<<НАЧАЛО
<<ПРЕДЫДУЩАЯ ГЛАВА
Без скафандра девушке было гораздо лучше. Да чего уж там, скафандр ей совсем не шел. В нем она была похожа на пришельца с Марса — пожирателя человеческих мозгов из фантастических ужастиков, а без него — оказалась очень даже симпатичной.
То, что она стрельнула в меня чем-то парализующим и, словно тряпичную куклу, заволокла в свой космобот, теперь мне казалось даже забавным. Что еще прикажете делать с придурком, который орет благим матом и швыряется в тебя песком. Её можно понять.
Медицинская барокамера, куда она меня засунула на борту своего бота, не только помогла избавиться от страха за собственные мозги, но и вернула некоторое здравомыслие. Когда окружающая среда перестала казаться мне враждебной, появилось странное чувство дежавю. Я откуда-то знал, что скафандр девушки — со встроенным экзоскелетом, позволяющим легко справляться с грузами вроде обездвиженных подростков. Её космический бот летает на бесшумных гравифорсерах, настолько тихих, что я не услышал его приземления у себя за спиной. Даже барокамера с биосанарной системой, которая пытала мою онемевшую тушку, показалась мне знакомой. Однако скоро из этого клубка внезапной проницательности высунулся коготок сомнений и нерешительно царапнул: всё это сон, морок гипнотизера. Но, наверно, я очень хотел, чтобы новый мир, в который нес меня космобот, оказался тем самым — моим!
Покурите, доктор, в сторонке, не до вас сейчас. Что если все эти незнакомые слова не просто так всплывают в моем подсознании? Что если это слова из моего прошлого? Того самого прошлого, когда у меня было настоящее имя и настоящая семья... Ну не могли же вы всё это придумать: и бот, и девушку... Хотя, с вас станется... Я смотрел на неё и ловил каждое движение, словно она была единственным ключом ко всем вопросам, терзающим мою душу.
Натянув на глаза компливизоры (опять кто-то внутри меня подсказал неведомое словцо), она ходила взад-вперед по медблоку и что-то неразборчивое бубнила себе под нос. Время от времени останавливалась, поднимала руки перед собой и делала вид, будто бы листает огромную невидимую книгу. Иногда она удивленно вскидывала бровь и принималась активнее перелистывать воображаемые страницы. Наконец она остановилась и, сняв прибор, озадачено посмотрела на меня:
— Ну, и кто ты такой?
— Я? — от неожиданности, что снова могу говорить, я дал придушенного петуха.
Девушка слегка улыбнулась. Я кашлянул, прочищая горло, и добавил:
— Я думал, ты мне сама расскажешь. Пробьёшь по базе Космо-Интерпола, или по галактическим Желтым Страницам.
Мой старательно изображенный сарказм она словно не заметила:
— Искала. Во всех доступных ресурсах. Тебя ни в одной базе данных нет. Ты откуда на Земле триста пять взялся?
— Я как-то не в курсе, что у Земли есть номер. И вообще, может, выпустишь меня? Обещаю, песком больше не швыряться.
— Песком... Ах, ты про шух. Ты разве не понял, что это не просто песок?
— Всё я понял, мисс марсианка, разрушение моего города — ваших рук дело?
— Это не разрушение. Это...
— Погоди, мне тут уже дышать нечем. Выпусти, а?
— Это потому, что ты вдохнул в себя много шуха. Когда биосанар извлечет из тебя все шухочастицы, он тебя сам выпустит. Ты же не хочешь, чтобы на новой Земле у тебя из груди вырос самокат или трехпалубный крейсер. Потерпи немного.
— Погоди, что значит на новой Земле? То есть вы уменьшили мой город... хотя, наверно, не только его, а вообще всё на этой Земле. Теперь вы соберете останки какими-нибудь пылесосами, чтобы перевезти на другую планету и там воссоздать всё в точности, как было?
Девушка пожала плечами, как бы сказав: ну, да, что тут такого.
