«По прямому проводу. Лично. Командующему Кавказским фронтом. 19 января 1942 г. 0.20.
Ставка возмущена Вашим поведением и поведением командования 44-й армии и приказывает:
1. Вам лично с оперативной группой штаба фронта немедленно переехать в Керчь.
2. За проявленную в боях 16 января трусость, за оставление поля боя, в результате чего 44-я армия оказалась без управления, немедленно арестовать исполняющего обязанности командующего 44-й армией генерал-майора Дашичева и направить его в Москву.
3. Сейчас же принять все меры к тому, чтобы немедленно привести войска 44-й армии в полный порядок, остановить дальнейшее наступление противника и удержать городок Феодосию за собой, для чего также привлечь авиацию фронта и корабли Черноморского флота для поддержания действий наших войск в районе Феодосии огнём судовой артиллерии с моря.
4. Ставка разрешает Вам использовать 143-ю стрелковую бригаду с переброской её из Баку на фронт.
5. Ваше решение по пункту третьему донести шифром немедленно, а также донести об исполнении и остальных указаний директивы»» [32; 50].
Пункт третий этой жёсткой директивы требует некоторого пояснения. Дело в том, что «городок Феодосия» к моменту её появления уже был оставлен. Почему же в ней идёт речь об его удержании? Как явствует из дальнейшего текста переговоров по прямому проводу, под удержанием подразумевалось возвращение города посредством комбинированного удара войск 44-й армии с суши и морского десанта:
«Одновременно тов. Сталин приказал выяснить у Вас, не считаете ли Вы возможным и целесообразным: