Холодная осенняя ночь пробирала до костей. Коренастый светловолосый парень в потертом спортивном костюме кутался в черную дутую куртку. Усталое лицо выражало беспокойство. Он осматривал неподвижное тело, лежащее на мокром асфальте. Кровь сливалась с покрытием. Накрапывал дождь, который смоет следы преступления неизвестного убийцы.
— Чаки, есть что интересное? — заспанный голос дежурного участкового вывел сгорбленную фигуру из оцепенения.
— Иваныч, все как всегда. Труп и лопата рядом. Ни следов, ни свидетелей. И каждый ноябрь ровно в полнолуние. Этот псих достал.
— Говорил еще старому начальнику, тут к экстрасенсу надо, — ухмыльнулся сотрудник и снял меховую шапку. — Жмет. Везёт вам, операм, по гражданке работать можете.
— Завидуй молча, ты хоть иногда дома спишь. Эксперты нашли что-нибудь?
— Смеешься. Наш серийник еще тот чистюля.
Дождь пошел сильнее, мужчина надвинул капюшон на голову и спрятал замерзшие руки в карманы.
— Сейчас труповозка приедет, тогда в отделе отогреешься. Пока сядь в дежурку. А то второй мертвец будет.
— Блин, Иваныч, ты вроде не дпсник, а в дверь скоро не пролезешь. Как тюлень, ни один мороз не берет.
— Как со старшими разговариваешь, — ухмыльнулся участковый. — Поработаешь с мое, и ты таким будешь.
— Вот еще. А ты правда на пенсию собрался?
— А думаешь, я тут задержусь. Я в этой помойке уже двадцать лет работаю. Это ты щегол, работать и работать.
Опер открыл дверцу уазика.
— Ноги чистые? — злобно бросил водитель.
— Трясешься будто за свою, — парень недовольно взобрался на сидение.
— А мыть-то мне ее.
— Скажи спасибо, что трупы не перевозишь.
Маленький мужчина недовольно зашипел. Однако отвернулся и больше не беспокоил, а копался в своем телефоне. При этом сердито матерился, когда интернет долго грузился.
В машине Чаки согрелся, и стало клонить в сон. Однако мысли о повторяющемся преступлении не давали успокоиться. Он слышал об убийствах, еще когда учился в институте, а потом после поступления на службу воочию увидел работу серийного маньяка. И так продолжается уже три года. Сколько предположений, сколько бумаг, сколько опрошенных. И ни одной зацепки. Всегда одна и та же картина. Лопата и труп. Один удар, как обычно, нанесен по сонной артерии. Ювелирная работа. Под подозрения вначале попадали врачи, а именно хирурги. Однако после были допрошены все медицинские работники. И ничего. Каждый раз надо начинать сначала, а убийства так и продолжаются.
Опер потер глаза, прогоняя сон. Домой он сегодня точно не попадет. Хотя опять все напрасно. Никто не может раскрыть преступление.
— Чаки, тебя начальник вместе с экспертом вызывает, — участковый садился на переднее сидение.
— А где он?
— Сейчас лопату запакует и придет. Кстати, почему у тебя такое дурацкое прозвище? — полюбопытствовал коллега.
— После дня полиции вышел пьяный из клуба и словил «асфальтовую болезнь».
Впередисидящие сотрудники рассмеялись.
— Утром пришёл в отдел с подранным лицом и взъерошенными волосами, — продолжал парень, — и Вике я показался похожим на куклу из «Невеста Чаки». А у нее язык без костей, так погоняло и прижилось.
— Это еще ничего, а то Саныча до сих пор пупком зовут, а Пашку, который в сентябре на пенсию ушёл, всю службу паштетом звали.
— Ты зайку вспомни, — вмешался водитель, улыбаясь во весь рот.
— Да мне все равно, — парень лениво откинул голову.
Дверцу открыла молодая девушка.
— Могли бы даме и помочь, — раздраженно бросила она. — Знаете, какая она тяжёлая.
— Ты из ЭКЦ, ты и бери эту лопату, — Иваныч отвернулся и сделал вид, что смотрит в окно.
Сотрудница досадливо поджала губы, чтобы не разразиться вновь гневной тирадой.
— Юль, да донесу ее, — опер подмигнул эксперту.
— Спасибо, Андрей. Есть все-таки в полиции настоящие мужчины.
Однако от таких слов никто и бровью не повел.
Когда уазик приехал к отделу, из окна дежурной части послышался голос:
— Быстрей к начальнику. Рвет и мечет. Из главка звонили, а что им сказать, не знает.
Чаки вытащил орудие убийства из машины и поспешил с коллегой на ковер.
— Возле двери оставь, не к Николаевичу так идти же, — распорядилась девушка. — Что в коридоре света нет? Экономят, что ли.
Андрей поставил улику между косяком и окном, а сам постучал в кабинет главного, и, не дожидаясь ответа, сотрудники вошли.
Что повлияло на их внимательность к деталям, никому не известно. Но самую главную зацепку они, как всегда, упустили. Никто этого не замечал. Лопата не отбрасывала тени!
