Стабильность и жизнеспособность государства во многом определяется нравственным и духовным уровнями его населения, например отношением к слабым: инвалидам, старикам, детям и животным.
В последнее время социальные сети пестрят фотографиями замученных животных и других проявлений детской жестокости. Избиения слабого одноклассника, жестокие драки, снятые на телефон, оскорбления и унижения пожилых людей и даже убийства стали совершаться совсем молодыми ребятами. Откуда в подростках столько агрессии и ненависти? Что движет ребенком во время совершения страшного деяния? А ведь часто эти ребята даже не достигли 14 – летнего возраста!
Давайте попробуем разобраться вместе, почему так происходит и что с этим делать?
Одним из самых сложных психологических этапов развития личности является подростковый период. У ребенка уже есть свое мнение и интересы, но он еще нуждается в заботе и поддержке взрослых.
С психологической точки зрения, жестокость подростков это форма протеста против невнимания к себе. То есть одной из причин жесткого поведения ребенка является ощущения себя не нужным, что причиняет ему внутреннюю боль и страдания. И в последствии «отверженный ребенок» выражает свою боль через агрессию на более слабых и беззащитных.
Как правило, жестокие дети - это "запущенные"дети. В школе повесили ярлык "трудный ребенок", "группа риска", поставили на учет в отдел по делам несовершеннолетних, в комиссию по делам несовершеннолетних и уже всем понятно "Ничего хорошего с него не выйдет", "По нему тюрьма плачет", "Вся педагогическая работа с ним бесполезна" и так далее.
Безусловно, огромное влияние на детей имеет семья. Ребенок учится жизни на примере семьи, как родители решают между собой спорные вопросы, как родитель заявляет о себе и добивается желаемого. Если ребенок растет в атмосфере насилия и жестокости, то сложно от него требовать доброты по отношению к другим.
Часто подросток, который проявляет жестокость, подвергался жестокому обращению сам, терпел оскорбления, физические наказания, сексуальное домогательство, пренебрежение к своим потребностям.
Жестокость порождает жестокость.
Конечно, жестокие подростки не обязательно воспитываются в неблагополучных семьях. В своей практике я встречала случаи, когда в семье вообще не проявляли злость, агрессию, а ребенок рос маленьким монстром.
Однажды работая в школе, я вышла во двор, чтобы пообщаться с одним из, так называемых, «трудных подростков», который регулярно пропускал уроки и держал в страхе половину школы. Саша Голубенко сидел на лавочке, неохотно отвечал на мои вопросы и все это время хладнокровно отрубал лапы ящерицам, которых доставал из кармана. Мимика не выражала ничего, как будто маска на лице. В свои 13 лет он состоял на учете везде, где только можно состоять и сильно этим гордился. Сразу хочется рассказать длинную историю о жестоких родителях и семейном насилии. НО нет! Семья хорошая. Мама педагог, добрейшая женщина, уважает его как личность, соблюдает личные границы, пытается социализировать и т. д.
В 2011 году Саша был осужден за то, что нанес множественные ножевые ранения человеку.
В чем же дело? Что не так с Сашей?
Дело в том, что Саша не совсем понимает разницу между живым и неживым.
Есть прекрасный психологический тест - вопрос, который звучит так: какая разница между птицей и самолетом? Так вот, некоторые люди отмечают множество различий (больше крылья, меньше шумит, выше летает) но не выделяют основное различие: самолет не живой, а птица живая. Вот и Саша этих различий не видел, не так остро чувствовал чужую боль или страдания, не совсем понимал, что ящерице больно и у нее есть детки. Такой симптом называется эмоциональным притуплением. Можно ли по одной птице и самолету ставить человеку неутешительный диагноз? Как сказал профессор – психиатр из известного романа «Мастер и Маргарита», - «…Ну, главным образом Понтий Пилат, но и кальсоны тоже…». Дело в том, что эмоциональное притупление (охлаждение) является одним из диагностических критериев психического расстройства.
По данным института Сербского, более 85% маньяков прежде, чем убивать людей, истязали животных. Слова психиатров наглядно подтверждают и факты биографии самых жестоких маньяков. Над собаками и кошками издевался известный маньяк Анатолий Сливко, перед тем, как убивать людей, занялся выращиванием кроликов, чтобы затем их убивать и разделывать. Серийный убийца Василий Кулик любил вешать кошек. Людоед Михаил Малышев сначала занимался тем, что убивал и съедал домашних животных.
