретят видеться с проклятым родом, а про свадьбу и забыть можно…
Затрещали в буреломе ветки, потревоженные кем-то большим и грозным. Сохатый ломится? Не похоже, лось-зверь осторожный. Замер на месте Вторак, дыхание перехватило. Из-под корней перевернутой сосны глядел на него сам Велес-медведь, бог скотомордый. Всё как старцы рассказывали, две головы, медвежья и бычья, не поймешь, живое это, или чучело какое из жердей да тряпок сотворенное. Копыта и лапы в разнорядицу торчат. Вместо шкуры с мехом, вроде как парча натянута, только совсем блестящая, и твердая на вид.
Что такому зверю нож или рогатина? Да и нет ножа, все железное оставил дома, как знахарь нашептал. Закрыл глаза Вторак, будь что будет. Ударил в нос запах дыма и растопленного жира, как в кузне у деда Матвея, когда он хитрую шестерню закаливает.
Почувствовал Вторак, как что-то холодное и острое кольнуло в руку, словно пробуя, какова она на вкус, душа человечья. Но прошла секунда, другая - не рвали когти грудь. Открыл глаза Вторак – никого. Только ветки качались, да треск стоял по лесу. А на руке капелька крови, как слепень укусил.
Боги они такие, любят играть, радовался Вторак. А ещё сказывали старейшины, что привечают они смышленых да смелых, кто не робеет перед ними.
Лес начал заметно редеть, постепенно переходя в поросли молодых березок. Наконец, показался Леший загривок, высокий холм заросший диковинной красной травой – все как знахарь сказывал.
Сгнивший сруб ушел в землю по самые наличники. Обгоревшая крыша провалилась, ощетинившись трухлявыми брёвнами в небо. Окна чернели пустыми глазницами, поди-ка разгляди, что там внутри. Боязно заходить внутрь, а надо. Знахарь говорил, в таком вот доме ведьмы те и обитаются. Только это не настоящий дом, конечно. Вроде обманки или ловушки, для отвода глаз.
Вторак начал обходить развалины против хода солнечной тени, шепча заговоры для снятия ворожбы:
- Иду-кручу, тень открыть хочу. Ворон чёрный, лебедь белый, селезень серый!
С каждым кругом что-то менялось и в доме, и вокруг, на холме. Дом становился зыбким, как морок в предрассветном тумане. Сквозь трухлявые щепки проглядывали крепкие стены из чудного материала, не камень, но и не глина. Поодаль, вместо зарослей колючей малины, пропадала и появлялась путаница из железных палок и гладких листов. Вроде телега, только без оглоблей.
Во рту стало сухо, а голова кругом пошла. Вторак крепче сжал оберег и свое оружие, которое дал старик. Тонкая заостренная ветка из векового дуба-хранителя показалась ему жалкой. Что он сделает, супротив ведьм, с этим своим прутиком?
Рядом, за спиной раздался тихий смех и шаги.
- Кто тут? А ну покажись! – пустил голосом петуха Вторак.
Колышень, едва заметная на солнце, кружила вокруг. Шепча по себя заговоры, какие знал, Вторак испуганно оглядывался. Ох, пропадет, сгинет он тут! Ведьма ходила, запутывала-кружила, присматривалась к нему.
«Страх не показывай. У тебя только одна попытка будет. Сам увидишь, когда бить», - всплыли слова старика.
Его плеча коснулась рука, легонько, но уверенно. Вторака как жаром обдало.
Вот он, момент этот! Пора!
Рука с острой веткой словно сама метнулась, и уткнулась во что-то мягкое и податливое. По ладони потекло горячее. Кто-то всхлипнул, почти как ребенок, и захрипел. И тут страх накатил на Вторака, в ногах слабость появилась, где стоял, так и сел на землю.
А рядом кто-то ворочался на земле, вроде и трава проглядывает, и тень видна. Ведьма глаза отводит, чары наводит. Но вот она кровь-то её, на рукаве. Помогла ветка, значит.
