Недавно случилось у нас в семье неслыханное. Невообразимое.
У нас украли торт. Почти целый. Ну, где-то 3/5 торта, или даже 5/7. Я не шучу и не придумываю, у нас реально пропал почти непокусанный торт!
Я точно помню, что ставила этот торт на подоконник после восьмимартовской вечеринки с мыслью: "Чего я его девчонкам не отдала? Разделила бы на куски и рассовала по контейнерам. Отдали бы дома мужьям, которые все сладкоежки. На кой он нам, торт этот... я сладкое не ем, Эдик тоже сдерживается изо всех сил..."
Но дверь за гостями закрылась и... торт остался на столе.
К сожалению, фотографию похищенного торта я сделать не успела, так как не предполагала, что с ним может что-то случиться. Поэтому вот, фото из интернета. Наш был точно таким же.
После вечеринки, ясное дело, мы с мужем навели порядок в комнате, перенесли все тарелки и приборы на кухню, в том числе и этот злополучный торт. Я лично поставила его на подоконник, где самое прохладное место и накрыла большим пластиковым колпаком от микроволновки. Колпак оказался по размеру, что я тоже для себя отметила и занялась другими делами.
Ни Эдик, ни я этот торт даже не попробовали во время вечеринки. Но те, кто его пробовал, говорили, что был вкусный... Эдик же, объевшись праздничной самодельной пиццей, во время застолья отказался от торта и пил "пустой" чай с бергамотом. "С бегемотом", как говорит Ляля.
— Вприкуску с бегемотом! — и смеётся.
Зачем я всё это так подробно рассказываю? Затем, что к раскрытию преступления приступила наша кошка, взявшая на себя роль следователя, а ей надо знать мельчайшие подробности таинственного дела.
— Имя! — командует Маняха.
— Моё? — пугаюсь я.
— Твоё я знаю, у похищенного какое имя было? Звали его как?
— Торт? Кажется, "Эстерхази" , — напрягла я память.
— Породистый, что ли? — подозрительно посмотрела на меня кошка.
— Конечно, — подтвердила я, — его назвали в честь министра иностранный дел Австрийской монархии.
— Понятно, — кивнула кошка, — как наш Лавров, только буржуй. Это тебе наука - нечего якшаться с западными державами, от них одни неприятности.
— Я не якшаюсь, — стала оправдываться я, — это девочки тортик принесли к чаю...
Дальше я рассказала, что, когда я в пять часов утра притащилась на кухню ставить чайник, торта на месте не обнаружилось. Накрывавший его колпак лежал вверх ногами на подоконнике, а внутри колпака, как в чаше, лежал капроновый мешок с пакетами для мусорного ведра. Торта с пластиковой подложкой на подоконнике не было.
— Вот это да! — была первая мысль, — Вот это Эдик даёт! Сожрать 5/7 торта в одно лицо! Когда, интересно, успел...
Я была уверена, что торт муж съел ещё вечером, так как ночью он беспробудно спит до 6.30. Честно сказать, ужаснулась такому аппетиту. Он никогда не ел сладкого так много и сразу. Сладкое он любит, но не в таких количествах.
Однако позже, когда Эдик явился на завтрак, он с недоумением выслушал мои претензии.
— Какой торт? Не трогал я никакой торт. Сама съела, а на меня сваливаешь.
Возмущение было искренним. Я всегда знаю, когда он что-то от меня скрывает. Сейчас он не лукавил, торт он не трогал, намереваясь съесть кусочек на завтрак.
Кошка хмыкнула на моё заявление и позвала следующих свидетелей по делу о похищении почти непокусанного торта. Первым был вызван Куба, как старший по возрасту.
— Свидетель, отвечай, кто сожрал торт, — строго начала Маняха.
Куба весь сосредоточился на своем ответе.
— Не я!
— А кто?
— Я не знаю.
— А кого подозреваешь?
Куба ещё больше сосредоточился, поджал губы, взгляд вперил внутрь самого себя и стал думать. Думал он недолго, но тщательно.
— Никого не подозреваю!
— Так в протоколе и запишем: "свидетель Кубка от помощи следствию отказался", — протянула хитрая кошка и добавила: — Запишем тебя в ранг подозреваемых, ты любишь всякую дрянь с земли подбирать. Вот и подобрал торт с подоконника, с тебя станется.
Куба помотал головой, не соглашаясь со следователем.
— Я только палочки подбираю, мне мама разрешает. А торты с подоконников мама подбирать не разрешает. Я такой неправильный протокол подписывать не буду.
Но Маняха уже звала следующего свидетеля.
— Я тоже не брала, — с порога заявила Ляля, — и никого не подозреваю. Дайте мне бананчик!
На столешнице лежали два банана, оставшиеся со вчерашней вечеринки. Ляля ещё вчера положила на них глаз и следила, чтобы бананы были использованы по их прямому назначению - ей в рот.
— Свидетель, отвечай, что ты знаешь про торт на подоконнике, — прервала Лялю следователь и показала на подоконник: — вот на этом подоконнике.
Ляля посмотрела на перевёрнутый колпак с вложенным в него мешком с пакетами и сказала:
— Дык нету никакого торта.
— Это мы и без тебя знаем, что "нету"! — начала психовать кошка, — Ты говори, что знаешь, а не то, что все видят. Где торт?!
Но и Ляля не внесла ясности в картину преступления. Оставалось подозревать всех остальных. Остальные - это домашние. Например, наш личный домовой Демидыч и Усопший Инженер. Об этих домашних героях я писала на своем канале, ссылочки оставлю в конце рассказа.
Но герои были в спячке. Демидыч сладко всхрапнул, когда Маняха потребовала от него свидетельских показаний.
— Спит, подлец, — констатировала кошка состояние домового, — в таком состоянии он нам ничего не скажет.
Усопший Инженер, в отличии от домового, вылез из своего склепа и, сонно протирая глаза рукавами савана, сказал:
— Какой ещё торт? Я ЗОЖ практикую, и вы мне свои калорийные бомбы даже не предлагайте.
Тряхнул прахом и полез обратно в склеп, так и не пролив свет на тайну исчезновения торта.
— Может, это Васька-Косой? — осторожно предположил Куба, — У него столовка, ему для работы торт нужнее...
Но Васька жил через дорогу, в доме напротив, на пятом этаже. Даже при всей его вороватости он не смог бы утащить тяжеленный торт к себе на балкон. Но, даже если бы и смог, то в кормушку для птиц, где Васька-Косой числился директором и завхозом, торт бы не поместился.
— Это вряд ли, — трезво оценила возможности Васьки наша кошка, — да и сетка на окнах. Нет, Ваську исключаем.
Петросяна, Митрича, корги Холли, сестрицу Бетти, длинноногую Кнопу и близняшек-биглей с пятого этажа пришлось тоже исключить. Они не были в нашей квартире и стащить торт не могли.
И вообще... никто не мог стащить торт. Никто ИЗ СОБАК И КОШЕК не смог бы стащить торт, перевернуть защитный колпак и положить в него мешок с мусорными пакетами. Это мог сделать только человек.
— Эдик!
— Ну что опять?
— Это ты съел торт!
Но возмущение Эдика было праведным.
Я, что ли? Точно не я!
Тогда кто? КТО СОЖРАЛ НАШ ТОРТ?!
Эй, читатель, ты ещё тут? Может, это ты? Признавайся. А то у Маняхи висяк намечается.
(Ссылки на рассказы про Демидыча и Усопшего Инженера здесь)