— Ты сказала, — продолжил я, — что это триста пятая Земля. Значит, их, как минимум, триста четыре.
— Сейчас их более пятисот. Двадцать девять — на ремонте, тридцать две — в процессе миграции, а пять — строятся. Срок эксплуатации этой Земли подошел к концу, теперь её тоже будут ремонтировать, а всю экосистему мигрируют на другую планету. Все планеты создаются у солнцеподобных звезд, на таком же расстоянии от звезды, как и Земля-эталон. Поэтому условия существования людей приближены к оптимальным: стандартные сутки, притяжение, атмосферное давление и прочее.
— Ничотак! — выпалил я, прикидывая размах человеческой экспансии, — Но я всё равно не понимаю, как можно уменьшить, скажем, самолет, идущий на посадку, а потом воссоздать его в новом мире так, чтобы он не разбился.
— Вот поэтому шух — не песок. Это, скорее, частички трехмерного пазла, хранящие в себе помимо собственных характеристик параметры взаимосвязей с окружающим пространством. А у тебя этих взаимосвязей нет. Ты не с этой Земли, поэтому процесс минимизации на тебя никак не подействовал. Сейчас на станции тебя глянут старшие шухтеры. У них допуск к базам данных больше чем у меня. Вдруг ты сынок какого-нибудь галактического бонзы, который отправил тебя на перевоспитание. Я слышала, такое уже случалось. Так что, не волнуйся, скоро тебе и память восстановят, и к папочке отвезут. Ты же на этой Земле был сиротой, правильно?
Я молча кивнул. К горлу подкатил ком.
— Ладно, ты тут полежи еще, а я пока пойду стыковку проконтролирую. Прилетели уже.
Словами о папаше-бонзе девушка, сама не подозревая того, словно вытолкнула меня в открытый космос. Раньше мне даже в голову не приходило, что от меня попросту могли избавиться. Я привык идеализировать свою жизнь до аварии: добрая мама, мудрый папа, ворох друзей, речка и луг, воздушный змей и собака... Таким мне виделось счастливое детство, а вовсе не походы по докторам и психологам, манеры и приличия, репетиторы и тренеры. И легкая атлетика, чтоб ей пусто было, пять раз в неделю, словно мачеха хотела сделать из меня чемпиона мира по бегу. Как же я ненавидел вас, мисс Бром, за всё это.
Но что, если настоящие родители хуже мачехи во сто крат. Ведь даже если предположить, что меня похитили и забросили на эту триста пятую Землю какие-нибудь террористы, то за пять лет либо похитители как-нибудь проявили себя, либо родители-бонзы со своими связями, поставили бы всю Галактику на уши. Нет, тут даже к доктору ходить не надо, я, как всегда, не оправдал надежд, и меня слили. И ведь качественно-то как, такой же бонзе. Ничего, что в галактических масштабах помельче, зато с гипертрофированным чувством вины и с неистовым желанием сделать из меня человека. Идеальный вариант для перевоспитания богатенького балбеса.
Внутри барокамеры что-то пискнуло, и я почувствовал себя свободным. Жаль, что всего лишь физически; лечить душевные раны аппараты будущего не научились. Створки дверей медблока разошлись в стороны, и снова вошла моя марсианка.
— Ты готов? Вставай, уже прилетели.
Я спустил ноги на пол, встал и решительно направился за ней, загнав опасения насчет настоящей семьи куда подальше. К чему накручивать себя, не зная подробностей.
Мы прошли один шлюз, затем — другой. Массивные створки с шипением раскрывались перед нами, а потом с тем же шипением закрывались у нас за спиной. Когда раскрылась последняя дверь, я застыл на месте. Нет, это не честно и, черт возьми, здорово. Меня просто рвало на части от противоречивых ощущений: разочарования и радости.
Передо мной стояли доктор Сурман и Пиди Бром. Моя мам... мачеха.
ПРОДОЛЖЕНИЕ>>>
#фантастические рассказы #фантастика #фантастический рассказ #научная фантастика #рассказы