- Перун отец небесный, не оставь в беде… - затараторил Вторак, чтобы отвести ворожбу.
- … медблок.. быстрее… - чужой голос, девичий.
«Не дай заговорить себя! Будет хитрить!», - вспомнились наставления старика. Знахарь ни в коем разе не разрешал слушать слова ведьмы.
На траве из морока проявилась девка. Совсем молодая, по годам как Агнеша, даже глазами похожа. Одежда странная, и не сарафан, а вроде как мужицкая рубашка и штаны, только в обтяг. И ветка окровавленная из шеи торчит.
Вторак пошарил рукой вокруг себя, подобрал увесистый сук, и широко замахнулся, половчее примериваясь для удара.
… стой… не… убивай… – прохрипела ведьма.
«Убей!» - звучал в голове голос знахаря.
Вторак остановился, нерешительно опуская деревяшку. Думал, ведьма страшная да старая, а тут совсем ведь молодая девка. И прям в глаза смотрит.
- Снимешь ворожбу свою, оставлю жить, - бросая палку на землю, выдохнул Вторак, - слово дай.
- даю слово…в сумке… коробка белая… - еле слышно сказала ведьма, показывая ослабевшей рукой на котомку.
Вторак вложил в руку ведьме диковинного вида котомку, и с опаской отошел.
Из коробки выскочила похожая на змею широкая лента, и обвилась вокруг раны на шее ведьмы. Раздался тонкий писк и треск, словно пичужки лесные запели.
- Рекомендуется госпитализация, - произнес женский голос, - кровопотеря частично компенсирована.
- Вот ведь сученок, почти угробил меня, - выдохнула ведьма, потирая белую змею на шее. – Откуда тебя принесло…
- Снимай заклятье с отца! - испуганно закричал Вторак.
- Дай в себя прийти, – махнула рукой ведьма, поднимаясь с земли. – Что там с ним?
- Скрутило… Заломы на поле… - начал Вторак.
- Понятно, сценарий номер пять, «Ведьмино поле», поражение объекта нейротоксином для укрепления веры, - ведьма вытащила из сумки небольшой сверток, - держи антидот, ну то есть снадобье, добавь в воду и дай отцу. Через два дня бегать будет.
Вторак смотрел на кулек, и не понимал, что дальше делать. Большую часть услышанного он не понял, но вроде стало ясно, что ведьма побеждена, и колдовство снято. Получилось не совсем так, как Знахарь говорил, но что сделано – то сделано.
- Смотри, если не поможет, - с угрозой сказал Вторак, - вернусь, тогда и худо будет.
- Да покарает меня Перун на этом самом месте молнией, если я вру, - ответила ведьма, поднимая ладонь, - иди уже, победитель.
Вторак зажал в руки сверток, и не спеша, с достоинством пошел назад. Он теперь знал, что одолеет любую ведьму. Надо Перуну и другим богам дары принести, как вернется.
Когда фигурка юноши скрылась среди деревьев, «ведьма» достала тяжёлый спутниковый коммуникатор. Код вызова она набрала только с третьей попытки, руки заметно тряслись.
- База, я Коршун семь. Запрашиваю эвакуацию. Нападение колониста… Веткой… Слушай, Матвеев, у меня дыра в горле... Я тут чуть не обосралась от страха.
- Нет… Для него я ведьма, а он одолел меня в поединке. Так что легенда проекта соблюдена. Сопляк ничего не понял.
- Вообще никакие охранные системы не сработали. Наш робот-сторожевой опознал его как своего… И понятия не имею, как он вышел на нас и снял маскировку вокруг. Да откуда я знаю, как такое возможно? Перун, значит, помог, они же триста лет в него уже тут верят.
- Ты куратор проекта «Славянское Возрождение», вот и разбирайся. С меня хватит, будут в меня тут прутами тыкать … Конец связи.
#фантастика #рассказы #фантастические рассказы #фантастика в рассказах #читать фантастику #фантастика читать онлайн #яндекс дзен #читать рассказы #фантастика арилин роман
