2 Египет. Отношения
Если человек адаптирован к социальной среде, ему просто необходимо общение. Мы с сестрой общаемся, как водится, на бытовые темы, а ещё сплетничаем по поводу родных и знакомых, но по прилёту в Шарм эль Шейх нас столкнуло с двумя незнакомцами, выросшими в тех же, что и мы, исторических и временных условиях.
- Ну как столкнуло? – вместе приехали, коллективно общались с гидом, коллективно пошли на пляж, коллективно поехали на экскурсию, за одним столом сидели в столовой и просто разговаривали. И начали рассказывать на новенького сто раз рассказанные истории, а они с интересом слушались остальными, потому что ничем особенным в отеле заняться было нельзя по причине ужасного интернета. Вот так получилось, что мы вчетвером втянулись в отношения живого между собой общения, которые закончились вместе с выездом из отеля, но в нашей памяти останутся
Мне интересны новые люди своими обстоятельствами и нюансами, поскольку общее у всех общО, а детали разнообразные. Детали они как приправа к блюду возбуждает аппетит, повышают интерес к историям. Ну вот, к примеру, краткая история одного из наших новых знакомых.
Небольшого роста, с лопоухими ушами на лысом черепе, армянин. Карабахский армянин, как уточняет он. Рос и жил в Баку, пока не началась Карабахская война между армянами и азербайджанцами после развала Союза в 1991 году.
Жил человек, жил в Баку, интернациональным городе, где в одном дворе играли и росли подрастающие поколения мультинациональных семей, общался с друзьями, влюблялся в девушек и вдруг стал всем соседям враг, из хорошего превратился в плохого, потому что другой национальности.
Когда конфликт разросся, и армянам стало опасно жить в Азербайджане, вся большая его семья из родного города переехала под Ереван.
Этот человек был толковым парнем и поэтому выучился в МГУ на экономиста, и ещё закончил юридический факультет. Сейчас он давно москвич.
У меня с ним много общего. - Я живу в квартире с бывшей женой, - говорит он. - А я живу в квартире с бывшим мужем, - говорю я. Мы понимаем друг друга. А ещё он испытал на себе страсть к писательству.
Два года каждый день он с увлечением писал роман, вплетая в канву судьбы главного героя всё, что происходило с ним самим. Он в деталях описывал свою жизнь, но перенося события в прошедшие времена. Писание романа затягивалось, можно сказать, что получалась сага, а начиналось всё так.
Представим себе поздний вечер, ближе к полуночи. Пустой вагон метро, в котором он возвращается домой после составления нудного финансового отчёта. Голова гудит, веки слипаются, как вдруг…
- В одной сибирской деревне жил человек по фамилии Какашкин, - прозвучал чей-то голос. - Где, что? – заозирался он по сторонам. А вокруг никого, кроме горького пьяницы, дремлющего в конце вагона, да воркующей парочки напротив. Он снова попытался смежить веки и продолжить путешествие к дому в тишине и спокойствии, но не тут–то было.
- А фамилия у него такая дурацкая была потому, - продолжал тот же самый голос, - что был тот человек из знаменитого рода венгерских графов Какаш.
- И взаправду, - залез наш герой дома в интернет, - был такой венгерский дворянин Какаш Ратот, который служил конюшим при дворе Ласло Пятого. От него пошёл род Какаш де Каза. Один из его потомков отправился послом в Персию в 1600 году. Путь его лежал через Смоленск и Москву, и незнамо каким образом его занесло в Сибирь. Может быть, Борис Годунов тому поспособствовал, с которым он имел аудиенцию.
В Сибири Какаш сумел обустроиться: вначале, поскольку обладал недюжей силой, выучился на кузнеца, потом женился, остепенился, родил детей.
- А чьи это дети бегают по деревне? – спрашивали друг друга односельчане. – А это Какашкины дети, - отвечали они друг другу с доброй улыбкой на устах. Потому что венгерский граф оказался хорошим человеком, и все к нему относились с любовью. А граф не обижался на смешное прозвище, ставшее фамилией, потому что оно напоминало ему о далёкой Венгрии, о его славных предках, да и вообще о родной земле.
Зимой под треск лучины он напевал своим детям вместо колыбельной
Хорошо быть кисою,
Хорошо — собакою:
Где хочу - пописаю,
Где хочу - покакаю.
Ямку лапой вырою,
Положу какашку я,
И не надо попку мне
Вытирать бумажкою. (Детский фольклор)
Вот так началось то самое повествование. На следующий день он перечитал написанное, добавил кое-что от себя лично, а дальше понеслось…