Абсолютно ничего не предвещало беды, ни одного облачка не было видно на на небе семейного благополучия Ильи и Сони, напротив, предложение папы Ильи, Михаила Дмитриевича, казалось подарком Судьбы.
Молодые поженились год назад и еще год до этого жили вместе, в съемной квартире. Квартирка была маленькая, неудобно расположенная, без ремонта и со старой мебелью. А платить за нее надо было - ого-го!.. И ведь выхода никакого видно не было.
Семья Сони жила в двушке со смежными комнатами, идти туда смысл не имело. Мама Ильи после развода с первым мужем, снова вышла замуж и родила двух дочек. Так что и здесь, хоть и квартира была немаленькой, жить молодой семье было нельзя. Вот и получился "съем".
Конечно, свою квартиру им хотелось, они планировали брать ипотеку, но пока что плата за аренду съедала приличную сумму и накопить на первый взнос было невозможно. Тупик.
И тут Илье позвонил отец. Он много лет мыкался по съемным - даже не квартирам, а комнатам, несколько лет пожил с женщиной, в гражданском браке. Не сложилось. Потом, пару лет назад, получил двухкомнатную квартиру в наследство от родителей, которые ушли один за другим. А недавно он перенес ин_сульт. Средней степени тяжести, обошлось, однако, самому по хозяйству было тяжеловато. Так вот - почему бы Илье и Соне не пожить у него?
Что там да как - могут решить сами. То ли начать копить на взнос по ипотеке, то ли подождать эту квартиру: Илья был единственным ребенком Михаила Дмитриевича. Конечно, молодым хотелось жить отдельно и самостоятельно, но, во-первых, предложение было очень заманчивым а, во-вторых, отцом Михаил Дмитриевич был, все-таки не самым плохим, и после развода с мамой Ильи не забывал сына. Надо помочь.
И молодые переехали в Михаилу Дмитриевичу, заняв большую комнату. "Ничего, ничего, - в ответ на их возражения отвечал хозяин - я старый и больной человек, двигаюсь мало. Я один, мне многого не нужно. Хватит и маленькой комнаты!"
На первый взгляд казалось, что все устроилось благополучно. Но только на первый взгляд.
Почти сразу молодые люди заметили странность, которую сначала списывали на простое совпадение. Стоило им начать веселиться, громко смеяться, как из соседней комнаты начинали доноситься стоны и всхлипы. "Плохо! Ох, как мне плохо!" - стонал Михаил Дмитриевич, и Илья с Соней моментально кидались измерять давление, подавать таблетки и делать уколы.
После того, как это повторилось четвертый, пятый, шестой раз, они сильно задумались - почему так происходит? "Может, у него голова начинает болеть от громких звуков?" - задумчиво предположила Соня. - "ну вот прямо уж! Мы же не кони, чтобы так громко было! Да и сама подумай - мы иногда музыку совсем не тихо включаем, да и кино смотрим поздно вечером. Если бы дело было в громкости, это бы отражалось на всем. Но ему плохо только тогда, когда мы смеемся..." - "Странно... И непонятно," - пожала плечами Соня.
Еще через какое-то время обнаружилась и еще одна странность. И Илья, и Соня работали, кроме того, они, конечно, ездили в магазин за продуктами или вещами, навещали родителей. И Михаил Дмитриевич не выражал абсолютно никакого недовольства по этому поводу. Проблемы начинались, когда молодые шли отдыхать с друзьями, в клуб или просто в кафе.
"Михаил Дмитриевич, давайте я вас ужином покормлю, и мы с Илюшей пойдем. Договорились в боулинг с ребятами сходить," - говорила Соня, а свекор кивал: "Сходите, сходите. Чего же не сходить? Пока детей нет, надо развлекаться, для себя пожить." - "А вы как? Как себя чувствуете? как давление?" - "Да что мне будет-то? Все хорошо!"
