Беларусь. Минск. Февраль, 2021 год.
Я заболела COVID-19 в конце января 2021 года. Это было время спада заболеваемости.
На 39 неделе беременности (их максимум 42, если че ) начались первые симптомы болезни. У меня чуть поднималась температура, было чуть кашля, нос полностью вышел из чата, дикая слабость и невозможность глубоко дышать.
Но последние два месяца беременности мне болело ВСЁ.
Невозможность глубоко дышать я объясняла бронхиальной астмой (не такие приступы нехватки воздуха в детстве пережила). Плюс Радуха теснила легкие изнутри.
Я успокаивала себя тем, что это беременность и простуда. Хотела до последнего планового приема в поликлинике вылечится, не ехать на сохранение.
Ненавижу больницы.
Но к 5 февраля я сдалась: мне было очень плохо.Терапевт в поликлинике прослушала хрипы в легком. Мне взяли ПЦР тест. Направили в роддом.
На следующее утро мои мужики в -26 градусов отвезли меня в больницу с приободряющими речами о том, что отсюда мы выйдем уже вдвоем, и я смогу наконец увидеть свои ноги.
Меня направили в 6-й роддом г. Минска. В то время он работал только на беременных и рожениц с ковидом.
Я предполагала, что здесь роды пройдут лучше, чем в 3-м роддоме Минска (где родился старший сын), но не знала насколько лучше!
Вечно буду благодарна персоналу отдела обсервации! Там все относились ко мне как в самых смелых мечтах пациента о медперсонале.
6-й роддом хвалили и до эпидемии. А вот 3-ка, куда я должна была ехать рожать по прописке, в это время принимала нагрузку от закрытых под ковидные отделения роддомов. Коллега рожала на месяц раньше в 3-ке , говорила, что некоторым даже приходилось лежать на коридорах.
При поступлении мне сделали кт (компьютерную томографию). Беременным нельзя. Но риск для здоровья от болезни, больше, чем от облучения.
У меня было поражено 40% обоих легких.
В отделении весь персонал естественно ходил при полной экипировке: защитный костюм, перчатки, резиновая обувь, шапочка, щиток, иногда защитные очки.
Мне не было плохо так, что бы я лежала целыми днями без сознания. А обстановка, когда ты одет по-обычному, ходишь, пьёшь, ешь как в обычной жизни, а вокруг тебя все в защитных костюмах, меня немного веселила: я чувствовала себя испытуемым инопланетянином.
В моём отделении было около 6 палат, которые были заполнены на 40-50%.
Медперсонала не находился рядом с нами постоянно. Мы (в грязной зоне) отделялись от медсестёр и врачей (в чистой зоне) шлюзом. Там они переодевались, постоянно работали кварцевые аппараты. Медсестры и врачи приходили только на обход, выдачу лекарств и уколов. Говорили, что если рожаете или плохо себя чувствуете, мы придём только через минут 20: нужно собраться, переодеться.
В каждом блоке у нас был аппарат, измеряющий сердцебиение ребенка. Мне, например, нужно было делать ктг два раза в сутки. Был танометр и у каждого градусник, пульсоксиметр.
Четыре раза в сутки нужно было измерять свои показатели и отправлять изображением в Вайбер на пост.
Мне ещё прописали кислород. Я тоже должна была самостоятельно дышать и отмечаться.
Родственники могла передавать вещи в отделение. Но Саша и Тима были на самоизоляции. Они только три раза сбежали из дома, чтобы привезти мне необходимые вещи. Кстати, назад родственникам вещи из "грязной" зоны передавать было нельзя.
Впервые я экономила вкусняхи в больнице. Мне не хватало зелени, воды и сладостей. Саше нельзя приехать, мама за 300 км.
Я с горестью вспоминала из детства завёрнутые в шапку ежедневные домашние ужины, пакеты вкуснях каждый день. Ела хлебные котлеты, но не отчаивалась. Ведь Тима тоже дома ел "ну, мама, у тебя получше" плов от папы.
