Глава 19
Дверь в женский туалет распахнулась, и Вика услышала из своей кабинки продолжение некоего разговора.
– Зато как он её любит, как заботится, – говорила толстуха Пончева. – И еду всегда в кабинет заказывает, чтобы ей и не ходить никуда.
– Ха-ха-ха, – мрачно ответила Тропинкина, – скорее, это не от заботы, а оттого, что Андрей Палыч не может не понимать – невестушка его – страхолюдина!
Всё ясно, обсуждают Пушкарёву. Руководство нынче покинуло офис непривычно рано, а секретарский состав – нет чтобы завершить какие-нибудь накопившиеся недоделанные дела, тут же собрались на посиделки в сортире. Сейчас застрянут тут – не выйдешь. В подтверждение её мыслей в туалете запахло табаком – дамочки решили покурить. Но вот их беседа… может быть, из неё удастся извлечь нечто полезное для Киры? Кира ведь так хотела, чтобы Вика разузнала о Кате и Андрее как можно больше, вычислила слабые места в их отношениях. Только пока ничего не получалось. Андрей Вику просто ненавидел. Загружал самой бесполезной и грязной работой и постоянно над ней издевался. А уж о том, чтобы подпустить кого-то к своему сокровищу в шкафу – и речи не шло. Вика могла зайти к Пушкарёвой за очередной пыльной папкой или принести этой мымре кофе, но тут же была вынуждена выметаться. Сама Пушкарёва завязать с кем-то дружеские отношения не стремилась, и поэтому Вика не могла втереться к ней в доверие. Вообще чем дальше, тем больше Вика жалела, что оказалась в «Зималетто». Ей было здесь очень некомфортно. И работала-то недолго, а уже успела переругаться со всеми секретаршами. С чего-то эти курицы решили, что секретари должны держаться вместе, обедать вместе, общаться. Ну ничего, она быстро указала им на разные миры, в которых они существуют.
– Нет, Катя не страшная, – Ольгу Вячеславовну Вика понимала в этой толпе меньше всех. Солидная вроде тётка, а курит с этими дурочками и трындит о той же ерунде, словно ей больше нечем заняться. – Она, если присмотреться, очень даже миленькая. Просто её надо увидеть в другом образе.
– В темноте, – снова глупо загоготала Тропинкина. На минуту Вика отвлеклась от разговора, размышляя – а всё-таки силиконовая у Машки грудь или своя. Хотелось думать, что силикон. Но откуда у такой нищей особы деньги на операцию? А когда решила, что подслушивать сейчас важнее, Ольга Вячеславовна уже внушала дамочкам, что с Катей лучше бы подружиться и…
– Намекнуть, подсказать. Помочь. Ну есть люди без вкуса и со странностями, но если они идут навстречу, очень даже можно… И Андрюша будет только рад.
– Андрюше надо было смотреть, что он хватает, – не унималась Тропинкина. – Он её как склеил, в бреду?
– Это карма, – вмешалась Амура. – Против кармы не попрёшь. Или приворот. Катька всунула ему заговорённый пирожок.
– Жалко, такой мужик, – вздохнула Кривенцова. – Высокий, красивый, богатый…
Знали бы они, какой этот мужик самодур и деспот. Только что не заставил свою бедную секретаршу чистить ему ботинки. Хотя и это будет не так уж удивительно. Никакого уважения!
– Ой, девочки, а вы слышали, что у этой змеи-то случилось? У Клочковой?
Вика, до этого довольно стабильно стоящая ногами на унитазе, чтобы её туфель не было видно под дверью кабинки, чуть с него не загремела.
– А что случилось? – спросила Амура.
Тропинкина, забыв о Пушкарёвой, радостно начала излагать дамочкам факты. О бедной Викиной машинке, которую эвакуатор увёз в далёкие дали, спрятал в недрах штрафной стоянки…
Вика трагично, но бесшумно вздохнула. Маша не знала главного – сумма, которую Вика должна отдать за возврат автомобиля, была сейчас для неё запредельной. В помощи ей отказали все. Согласился помочь только Потапкин. Вытащил из внутреннего кармана пиджака бумажку в пятьсот рублей. Дескать, вот, чем может. И даже Кира… Вике стало чертовски обидно. Ну ладно Андрей, ладно Роман, который вроде бы строил ей глазки и заигрывал, но только учуял, что ей от него что-то надо, так и отошёл на безопасное расстояние… но Кира! И это называется подруга. Засунула в свою контору копаться в пыли, не может остановить издевательства своего братца, так ещё и сама… Продай, говорит, машину. Продай платья. Живи как все. Экономь, работай. То-то Кирочка экономила… что ни день, то новый интересный наряд… Конечно, её же обшивает Милко, ей не надо вкалывать прислугой и коферазносчицей у маньяка-начальника.