Однако вернувшись они каждый раз наблюдали одну и ту же сцену: Михаил Дмитриевич лежал навзничь, прикрыв глаза и сложив руки на груди. Он был бледен и еле дышал. "Что случилось?" - кидались они к нему. - "Да вот... Как вы ушли, так сразу прихватило... Так прихватило... Думал, помру... "Скорую" даже вызывал... Сейчас, вроде бы, полегче... От пустило."
И молодые шли в свою комнату, терзаемые чувством вины за то, что веселились, когда пожилой человек так нуждался в их помощи...
Снова все повторялось - Илья или Соня говорили, что идут отдохнуть, одни или с друзьями, а, возвращаясь, заставали Михаила Дмитриевича чуть ли не при смер_ти.
Дошло до них не сразу. Настолько не сразу, что они уже почти прекратили свои вылазки и почти все вечера проводили дома - как бы чего не случилось. У них уже создалось впечатление, что это они сами провоцируют приступы у пожилого человека. Они виноваты в этом. Какое уж тут настроение... Никого. Не до веселья. Просто какой-то рок...
В тот вечер все получилось случайно. Илья разговаривал по телефону с другом, который приглашал их посидеть сегодня в баре - он получил повышение. Проблема была только в том, что другу надо было куда-то пристроить своих детей - он хотел, чтобы и его жена составила им компанию.
"Дети", "дети", "не так, чтобы долго", "куда их девать", "неудобно" - вот такие обрывки разговора доносились из комнаты, когда Михаил Дмитриевич зашел к сыну. "Собираешься куда?" - "Да маме дали два билета в театр - люди заболели, а она не хочет идти, говорит, что девчонок не с кем оставить, - неожиданно даже для себя самого соврал Илья. - Я сказал, что у нас с Соней свободный вечер и мы можем приехать." - "Поезжайте, конечно," - покивал Михаил Дмитриевич.
...Возвращались после бара они с замиранием сердца - что их ждет? Но все было спокойно. Михаил Дмитриевич отужинал, вымыл тарелку и смотрел какой-то старый фильм по телевизору. Он был бодр, полон сил и пребывал в отличном настроении.
"Ничего себе, - прошептала Соня. - обошлось! Может, он выздоравливает?" - "Может быть," - кивнул Илья. Он не стал говорить Соне, что отец просто не знал, куда они пошли на самом деле. Илья все понял.
Остальное было делом техники. Для чистоты эксперимента он еще два раза соврал, что они уезжают по делам и два раза честно признался, что идут развлекаться. Оба последних раза картина была одинаковой: "Только вы ушли - сразу прихватило... Вызывал "скорую". Плохо-плохо..."
Михаилу Дмитриевичу самым непостижимым образом становилось плохо исключительно тогда, когда Илье и Соне было хорошо и весело - теперь в этом не осталось ни малейших сомнений.
Первым желанием Ильи, когда все открылось, было тут же уехать, но Соня его отговорила. Ей было очень жалко этого несчастного человека. "Он очень одинок. Он просто пытается привлечь наше внимание," - объясняла она. - "И поэтому мы не должны никуда ходить?" - возмутился Илья. - "У меня есть идея получше..."
Буквально на следующий день, когда они собирались смотреть юмористическое шоу по телевизору, Соня постучала в комнату свекра и пригласила посидеть с ними. Михаил Дмитриевич с удовольствием согласился.
А, когда через неделю Илья предложил Соне поужинать в кафе, она спросила свекра: "Вы составите нам компанию или вам что-нибудь вкусненького навынос взять?" - Михаил Дмитриевич расчувствовался чуть ли не до слез и попросил, если будет возможность, принести ему какого-нибудь экзотического салатика.
Надо ли говорить, что в тот раз никаких приступов у него не случилось? А еще через некоторое время здоровье Михаила Дмитриевича медленно, но верно, пошло на поправку - так, что уже через полгода он своими ногами смог прийти в ресторан, где отмечали день рождения Сони.
"Как же мне хорошо, когда всем весело!" - признался Михаил Дмитриевич.