ПДР (предполагаемая дата родов) у меня была 7 февраля. У нас в Беларуси врачи не любят, когда беременность длится больше 40 недель, стараются отправить побыстрее рожать. Как пишут, ребёнок готов к жизни уже на 38-39 неделе беременности.
То есть я могла уже рожать. Но ситуация была следующая.
В Беларуси от ковидных матерей детей сражу же после рождения забирают до момента выздоровления матери. Здесь речь не то чтобы о первом прикладывании не идет, а ребёнка сразу относят в другую часть родзала и показывают матери издалека.
Ребёнок находится в отделении педиатрии три дня. Ему делают тест на ковид. Если он отрицательный, его самого (без мамы) переводят в другую детскую больницу.
Мама ждёт свой отрицательный тест в роддоме. Только после этого она может забрать ребёнка домой.
Тест нельзя делать каждый день.Через два-три дня.
Женщина только после двух недель после родов смогла дождаться отрицательного теста.
Ребёнка могут забрать домой родственники при согласовании сторон.
Речи о совместном пребывании после родов матери и ребенка не шло вообще.
Я читала рекомендации ВОЗ, рекомендации минсистерства здравоохранения РБ, писала в общество правовой поддержки рожениц, спрашивала у опытных мам, врачей: как мне не разлучаться с ребёнком после родов? Мне отвечали, что в теории это возможно, но на практике во всей Беларуси не было ещё таких прецендентов.
То есть у меня было три варианта:
1. Первой в республике бороться с системой и потратить оставшиеся силы, которые мне были нужны для родов и выздоровления.
2. Родить и ждать воссоединения с малой как и все.
3. Родить, и чтобы Саша забрал малую домой без меня.
Саша сказал, что он согласен.
На минуточку.
Вы много найдёте мужчин, которые согласились бы забрать новорожденного и самостоятельно за ним ухаживать?
Но Саше нужно было дождаться отрицательного теста на самоизоляции.
Я решила как можно дольше не рожать, выздоравливать, родить и ждать восстоединения. Если бы долго не было отрицательного теста, Саша забрал бы Радуху домой сам.
Я не была уверенна на все 100%, что если я потребую дочь сразу после родов, она от меня не заразится.
Вот такой парадокс: всю беременность я хотела побыстрее родить, а последнюю неделю - наоборот.
У меня шла 41 неделя беременности, поэтому врачи предложили мне на выбор дату родов - 11 или 12 февраля.
Естественно, я выбрала 12 февраля, чтобы ещё день Радуха побыла со мной. Но малая решила иначе.
Рада решила родиться днём 11 февраля. Родилась она за четыре часа. Я смеюсь, что мы с ней решили дела за то время, пока Саша и Тима собрались, привезли нам вещи и доехали домой.
У меня без оплат и договоренностей получились индивидуальные роды. Отношение акушерки и врачей не сравнить с опытом родов Тимы. Один факт: врач побежала в палату за моим телефоном, чтобы снять видео первого пеленания. Радуху показали мне издалека. Следующий рая я увидела её только при выписке - 16 февраля.
15 февраля у меня был отрицательный тест, я готова была выписываться. Врачи говорили: мамаша, как Вы со своей астмой и таким поражением легких так быстро идете на поправку? Но мне срочно нужно было домой. К сожалению, из-за одного анализа Рады наша выписка состоялась только 16 февраля.
С 12 по 16 февраля я получила от сотрудников педиатрического отделения одно 6-секудное видео, 5 фотографий Рады. Каждое утро педиатры присылали одно фото.
Сама выписка тоже была необычной. Сначала с вещами выпустили меня. А потом я, Саша и Тима пошли забирать Раду. Как будто я к этому никак не причастна. По факту мы первый раз все вместе увидели Раду.