– Девочки, вот вы злыдни-то, – сказала Ольга Вячеславовна, и тут Вика была с ней согласна. – Хватит сплетничать, а то мы до ночи просидим в туалете. А насчёт Кати подумайте. Мне кажется, она хороший человек, и ей надо помочь.
Женщины удалились, а Вика выбралась из кабинки и уставилась на себя в зеркало. Пушкарёва, значит, хорошая. Ей, видите ли, надо помочь. А Вике помочь, конечно, никто и не подумает. Злость на Киру усилилась. Небось подружка сейчас сидит в милом ресторанчике с симпатичным мужчиной и выбирает десерт.
А Вика вынуждена торчать в офисе, пытаться шпионить, что у неё всё равно не получается, и…
– Стоп! – рассмотрев своё отражение внимательнее, она приказала ему: – Не раскисать. Тебе нужна машина, и ты её вернёшь. И покажешь… этим бабам. Всем покажешь! И Кире тоже!
Идея, мелькнувшая в голове, требовала более тщательного продумывания. Чтобы не ошибиться на этапе её реализации. Слежка за молью в шкафу Жданова, да ещё почти бесплатно, – не Викин уровень. Поэтому ничего и не выходит. Это глупое задание. Кире надо спасать своего сумасшедшего братца – пусть спасает. Сейчас Андрей уже не казался Вике настолько привлекательным. И потому, что орал на неё и заставлял работать, и потому что, если мужчина способен спать с такой уродкой, как Пушкарёва, его отклонения слишком уж очевидны и пугающи. Мало ли что ещё может кишеть в такой черепушке.
Поправив макияж, Вика решительным шагом покинула «Зималетто». Пусть на столе осталась неразобранной вечерняя почта, у неё появились дела поважнее.
Через пару часов она входила в зал ресторана, куда пригласила Анатолия Хмелина. Руководитель фирмы «Фонтана» когда-то давно звал мужа Вики на свою презентацию, и визитка у Вики чудом сохранилась. Конечно, он очень удивился предложению встретиться и обсудить нечто очень важное, но Викиного бывшего вспомнил и ей не отказал – то ли поэтому, то ли просто из интереса. Однако в ресторан Вика слегка опоздала, и Хмелин уже выражал нетерпение. Но не могла же она не одеться в своё самое изысканное платье. Надо произвести впечатление. Подготовка всегда занимает много времени.
Вика изо всех сил улыбалась Анатолию, а он смотрел на неё без особенной радости. Неужели её предложение было неясно сформулировано?
– Шпион в «Зималетто», – наконец проговорил Хмелин. – А с чего вы, Виктория, взяли, что мне это вообще нужно?
– Ну как же… – пробормотала Вика. Ей дико хотелось есть, но разговор был важнее. – Вы же конкуренты…
– И?
– И все конкуренты… имеют шпионов.
– Виктория, смотрите меньше детективов, – усмехнулся Хмелин. – А лучше давайте поужинаем. Не думаю, что вы способны… достать у Жданова что-то, что меня по-настоящему заинтересует.
– А я смогу! – слишком громко выкрикнула Вика. За соседним столиком на них обернулись.
– Смогу! – повторила она шёпотом. – Достану… важное. И это будет стоить… три тысячи долларов!
– Посмотрим.
Оставшуюся часть вечера Вика заботилась о том, как бы произвести на Анатолия ещё большее впечатление. Вдруг он сообразит дать ей денег заранее. Авансом. А уже потом… Но никаких денег, кроме оплаты по счёту за ужин и её такси, она не дождалась. Не дождалась и приглашения поехать к нему. Сухо сообщив, что если она будет готова поделиться на самом деле интересной информацией, то следует позвонить, Хмелин уехал.
Дома, радуясь, что хотя бы призрак голода временно отступил, Вика уселась на диван с чашкой чая и открыла каталог, к которому не планировала прикасаться, но всё-таки сунула в офисе в сумку. Продукция «Зималетто». Кира должна была отдать ей эти тряпки даром, но обещала всего лишь скидку и рассрочку. Опускаться до такой одежды мучительно не хотелось, но, во-первых, носить на работу что-то было нужно, большая часть Викиного гардероба для этого не годилась, а то, что годилось, она уже надевала, нельзя ведь ходить в одном и том же. А во-вторых… стоило показать Кире, что работа Вику устраивает. Теперь в её интересах влиться в этот дурацкий коллектив. Глядишь, что-то из тайн и секретов само свалится к ней в руки. Ещё лучше бы попасть в компьютер Пушкарёвой, добыть оттуда внутреннюю информацию и продать её за три тысячи. Но для всего этого сначала придётся прикидываться овечкой. Что ж. Она готова. Подруга унизила её, оскорбила своим отношением, не помогла в беде, и, значит, месть ей была оправдана.