Тамара в молодости была девушкой видной – высокой, статной, очень даже симпатичной. Парни на неё заглядывались, встречаться предлагали, провожали томными взглядами.
Только вот все подруги уже замуж повыскакивали, а Тамара всё никак не могла определиться. Ей нравились все представители сильного пола от подростков до зрелых мужчин. Особенно млела она от брюнетов. Блондины тоже сбивали её дыхание с ритма. Да и рыжие заставляли чаще биться её сердце. Лысые. А что лысые?! Они же были когда-то брюнетами, блондинами или рыжими. Загадочные, одним словом.
Тамара держалась до 20 лет, а потом «пошла в разнос»: чуть ли не каждый год новый гражданский муж и новое дитё. Терпела Антонина (мать её), терпела, да как – то взяла полено и стала вразумлять дочь, что надо растить уже готовых детей, а не плодить новых. У Томки готовых, оказалось шестеро. Шесть девочек!
Жилось, конечно, бедновато. Был огород, на котором «впахивали» Антонина, бабушка, да брат с женой. Тома из-за своего веса (а попробуй–ка выносить и родить шестерых детей, вот и стала, как в народе говорят, «поперёк себя шире») многие движения делать просто не могла. Какой уж там огород. Так, по мелочи: ягоду какую съесть, помидорку надкусить, яблочко попробовать, это она ещё осиливала..
Томка нигде не работала. Как же ж можно?! Она ж мать-героиня! Вот, даже медаль есть! Подорвала здоровье на фронте рождаемости.
Это вам не Олька, братова жена, которая одно дитё выродила и всё, пустая. Носится, теперь с дочкой, как курица с яйцом. Машеньке то! Машеньке это! Машенька в детском хоре поёт! Машенька танцует! Тфу! Где поёт-то? В сельском клубе?!! Танцует где? Так там же!!! Ах, в область выезжали? Ах, места заняли?! Три ха-ха! Это ж от жалости и дали!
Томкины дети ни на какие кружки не ходили. У их мамы денег на это нет. Сами кружки хоть и бесплатные, но то одно туда принеси, то другое. Вот Олька Машке то юбки шьёт, то туфли специальные покупает, то платья обшивает блестяшками всякими. А у Томы нет на это ни денег, ни здоровья. И вообще, она приказ президента о рождаемости выполнила по всем статьям. Ей теперь государство должно всё подать на блюде.
Пару раз Томка приезжала в город на вручение каких-то «подачек», как она говорила. Одевалась поскромней, чтобы на жалость давить. Чувствовала себя не в своей тарелке. Все «такие расфуфыренные»: в красивых нарядах, при макияже, с причёсками! Одна Томка, как нищенка. Ничего. Зато ей на бедность спонсоры один раз телевизор большой подарили. Даже до дома довезли и установили. Теперь Томке радость – сериалы лучше смотреть стало. А на второй раз ноутбуков ажно три штуки дали. А на что они? Девкам одно баловство. Хотя старшие радовались, что уроки делать легче будет – печатать что-то там надо. Вот в Томкино время в тетрадке всё писали. А сейчас печатают! Секретарши!!!
А вруньи эти «героини» все, как одна! Как, скажите, можно работать, детьми заниматься и ещё время на себя любимую выкраивать?! Никак! У них, знать, бабок и нянек уйма. Не то, что у Томки. У неё одна мать, которая в школе техничкой работает и в сельском клубе полы по вечерам моет, соответственно с детьми сидеть не может. А бабка только Машку свою любимую присматривает. Её девочки все в доме у Ольки «пасутся» и столуются? Так им там интересней и вкусней. Что ж Томка насильно их оттуда гнать будет?
Мамочек, у которых муж есть, вообще из «героинь» исключить надо! Муж деньги зарабатывает и помогает воспитывать. Какое уж тут геройство? Вот у Томки нет сильного мужского плеча, на которое можно опереться. Ей нужно двойное геройство дать.
Одна мамаша похвалялась, что фермерством вместе с детьми занялась. И куда только опека смотрит?!! Это же использование детского труда! Хотя Томкины девочки тоже на огороде помогают по мере сил. Так это их бабка и Олька заставляют.
И вообще, что это за правила такие - детям путёвки в детские оздоровительные лагеря давать? Это их родителям путёвки на курорт давать надо, чтобы нервы в порядок привели и здоровье поправили.
У Томки ни сил нет, ни здоровья и нервы «ни к чёрту». Вот и фельдшерица говорит, что болезнь у неё неизлечимая. Так мудрёно называется на латыни. А что болезнь эта переводится как «Лярва обыкновенная», ей невдомёк.
Не любят в деревне Томку, ни кто не хочет знаться за злой язык, сплетни, зависть чёрную. Девочек жалеют, конечно. В школе все тетради учебные и канцелярию родительский комитет покупает. В детском саду такая же картина.
И если старшим девочкам стыдно от всего этого. И стараются они бабушке помочь. Подрабатывать пытаются. То младшие растут в уверенности, что им все должны. И ведут себя соответственно.