По мнению руководителя Центра правовой и психологической помощи Михаила Виноградова, - «…Убийство животного – это уже диагноз. Нормальный человек осознанно этого никогда не сделает. Убийцам четвероногих ставят один из трех диагнозов: органические поражения головного мозга, тяжелая форма психопатии или шизофрения. Четвертого не дано. Их нужно лечить в принудительном порядке. Даже после выхода из специализированной больницы, они всю жизнь должны наблюдаться у психиатра. Но для этого нужно внести соответствующие изменения в законодательство, а оно у нас слишком мягкое не только в области жестокого обращения с животными, но и в сфере психиатрии…».
Многие из садистов-живодёров являются не просто психически больными людьми, испытывающими тягу к смерти и чужим мучениям, а лицами, придерживающимся крайне правых экстремистских взглядов. Так, молодым неонацистом из Петербурга в Интернете были выложены фотографии, где этот наследник идей Адольфа Гитлера позирует с фашистским флагом и отрезает головы щенкам.
Что ж, ничего удивительного в этом нет: убийства животных — «хорошее» упражнение для тех, кто собирается выходить на охоту на людей. Когда во времена недоброй памяти Третьего Рейха в ряды "СС" вступал новый адепт, он должен был пройти особое испытание: ему давали кошку или собаку, которой тот был должен выколоть глаза, свернуть шею или сделать ещё что-нибудь в этом роде. За происходящим внимательно наблюдал штурмфюрер. Если испытуемый «достойно» проходил омерзительный экзамен, это означало его готовность к издевательствам над людьми.
Прошедшие подобную инициацию нацисты заживо сжигали жителей славянских сёл и деревень, охраняли лагеря смерти Освенцим, Треблинка, Дахау и другие. Вид истощённых, умирающих от голода и непосильного труда людей не вызывал и не мог вызвать у ССовцев ни малейшего сочувствия: хладнокровные убийцы животных автоматически становились такими же хладнокровными человекоубийцами, для которых обречённые на убиение люди были всего лишь расходным материалом.
Таким образом, мы видим, что грань между убийцей животных и убийцей людей весьма зыбкая, фактически её нет.
Так как же отличить детскую незрелость и ошибку поведения от психической патологии, представляющую потенциальную опасность для окружающих?
По каким признакам мы отличим одно от другого?
- Повторяемость. То есть когда эпизод проявления жестокости не единичный, когда можно говорить не о случайности, а о закономерности.
- Невозможность коррекции. Педагоги описывают это как «Устойчивость к педагогическому воздействию». То есть результат применения всех известных воспитательных методик – «Как о стену горох».
- Неадекватность поступков. Когда жестокость невозможно логически вывести из окружающей ситуации, либо сила, с которой она проявляется, очень несоразмерна ей.
- Отсутствие мотива жестоких поступков. Ситуация, когда собственный побуждающий мотив либо отсутствует вовсе, либо он скрытый, понятный только ему одному.
- Сопутствующие признаки нарушения психической деятельности. Нарушение связи с социально средой, замкнутость, особая неординарность поведения, алогичность.
- Умственная отсталость. Не всегда сопровождается жестокостью. Часто дебилы и имбецилы тихие, ласковые и послушные, но если уж одно сочетается с другим — то это очень опасное сочетание. В том числе и потому, что объяснить такому ребёнку, что жестокость - это плохо, просто невозможно.
- Формирующееся расстройство личности. Тут могут быть нюансы и оттенки, характерные для разных типов этих самых расстройств.
Так что же, каждый человек с психической патологией - это будущий убийца? Не всегда, но такой набор симптомов является пороховой бочкой, которая может "рвануть" от любой искры. А уж спусковых ситуаций в социуме более чем достаточно.
Что делать? Как вести себя педагогам и родителям?
В обоих случаях трудно разобраться в ситуации самостоятельно. И не возможно без специалиста оказать профессиональную помощь. А какой специалист необходим в каждом конкретном случае, можно выяснить только после подробного психологического исследования.
Если Вы выявили у ребенка вышеперечисленные симптомы, то необходимо срочно обратиться к клиническому психологу и провести диагностику, после чего будут подобраны необходимые виды помощи, при необходимости привлечены смежные специалисты.
В подобных случаях дорог каждый день. Ведь чем раньше начать нужную работу с ребенком, тем больше шансов сохранить его личность и способность в будущем адаптироваться социально.
Продолжение следует в следующей публикации, в которой будет подробно описан алгоритм действий школьного психолога в случае выявления патологических симптомов у ребенка. Взаимодействие с Отделом полиции по делам несовершеннолетних, Комиссией по делам несовершеннолетних, участковой психиатрической службой и органами опеки.