Примечание: это полотно текста является продолжением другой моей простыни — Проклятье Красного дракона. Ненавязчиво советую для полноты картины начать именно с него.
Пир стервятников на 200 страниц длиннее Бури мечей, но проглотила я его также за 2 недели. Интрига, пятидесятиметровой стеной выстаивает нападки Красного дракона и защищает нежнотелый интерес от участи быть заживо съеденным скучающим сознанием (да, отсылки на титанов в моих статьях закончатся ещё не скоро, так что терпения вам).
Истина рождается в споре диалоге, и когда у моего верного оппонента в лице моей дорогой Seltis есть время/возможность/желание выслушивать мой нескончаемый поток порой бессвязных мыслей, то участь добираться со мной до истины падает на её хрупкие плечи. В остальное же время приходится развлекать себя самой (хэй-йо).
Почти сразу, как выкатила предыдущую простыню, в голове засела мысль: интрига ведь сама по себе не существует. Её что-то питает. Интрига порождается интересом (или интерес порождается интригой?), а он возникает не на пустом месте. Интерес связан с колкими замечаниями пришедшегося к душе героя, с тёплой, щемящей сердце дружбой персонажей, с атмосферой созданного автором мира, будь она мрачная или светлая, возвышенная или приземлённая, богатая красками или успокаивающе монохромная. Интересно, что будет дальше, почему-то. Мой пытливый ум, пока я страница за страницей пробиралась от одной обложки Пира до другой, делал неуклюжие попытки понять, почему интересно именно мне.
Пир стервятников и следующий за ним Танец с драконами построены на параллельном временном повествовании. Начало отсчёта у них одно, но часть героев проживает свою жизнь в Пире, а вторая часть — в Танце, где, собственно, две реки повествования и сливаются в одну. Так вот в Пире не было почти никого из моих любимых персонажей. Интересно ли узнать, что будет с героем дальше, если этот самый герой не вызывает никаких особых чувств? Наверное, нет. Но если не герои заставляли меня снова и снова брать книгу в руки, то что? Неужели, спортивный интерес? Дочитать ради дочитать? Подоплёка у этого варианта имеется, и я бы со спокойной душой приняла его и не строчила бы статью на пустом месте, если бы моя рука сама по себе упорно не тянулась к книге, а мозг не прыгал бы вокруг меня, как кот вокруг новогодней ёлки, с криками "а что дальше? а что же будет дальше?" Мне действительно было интересно, что будет дальше, хоть этот интерес и не был связан с героями. Может, меня захватил сам мир Мартина? Его фольклор, легендариум, если хотите. Совсем нет. Тот же Толкин мне куда ближе. Что ещё может разжечь интерес к сюжету книги?
Ответ нашёлся на самой последней странице Пира, которая, на мой скромный взгляд, превращает книгу в роскошный уроборос: где история началась, там она и закончилась.
Мелодия текста, его ритм и звучание, красота раскручивания мастерски запутанного сюжета, элегантность, простота и изящество каждого предложения, безукоризненно прописанные персонажи, их прошлое и их развитие; одним словом — гений автора.
Меня в большинстве случаев цепляет не сюжет. У меня появляются мурашки и сердце заходится детским восторгом от того, как этот сюжет читателям преподнесён. Какие слова автор выбирает, как эти слова ложатся на мелодию книги, как строится повествование (автору нужно сильно постараться, чтобы я оценила скучное простое линейное повествование от одного лица). Если книга не звучит, то она и не срезонирует. По крайней мере, с моей душой. Грустно забавно, но ещё ни в одной я не встретила мощный тандем блестящего слога и безупречного сюжета. Чтобы и слог, режущий душу, и мир, из которого не хочется возвращаться в реальность. Наверное, если скрестить Мартина и Толкина (кхм), то получится нечто близкое к цели.
Чем дольше пробовала на вкус, тем больше понимала, что попала в яблочко. Книги Сапковского я почти боготворю, хотя мир и большинство героев (Лютик не в счёт, разумеется) к сердцу совсем не пришлись. Аналогично с Молчанием ягнят и другими книгами Харриса. И та же история, видимо, с Песнью Льда и Пламени. Не важно, про что написана книга (не впадаем в крайности с пониманием этой фразы), я буду ей восхищаться до тех пор, пока она продолжает удивлять меня своим слогом. Вот снова, когда произнесёшь эту мысль вслух, она кажется до пошлости очевидной. Интересно ещё, что подруга сходу сказала: восторженно пищу я в первую очередь именно со слога и уже потом со всего остального. А мне вот понадобилось почти 4400 символов, чтобы прийти к такому же выводу. Как и стоит в моём описании: усложняю жизнь мыслями.
Тут можно было бы красиво закончить этот уже порядком затянувшийся текст, но моя любимая Самокритика в последний момент решила осторожно ткнуть меня носом в небольшую несостыковку.
Раз сюжет (и его новизна, если уж на то пошлó), не сильно важны, то почему же первые книги Песни не вызывали у меня восторга при прочтении? Автор тот же, слог и композиция сюжета так же прекрасны, но почему-то наслаждаться книгами я стала только где-то с середины Бури мечей. Предполагаю, что из-за неродного языка. Хоть на свой уровень английского я и не жалуюсь, адаптация к слогу (не к пониманию текста!) не на русском всё равно происходит долго.
Засим, пожалуй, откланяюсь. Поделитесь, что для вас является источником интриги? Почему вам хочется перевернуть страницу? Что делает книгу интересной?
