Начало по ссылке:
- Всё это, конечно, удивительно! - не выдержала Рита, - Но почему моя сестра свихнулась и что нам теперь делать?
Дед Митяй бросил взгляд на сидящую в углу Диану, которая по-прежнему таращилась в пустоту и бормотала что-то невнятное.
- Все пещеры уральских гор священны для нашего народа. Простите, ребята, но пещера - это не отхожее место. Это же осквернение, вот и вышли огарки, стражи пана, чтобы прогнать вашу подругу. А как вы знаете, кто огарка увидит, тот лишается разума, настолько ужасны они в своём обличии. Разум забирает Камень Мудрости, как я уже сказал. Что делать?
Дед Митяй внезапно задумался. Мы с нетерпением смотрели на старика, не ожидая услышать ничего хорошего. Дед Митяй вздохнул и продолжил:
- Ну если только прийти к пану с повинной и попросить его освободить разум Дианы.
- Вы сейчас серьёзно? - удивилась Яна, - Пойти в мифическое место и попросить какого-то выдуманного жреца вернуть разум, как будто это что-то материальное?
Маша сверкнула глазами в сторону подруги:
- Как видишь, сбрендила она совершенно натурально, не мифически! А почему ты решила, что всё это выдумки? Хочешь, докажу обратное?
С этими словами Маша вытянула руку вперёд и сосредоточилась, пристально глядя на стол, на котором одиноко стояла пустая кружка. В этот момент повеяло сквозняком, кружка задрожала и медленно двинулась в сторону.
- Фигасе... - пробормотал Вася, открыв рот от изумления, - Да ты прям Копперфильд!
- Копперфильд - фокусник. А я вполне реально могу двигать предметы силой мысли, - улыбнулась Маша.
Мы уставились на Машу, которая удовлетворенно улыбнулась, словно сбросив груз с души. Скрывать способности очень сложно, уж я то точно знала об этом!
- Послушайте, я больше не могу! Я сейчас сама свихнусь и сяду рядом с сестрой! Что тут творится вообще? - взвизгнула Рита, - Куда идти надо? Я пойду прямо сейчас!
Дед Митяй засмеялся:
- Ты смелая девушка, хоть и всего лишь обычный человек. Не сможешь ты, нет у тебя сил. Пройти смогут только две из вас: Маша и Лена. Только им под силу войти в сокрытый вход.
Я решительно ничего не понимала. Ладно, Маша, мы уже выяснили, что она из них, потомок народа чуди. А я тут причём? В памяти всплывали моменты из далёкого, почти забытого детства...
***
Была холодная, снежная зима, когда я впервые оказалась в семье после детского дома. Мне было всего пять лет. Я знала только, что мою новую маму зовут Ольга, а нового папу Андрей. И то, что отныне я буду жить в центре России, в Липецке, а не в суровом Новосибирске.
- Ну что, рыжик, вот твоя комната! - весело сказал папа, жестом приглашая меня войти в комнату, заставленную игрушками.
С опаской я зашла в комнату. После нескольких лет, что я росла в казённом учреждении, личная комната и личные вещи казались чем-то нереальным, сказочным. Но маленькая Я́ понимала, что теперь начнётся другая жизнь.
***
Они сразу, с первых минут, стали называть меня рыжиком. Обо мне маме и папе рассказал папин сослуживец, супруга которого работала нянечкой в детском доме славного города Новосибирска.
Мама, впервые увидев меня, она очень удивилась:
- Какая она солнечная, как огонёк! Как могли родители бросить такую прелестную девчушку?
- Девочку нашёл в тайге близ Горно-Алтайска местный лесник, - ответила заведующая детским домом, - Удивительно, как беспомощного младенца с ещё сырой пуповиной не съели дикие звери! Хотя, не съели - это мало сказано. Девочку согревала своим телом медведица. Она даже не сразу подпустила лесника, ему пришлось уговаривать животное отдать ему ребёнка, и она согласилась только после того, как лесник пообещал ей, что девочку никто не тронет. Затем девчушка попала в Барнаул, и только потом оказалась здесь, в Новосибирске.
***
Откуда я? Кто я? Этот вопрос я задавала себе с самого раннего детства. Особенно, когда у меня стали появляться необычные способности.
Летний вечер. Оживлённый двор многоэтажек. Я, десятилетняя, играю с подружками во дворе, мамочка наблюдает за нами в окно - первый этаж, очень удобно.
Она, как всегда, готовит для нас с братом, который совершенно чудесным образом родился у моих бесплодных родителей после моего появления, что-то вкусненькое. Из открытого окна по двору разносится сногсшибательный аромат выпечки. Четырёхлетний братишка бегает за нами, а мы с девчонками его гоним, скучно нам с малым, он надоедает, пристаёт, хнычет, требуя нашего внимания. Двор у нас спокойный, тихий, местные бабульки на лавочке всегда присматривают за детворой. А мы-то уже взрослые, без пяти минут подростки!
И вдруг совершенно неожиданно из-за угла послышалось рычание мотора и выскочила большая чёрная машина, которая неслась, будто не по двору, а по магистрали. Немногочисленные прохожие отскакивали в стороны, посылая проклятия безумцу за рулём.
Всё произошло в считанные секунды: мои подружки стояли, раскрыв рты, наблюдая, как чёрная, огромная смерть в образе свихнувшегося внедорожника несётся прямо на моего беззащитного братика, который вновь отстал, пытаясь нас догнать. Я помню, как моё сердце бешено застучало, в висках закололо и в этот миг во мне что-то щёлкнуло: я пристально посмотрела на несущийся внедорожник и его тут же заволокло пеленой. Он будто выпал из пространства и времени, двигаясь, как в замедленной съёмке. Я подскочила к брату, оттолкнула его и мы кубарем покатились в клумбу, ломая кусты хризантем своими маленькими телами. Буквально в тот же миг машина промчалась по тому месту, где доли секунды назад стоял мой братишка.
Свидетелями этого были все, кто в это время находился в нашем дворе. Даже местные кошки смотрели на меня в изумлении...
Со временем инцидент забылся. Память, как ластик, стёрла его не только из голов очевидцев, но и из моей собственной головы. Я хотела это забыть, я прятала это, понимая, что меня будут бояться и сторониться, как прокажённую, если я буду демонстрировать то, что я умею.
По мере моего взросления меня даже перестали преследовать сны о чудесном солнечном городе, в котором я бывала ночами. Красивая рыжая женщина, к которой я заходила в светлый, уютный дом, расположенный на берегу кристально чистой реки, тоже стёрлась из памяти...
***
- Врата открываются ровно в полночь, - продолжил дед Митяй, - Маша, Лена - вы должны к полуночи прийти в пещеру одни, без посторонних... Но проход вы сможете открыть не здесь, а на вершине священной горы Иремель. Там спрятано урочище, где когда-то проводили обряды мудрецы нашего народа. Туристы туда не доходят, и вы сами не дойдёте. Сейчас я позвоню своему другу, который живёт в Николаевке, он будет вашим гидом. Как открывать проход знаешь? - обратился дед Митяй к Маше.
- Я знаю, что делать, - заверила старика Маша, улыбнувшись. Она сверкнула в мою сторону глазами, и я отчего-то встревожилась. Странное, непонятное чувство нахлынуло волной.
Что-то не так. Почему-то мне казалось, что ни в коем случае нельзя туда ходить!
***
Мы вышли из дома деда Митяя, когда уже забрезжил рассвет. Вдали, над подернутыми лёгкой дымкой горными вершинами поднималось солнце. Манящее зрелище. Желтоватый живительный свет разливался, обнимая верхушки елей, сосен и вековых дубов, полз по известковым горным склонам и расплывался по зелёным равнинам. Источник жизни на Земле, дающий свет и тепло. Как же они там, в чудесном подземном городе, без солнца?
***
В Белорецке мы оказались, когда уже совсем рассвело. Было решено немного отдохнуть и оставить ребят присматривать за Дианой у Маши.
Маша жила вместе с матерью Анной в большом частном доме на окраине города. Ещё тогда, когда мы только приехали, я отметила про себя, что Анна невероятно размеренная, спокойная женщина. Маша была немного похожа на мать, но всё же Анна значительно отличалась: ростом гораздо выше дочери, глаза не такие прозрачные и бездонные, как у дочери, да и кожа светлее.
Папа Маши давно умер, и на фото, которые показывала нам подруга, он был совершенно на неё не похож. Я ещё тогда подумала, что может быть, Маша тоже, как и я, не родная дочь своих родителей, но она это опровергла, коротко ответив, что внешне похожа на деда по линии матери.
Анна молча выслушала дочь и устало вздохнула, прикрыв ярко-голубые глаза:
- Детка, я ведь чувствовала, что ваша вылазка добром не кончится...
- Мам, я виновата в произошедшем, мне и исправлять свою ошибку, - решительно ответила Маша, - Ты приютишь ребят, пока мы с Леной поедем на Иремель?
- Конечно. Только будьте осторожны, - улыбнулась мама моей подруги и поцеловала её в лоб.
В доме у Маши было где расположиться. Четыре просторные комнаты вместили всех после того, как Анна сытно накормила нас домашними пельменями на огромной кухне.
Мне не спалось. Я лежала с закрытыми глазами, прислушиваясь к тревожному сопению Риты и пытаясь разобрать, что же бубнит Диана, которая по-прежнему, будто марионетка, сидела в той же позе, в которой её усадили на кресло. Слов было не разобрать, и я уже наконец почти провалилась в сон, когда услышала, что Маша встала и направилась к выходу.
***
Она сидела, понуро опустив голову, на лавке во дворе, расположенной возле цветущего куста шиповника. День становился душным, несмотря на прохладный ветерок, доносящийся со стороны горного хребта.
- Маш, ты почему себя винишь? - спросила я, присаживаясь рядом.
- Надо было не поддаваться вашим уговорам и не принимать вас в гости. В наших краях либо ты живёшь, либо ты турист, либо никак, - усмехнулась Маша, - Я ведь чувствовала, что случится беда.
- Откуда ты знаешь, что ты потомок народа чуди? - наконец осмелилась я спросить то, что давно хотела.
- Это ведь не единственный твой вопрос? - пристально посмотрела мне в глаза Маша.
Я засмеялась. Да уж, далеко не единственный!
- Если я начну сейчас задавать вопросы, мы не сможем сегодня поспать. Но ты явно знаешь намного больше, чем я. В том числе и обо мне самой. Почему дед Митяй выбрал меня тебе в попутчики?
- Эх, Ленка! - улыбнулась Маша и хлопнула меня по плечу, - Если бы я знала точно, кто ты! Я, как и дед Митяй, догадываюсь, что ты принадлежишь к народу Беловодья, но сложность в том, что у тебя в отличие от меня нет предков здесь, среди людей. А наши народы своих детей не бросают. Почему так? Что за тайна?
Отлично. Жила себе девятнадцать лет и даже не предполагала, что я могу быть представителем древней, и, как я думала всегда, мифической расы людей. Сказать по-честному, сейчас, сидя на лавочке и вдыхая дурманящий аромат цветов шиповника, я не хотела никуда ехать. Всё это казалось странным, нелепым сном. Хотелось проснуться дома, в тёплой кровати. И чтобы было, как всегда: мама уже напекла блинчиков, папа, как обычно, второпях собирался на работу, а брат неловко бренчал на гитаре...
- Ну а ты? Как ты оказалась среди людей? И твои мама и папа, ты не сильно похожа на них, - спросила я вслух.
- Мой пра-пра-прадед был чистокровным, а я уже полукровка. Я знаю ровно то, что мне рассказывали в детстве. Иногда наши предки выходят на поверхность и заводят здесь семьи с людьми, потому что скучают по земле, по солнцу. Там, в сердце гор, у них есть всё, кроме настоящего солнца. Там искусственное солнце, там город, чудесный, высокоразвитый. Я никогда не была там, но видимо, пришло время туда попасть. Ленка, я боюсь. Что-то не даёт мне покоя, а что - пока не понимаю.
- Ты не представляешь, как Я́ боюсь! - засмеялась я.
Маша хихикнула и резюмировала:
- Ладно, давай немного отдохнём, до Николаевки ехать чуть больше часа, а оттуда до Иремель ещё минут двадцать. Пока подъём, пока найти урочище... К полуночи нужно успеть.
На этом и решили закончить разговор. Меня хватило только на то, чтобы донести себя до кровати, и только моя голова коснулась подушки, как я сразу же провалилась в сон...
Продолжение по ссылке: